Валерий Роньшин - Тайна кремлевского водопровода

— Виталий Сергеевич, — быстро заговорила я. — Это Эмма Мухина…

— А, Эмка, привет. Все в порядке, девочка. Ложная тревога. Президент никуда не пропадал. Он просто зашел в кремлевский буфет чайку попить.

— А где он сейчас?

— Все там же, в буфете. Пьет чай с пирожным.

Я бросила трубку и вновь глянула в телескоп. Президент, и в самом деле, пил чай с пирожным, но только не в кремлевском буфете, а в гостиной старухи Грохольской.

Чертовщина какая-то.

Я пересказала свой телефонный разговор Володьке. Володька задумался.

— Знаешь что, — сказал он через минуту, — давай проведем маленький эксперимент. Ты сейчас беги к Грохольской, а я буду наблюдать за квартирой в телескоп. И тогда все станет ясно.

И как такая простая мысль мне самой в голову не пришла? Нет, все-таки у Воробья котелок иногда варит будь здоров.

Я побежала к Грохольской.

Дверь долго не открывали. Наконец послышались шаги в прихожей.

— Кто там? — настороженно спросила Грохольская.

— Это я, Ольга Васильевна.

— Кто "я"?

— Эмма Мухина. Вы что, не узнали? Грохольская открыла дверь.

— А-а, Эммочка, — сказала она подобревшим голосом. — Проходи, милая. А у меня гость. Угадай — кто.

"Президент!" — чуть было не брякнула я. Но вовремя прикусила язык.

Войдя в гостиную, я так и замерла на пороге. Никакого президента здесь не было и в помине. За столом сидел профессор Федякин. В широкополой шляпе и черных очках.

— О, какие люди, — приветствовал он меня. — Ну что, еще не решила испытать на себе мой "Омолаживатель"? Как видишь, результат получается блестящий!

В гостиную вошла Грохольская.

— Вот тебе, Эммочка, чай с лимоном, — протянула она мне чашку. — А вон на столе пирожные. Бери, не стесняйся.

— Спасибо, Ольга Васильевна, — поблагодарила я.

И тут мой взгляд случайно упал на ее руку. Я вскрикнула от неожиданности. Царского перстня на безымянном пальце… не было.

— Что с тобой, милая? — пристально глядя мне в глаза, спросила Грохольская.

— Н-ничего, — растерянно пробормотала я. — Чаем обожглась.

— Надо аккуратнее чашку брать, цыпленочек, — пожурил меня Федякин.

Я начала медленно пятиться в прихожую.

— Ты куда? — холодно осведомилась Ольга Васильевна.

— В ванную. Руки помыть.

Как только я оказалась в ванной, тут же закрыла дверь на задвижку. Лицо мое горело. Так, спокойствие. Так, хладнокровие. Главное, не подать виду, что я обо всем догадалась. А о чем я догадалась?.. Может, у Грохольской после омоложения пальцы тоньше стали, и она сняла перстень. Вот и все… Нет, не все! Зачем она тогда шторы на окнах задернула?.. А что, если пойти и прямо у нее спросить: где перстень и почему задернули шторы?.. Однако внутренний голос подсказывал мне, что делать этого ни в коем случае не следует.

— Эммочка, ты скоро?

— Иду, иду, Ольга Васильевна, — крикнула я, для вида включив и выключив воду.

Я вернулась в гостиную, и мы стали пить чай.

— т- Милая моя, — не сводила с меня пристального взгляда Грохольская, — по-моему, ты нервничаешь.

— Я?.. Нервничаю?.. Вам кажется, Ольга Васильевна.

Вытащив из своей чашки лимон, я начала его жевать.

— Эмма, наверное, расстроилась из-за того, что вы омолодились, а она нет, — засмеялся профессор. — Ничего, цыпленочек, я придумал для тебя штучку получше.

— Какую еще… штучку! — напряженным голосом спросила я.

— Ты ведь в школе на одни тройки учишься, не так ли?..

Откуда он знает, как я учусь? Ни ему, ни Грохольской я о своих отметках никогда не рассказывала.

— А станешь учиться на одни пятерки, — продолжал Федякин.

— Вы что, будете за меня на уроках отвечать?!

— Не совсем. Я просто сделаю тебе маленькую операцию на мозге. Добавлю несколько лишних извилин.

От этих слов мне чуть плохо не стало. Комната, покачиваясь, поплыла перед глазами.

— Не бойся, Эммочка, — погладила мое плечо Ольга Васильевна. — Профессор шутит. Ты же пошутил, Феденька, правда?

— Ну, конечно, пошутил, — ответил Федякин с ледяной улыбкой.

Тут раздался телефонный звонок, и он взял трубку.

— Да, да. Хорошо. Но сначала я должен связаться с мясником. — Положив трубку, Федякин, искоса глянув на меня, пояснил Грохольской: — Надо будет зайти в мясной магазин. Мяса купить.

— Но ты же можешь опоздать, Феденька, — всполошилась Ольга Васильевна. — Скоро все магазины закроются.

— Не опоздаю. Я теперь на колесах. Купил себе "фольксваген".

Он снова искоса посмотрел на меня.

Все это мне о-очень не понравилось. "Надо отсюда линять, — подумала я, — и как можно скорее".

— Ой-ой-ой!! — завопила я придурошным голосом. — Совсем забыла. У меня же макароны на плите стоят!!.. До свидания, я побежала!

И я как угорелая бросилась в прихожую. К счастью, они не стали меня задерживать. Я выскочила в коридор и, как только дверь за мной захлопнулась, стремительно понеслась вниз по лестнице.

"Какая же я идиотка!" — мысленно ругала я себя, перепрыгивая через три ступеньки. Надо же поверить в такую чушь — что из древней старухи можно сделать молодую женщину. И Володька тоже хорош! "Вот что значит современная наука! Все ей подвластно!" Как же, подвластно. Черта лысого!!.

Я выбежала на улицу.

У подъезда стоял желтый "фольксваген" профессора Федякина. Крышка багажника была чуть-чуть приоткрыта. Мне в голову сразу пришла гениальная идея: а что, если забраться в багажник и проследить, куда сейчас поедет Федякин? Уж больно подозрительным был его телефонный разговор о мяснике.

Я воровато огляделась. Кругом — ни души. Я быстро открыла багажник. Кроме запасного колеса, там больше ничего не было. Я еще раз огляделась. А затем — р-раз! — прыгнула в багажник и тотчас захлопнула за собой крышку.

Щелк — щелкнул автоматический замок.

Меня окутала кромешная тьма. Но, устроившись поудобнее, я обнаружила узкую полоску света. Отлично! Глядя в щелку, я смогу запомнить дорогу.

Послышались шаги. Я замерла. А что, если Федякин откроет багажник?.. Хотя, с другой стороны, зачем ему открывать? Ведь тут ничего нет, кроме запасного колеса.

Мотор завелся, и машина тронулась с места.

Значит, так, стала я размышлять по дороге, старуху Грохольскую, скорее всего, убили. А чтобы соседи не подняли шума в связи с ее внезапным исчезновением и не обратились в милицию, бандиты придумали хитрый трюк, подменив Ольгу Васильевну на свою сообщницу. И я — самая первая — попалась на их удочку. Бедная, бедная Ольга Васильевна, лежит сейчас, наверное, где-нибудь в грязном подвале с перерезанным горлом…

Да, но зачем им понадобилось ее убивать?.. Ясно, зачем — чтобы получить квартиру вместе с антикварной мебелью. И еще- с драгоценностями, которые наверняка имеются у Грохольской. Вот только не понятна роль профессора Федякина во всей этой истории. Ведь Ольга Васильевна представила его мне как любимого ученика академика Дундукова.

"Черные очки и шляпа!.."— сверкнула у меня мысль.

Ну конечно же! Бандиты подменили и Федякина. А самого профессора тоже убили. Бедный, бедный профессор Федякин, лежит сейчас, наверное, где-нибудь на дне Москвы-реки с камнем на шее… А куда подевался из квартиры президент?.. И был ли он там вообще?..

Моя голова шла кругом от всех этих неразрешимых вопросов.

И тут у меня сверкнула еще одна мысль, от которой голова пошла кругом, но уже совсем в другую сторону.

Мне же не выбраться из багажника! Я заперта в нем, как мышь в мышеловке! Вот блин!! Это ж надо быть такой дурой, чтобы захлопнуть крышку на замок…

Пока я обзывала себя всякими нехорошими словами, "фольксваген" выехал за город и свернул с трассы на грунтовую дорогу, полную ям и колдобин. Здесь мне стало уже не до размышлений. Я прыгала в багажнике, словно попрыгунчик, то и дело ударяясь своей многострадальной головой о запасное колесо.

Впрочем, я все же сумела разглядеть в щелку, что машина ехала вдоль редкого соснового леса, за которым виднелась река. На одной из сосен я заметила прибитый плакат и даже умудрилась прочесть, что на нем написано:

ТЕРРИТОРИЯ ЧАСТНОЙ КЛИНИКИ!

ПОСТОРОННИМ ВЪЕЗД СТРОГО

ВОСПРЕЩЕН!!

"Значит, мы уже подъезжаем", — подумала я и не ошиблась. "Фольксваген", проехав еще немного, остановился. Снаружи послышались мужские голоса. Крышка багажника поднялась. От внезапно хлынувшего света я невольно зажмурилась. А когда открыла глаза, увидела, что надо мной стоит профессор Федякин.

— Вылезай, цыпленочек, — сказал он с нехорошей улыбочкой. — Приехали. Добро пожаловать в мою клинику.

Я вылезла из багажника. А что еще оставалось делать?