Елена Усачева - Лекарство от иллюзий

– А Когтев?

– Что ты к нему привязалась? – екривилаеь Олеея. – Он никакой.

– Как это?

Черт, эта девчонка поетоянно искренне удивлялаеь по пустякам.

– Ну, как, как! А вот так, – попробовала объяснить Маканина. – Он ничем не интересуется, и им тоже никто не интересуется.

– Что, совсем? – Казалось, Стешины глаза сейчас выпрыгнут из орбит.

– А чем там интересоваться? – Олеся даже оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на Ста-са – они об одном и том же человеке говорят или о разных? Нет, об одном. Вон он сидит, приоткрыв рот, слушает Васильева. Кудряшки, выпуклый лоб, простое, ничем не примечательное лицо, наивная улыбка, забавные ямочки на щеках. – Он по жизни тихоня. Получает свои трояки – и доволен.

– А у нас совсем другой был класс, – прошептала Беленькая и отодвинулась на свой край парты.

Другой класс! Небось одни ботаники! Такие же пришибленные, как эта Стеша!

– Ну, решаемся? – пытался перекричать поднявшийся гул Васильев. – Только надо, чтобы весь класс был. Тут осталось-то всего ничего. Две недели, и праздник.

– А если я захочу кое-кого с собой привести? – вдруг спросил Быковский.

– Нет, давайте одни свои, – возразила Рязан-кина. – Если все начнут тащить людей со стороны, то никакой закрытости не получится.

– Да я, может быть, на вас всех уже смотреть не могу! – зло произнесла Курбаленко.

– А ты зажмурившись приходи, – ухмыльнулся Васильев.

– Тогда я вообще не приду, – огрызнулась Лиза. – Как будто неизвестно, кого Быковский привести хочет. Гараеву из «А»!

– А это кто? Стеша.

– Да есть одна… – поморщилась Маканина. Ей не понравилось, что Лиза при всех рассказала о недавнем увлечении Быковского. Это было не ее дело.

– И что тебе в этом всем не нравится? – усмехнулся Павел, внимательно глядя на Курбален-ко. Под этим пристальным взглядом Лиза опешила и потупилась.

– Нет, ашек не надо. – Лицо Васильева вдруг стало серьезным. – Только свои.

– Там видно будет, – многозначительно пробормотал Быковский, садясь на свое место.

– Ну, что? – Андрюха нехотя оторвал взгляд от Павла и посмотрел на класс. – Утром деньги, вечером стулья? Гоните свои денежки, и будет вам праздник.

– А сценарий какой-нибудь будет? – приподнялась со своего места Стеша.

– Ну куда ты… – начала Маканина, но было уже поздно.

– Какой сценарий? – Васильев опять широко улыбался. Знала Олеся эту улыбочку! Что-то дурная голова Андрюхи в эту секунду снова придумывала. Неужели опять пошутить решил?

– Ну, праздника! – От такого пристального внимания Стеша растерялась. – Ну, просто я подумала, что хорошо бы что-нибудь… Ну, не одни же танцы. Просто поиграть…

– В салочки, что ли? – Улыбка Васильева стала такой широкой, что, казалось, челюсть сейчас отвалится.

– Зачем в салочки? – Стеша крутилась на месте, стараясь одновременно смотреть на всех. – Просто… можно разные станции придумать, попросить, чтобы все в костюмах пришли, выбрать короля и королеву бала, просто игру какую-нибудь провести. Раздать роли и…

– А ты попроси, – вкрадчиво предложил Васильев, подходя к Беленькой.

Олеся уронила лицо в ладони. Смотреть на это было невыносимо.

– Ребята, давайте… – Стеша робко улыбнулась, пытаясь найти в повернутых к ней лицах хоть какое-то понимание. – Просто… ну, просто весело будет.

– Так, все, – хлопнул в ладоши Андрюха и обнял Беленькую за плечи. – Ты меня убедила. Будешь у нас в этом деле главной. Собирай деньги, пиши сценарий! Вот тебе, – он полез в карман пиджака, – мои пятьсот рублей! А договариваться с директором пойдет… – Он поискал глазами, кого бы послать, потом резко повернулся к Олесе и даже пальцем на нее показал: – О! Маканина! Ну, девочки, действуйте!

Олеся тихо застонала. Этого ей как раз и не хватало!

Что-то возмущенно кричала Плотникова, непонимающе переспрашивал Когтев, громко хохотал Ярик Волков.

– Ну что, допрыгалась? – бросила в ее сторону Лиза Курбаленко и отвернулась.

Маканина тяжелым взглядом посмотрела на свою соседку. Стеша вертела в руках купюру, явно не зная, что с ней делать.

На следующий день, как по команде, весь класс принес деньги.

Аккуратным ровным почерком с небольшим наклоном влево Стеша выводила незнакомые фамилии.

– Цветкова, – шептала она, чтобы, не дай бог, не ошибиться в написании. – Смолова, Гребешков, Волков. Ой, много еще? – с тоской посмотрела она на Маканину.

– Достаточно, – буркнула Олеся. Перед ней лежал конверт, куда она складывала купюры и из которого отсчитывала сдачу. На десятом человеке Маканина почувствовала недоброе.

– Когтев, – набросилась она на очередного одноклассника, сдавшего деньги. – Ты что, забыть не мог? Почему такой честный– то?

– Не мог, – признался Когтев, раскладывая на столе пятьдесят десятирублевых бумажек. – Мне Васильев два раза звонил, вчера и сегодня утром. Велел непременно с деньгами приходить.

– А-а-а, – протянула Олеся. – А почему мелкими купюрами? В переходе стоял?

– Какие были, – недовольно засопел Стае. – Говорили же – срочно! Вот, что нашел.

Маканина сжала конверт в кулаке и с ненавистью посмотрела на Андрюху. В ответ тот невинно покачал головой: мол, он здесь ни при чем.

– Что стоишь? – набросилась она на Когте-ва. – Проходи! Не создавай очередь!

– Сдачу давай, – улыбнулся Стас, и на щеках его появились трогательные ямочки.

– Какую сдачу? – Олеся заглянула в конверт, там лежала пухлая стопка десяток. – Ты без сдачи принес.

– Рубль, – упрямился Когтев. – Мне вчера Васильев скидку обещал.

– Вот у него и возьми, – прошипела Маканина.

– В кассу! Все в кассу! – пропел из своего угла Андрюха и приветственно помахал рукой.

Олеся полезла в карман за мелочью. Ну, ладно, утроит она им праздник!

– Собраться в школе? – недовольно нахмурился Юрий Леонидович, когда Маканина подошла к нему за разрешением на вечеринку. – Что за секретность? У вас же запланирован новогодний огонек для всей параллели.

– Ну, мы хотим отдельно, – промямлила Маканина. Разговаривать с классным руководителем у нее никогда не получалось. Как и вообще со всеми учителями.

– И что же, вы возьмете на себя всю организацию? – тянул из Олеси жилы Червяков.

– Уже взяли. – Маканина даже дышать старалась потише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

– Что взяли? – Юрий Леонидович говорил, не отрываясь от своего занятия – он проверял тетрадки после самостоятельной.

– Деньги собрали и сценарий пишем, – выпалила Олеся. Ну, почему это издевательство никак не заканчивается?

– И по сколько вы собрали? – На тонких губах математика появилась слабая улыбка.

– По пятьсот рублей, – вздохнула Олеся. Дело, кажется, шло на лад.

– Это сколько же у вас получилось? – Червяков оторвался от тетрадей и впервые с интересом посмотрел в лицо своей подопечной. – Пятнадцать тысяч? Что же вы собираетесь делать с такой суммой? На торты и пирожные хватило бы и двух.

– Сколько?! – ахнула Олеся.

– Маканина, ты устный счет забыла? Таблица умножения на пять из головы высыпалась?

Ничего у нее, конечно, из головы не высыпалось. Просто она не задумывалась, сколько денег лежит у Стеши в конверте. А ведь действительно, если тридцать умножить на пятьсот… Ничего себе математика получается!

– И что же вы покупать собираетесь? – Червяков отложил ручку. – Я думаю, ты догадываешься, что никакого спиртного у вас быть не может?

– Чай купим, бутерброды сделаем, – теряя голос, просипела Олеся. – Попросим, чтобы все чашки принесли. Беленькая обещала программу продумать.

– Ну что же, я поговорю с Надеждой Валерьевной. – Юрий Леонидович задумчиво смотрел в окно. – Авы хотите непременно закрытую вечеринку? Но за вами все равно придется следить. Никто не о тавит ва одних, тем более – в школе. Иди, я попробую что-нибудь делать…

На негнущихся ногах Маканина отошла в сторону. Оглянулась. Математик снова сидел над тетрадями. Он даже не мотрел в ее торону.

– Ну, что? – Стеша, как всегда, улыбалась.

– Ты знаешь, сколько у тебя денег? – Олеся хватила Беленькую за руку и потащила ее в сторону.

– Я еще не считала. А что? Может не хватить?

– У тебя пятнадцать тысяч! – страшно выкатывая глаза, зашипела Маканина. – Сейча же иди домой и прячь их куда-нибудь подальше. И пока они не понадобятся, ни в коем случае не доставай!

– Как же я сейчас уйду? ша. – У нас еще биология.

– Какая, к черту, биология? – Олеся смотрела на это спокойное расслабленное лицо, не понимая: то ли перед ней сумасшедшая, то ли дурочка. И склонялась к мысли, что и то и другое одновременно. – Да если еще кто-нибудь, кроме нас, посчитал, сколько у тебя денег, он же не даст тебе спокойно с ними уйти.

– Ты что? – Стеша была искренне изумлена. – Своим не доверяешь?