Валерий Роньшин - Тайна прошлогоднего снега

РАСТЯЖКА!

Не рекламный транспарант, как вы, может быть, подумали, на котором огромными буквами пишут всякую дребедень, а потом натягивают его над проезжей частью. Нет, ребята, это была со­всем-совсем другая растяжечка, на которой гроз­дьями висели бомбы, гранаты, мины и прочие взрывчатые штучки-дрючки, ехх! Ни фига ж се­бе!.. И главное, никуда не свернешь — справа-слева тоже были растяжки…

Я ударила по тормозам!..

Нет тормозов!..

Я рванула ручник!..

И ручник не тормозит!..

А растяжка уже перед самым носом (ну то есть перед бампером) у джипа.

Оставался последний шанс не быть разорван­ной на мелкие кусочки — на всем ходу прыгать из джипа.

Я — за дверцу! А ее заклинило!

Блииииииииииииииииииииин!..

Я оказалась в этой голимой тачке, как в кап­кане!..

Вот гадство!..

Джип на бешеной скорости порвал бампером растяжку, как бегун-спортсмен рвет грудью фи­нишную ленточку. Я, кстати, так и подумала на­последок: «Финиш, Эмка!»

И тотчас же раздался та-а-а-кой мощнейший взрыв, какого я за свои тринадцать с половиной никогда не слышала (и, возможно, больше нико­гда не услышу).

БА-БА-АХХХХХХХХХХХХХХХ!!!

И в тот же миг — уууууууууууууууууууххх… — я снова оказалась в кресле, опутанная с ног до головы разноцветными проводками. Все та же девушка-сотрудница все с той же дежурной улыбкой сказала мне:

— Добро пожаловать в реальный мир.

Я ничего не ответила. А вы бы ответили, если б вас за секунду до этого разорвало на кусочки?

— Как прошло ваше путешествие? — осведо­милась девушка-сотрудница.

— Лучше некуда, — буркнула я, постепенно приходя в себя.

— А как вам понравился наш принц-иллю­зия?

— Это вы кого имеете в виду? — не поняла я. — Каннибалова, что ли?

— Какого Каннибалова? — теперь уже не по­няла девушка.

— Хозяина мясной фермы.

— Какой мясной фермы?

— Где тринадцатилетних девочек на мясо от­кармливают.

Девушка-сотрудница смотрела на меня, как на чокнутую.

— Вы вообще-то в порядке? — спросила она с тревогой.

— Да я-то в порядке, а вот ваш комп глючит по-черному.

И я рассказала ей о всех заморочках, случив­шихся со мной на Острове Очарования.

— Минуточку, — сказала девушка и куда-то исчезла.

Но через минуточку явилась не она, а какой-то дядечка.

— Наша фирма приносит вам свои извинения за доставленные неудобства, — произнес он офи­циальным тоном. — Мы во всем разобрались. В системе безопасности программы возникла брешь, в которую проник компьютерный вирус, программисту объявлен строгий выговор за то, что он своевременно не включил «антивирусник». А вам в качестве компенсации за мораль­ный ущерб позвольте вручить карточку гостя. По этой карточке вы можете целый год бесплатно посещать наш Центр.

— Большое спасибо, — сказала я.

— Большое пожалуйста, — ответил он.

Я вышла на улицу. А на улице была весна! Она пахла пахучими пахучками и сверкала сол­нечными зайчиками. Но мне было не до пахучек с зайчиками. У меня было такое ощущение, буд­то моя черепная коробка отдельно, а то, что внутри коробки — мои мозги, — тоже отдельно. И они там болтаются, как соленые помидоры в полупустой банке. Мало того! Мне уже начинало казаться, что у меня не только черепушка отдель­но, а еще и руки, и ноги. Словно бы я и впрямь подорвалась на растяжке.

Ох, как мне было фигово, ребята, вы даже представить себе не можете.

Вдобавок ко всем этим «прелестям», я интуи­тивно чувствовала, что на меня наезжает что-то большое, стремительное и смертоносное типа электрички. На такие прибабахи у меня нюх по­чище, чем у Гафчика. «Но ты же хотела попасть под какое-нибудь приключение, как под по­езд…» напомнил мне внутренний голос.

Это уж точно — хотела. И, похоже, попала.

Я блямкнула Володьке на сотовый. Надо же было предупредить Воробья, чтоб он сматывался из квартиры Одуванчиковой.

— Привет, Воробей, — сказала я, еле шевеля языком (который тоже был как бы отдельно от меня). — Давай там закругляйся.

— А я уже не «там», а тут.

— Где — «тут»?

— Дома сижу.

— Что-нибудь подозрительное у НЛО обнару­жил?

— А, ничего особенного, — кисло ответил Володька. — А у тебя как?

— Вроде тоже ничего особенного.

— А почему «вроде»?

— Да был один моментик…

— Выкладывай!

— Ой, нет, — морщилась я. — Завтра выложу. Че-то у меня башка трещит, как трещотка.

— Ну хоть намекни, — не терпелось Воробью.

— Завтра, завтра… — промямлила я и отклю­чилась, ну в смысле — мобилу отключила.

Собрав остатки сил, я прыгнула в троллик, потом в лифтик, взлетела на свой этаж, заскочи­ла в квартиру и нырнула в кровать. И вот я уже сплю. Спокойной ночи, ребята! Вернее — спо­койного дня. Если вы помните, день был в пол­ном разгаре. Но мне надо было срочно поспать. «Хочешь дольше прожить — больше спи, — гово­рил какой-то восточный мудрец. — Хочешь иметь веселый нрав — больше спи. Хочешь изба­виться от тревожных мыслей — больше спи».

И точно — лишь только мой затылок коснулся подушки, все мои тревожные мысли ушли прочь, как грязная вода уходит в канализацию.

Короче, я уснула, и мне приснился очередной прикольный сон под номером 44!

Все дело происходило на Острове Очарова­ния, посредине которого возвышалось высочен­ное — с двадцатиэтажный дом — сооружение. На самый верх уходило что-то типа метрополитеновского эскалатора, на ступеньках которого стояли тринадцатилетние девочки. Они стояли так же покорно и понуро, как и сидели в клетках на виртуальной ферме у Каннибалова. Движущиеся ступеньки доставляли их наверх и «перекувырки­вали» в огромную воронку. И девочки, не изда­вая ни единого звука, падали куда-то в глубины таинственного сооружения.

ХРУМ-ХРУМ-ХРУМ… — доносилось зловещее хрумкание из недр сооружения.

Тут-то до меня и дошло, что это такое. МЯ­СОРУБКА! Только увеличенная в несколько ты­сяч раз.

Я не ошиблась. Потому что из круглого от­верстия, расположенного ниже и забранного ре­шеткой, выскакивали сосики, сардельки, копче­ные и вареные колбасы и прочие мясопродукты.

Да уж, зрелище было не из приятных. Это вам не картина Шишкина «Утро в сосновом лесу».

Ж-ж-жуть, одним словом!

Проспала я, как хорек, — аж двадцать часов. А когда проснулась, то почувствовала прилив сил и бодрости. Мне снова было классно, клево и круто! Говоря обычным языком — хорошо, ком­фортно и бодро.

Люкс-с-с, одним словом!

Пускай что угодно на меня наезжает, хоть электричка, хоть скоростной поезд, хоть танки с миноносцами… Мы еще посмотрим кто кого. За­морочки, так заморочки. Я не против позамора-чиваться, лишь бы прикольно было.

Итак, суббота плавно перемахнула на воскре­сенье, двенадцатое мая сбежало и наступило три­надцатое. А это мой дэ-рэ, между прочим. Ну то есть — день рождения. Я родилась тринадцатого мая, к вашему сведению.

Типа у меня сегодня праздник.

Честно сказать, мне ВСЕ праздники по фигу. Когда какая-то кучка людей придумывает какие-то праздничные даты, это все такая фигня. На­стоящий праздник — это тот, который получает­ся совершенно случайно: когда встречаешь хоро­ших людей, когда ешь мороженое в жаркий день или лежишь под солнцем пузом кверху, и даже когда прихлопываешь приставучего комара…

Так что для меня мой день рождения вовсе никакой не праздник, тем более что он прихо­дится на день всемирного туалета. Я сама видела на свой прошлогодний день рождения, как по телику демонстрировали унитазы и говорили, что сегодня всемирный день туалета!..

Короче, я со своим дэ-рэ не парюсь, и он мне по барабану. Я бы про него вообще не вспомина­ла, если б не мои мамочка с папочкой. Они каждый год пытаются изобразить что-то типа стола и подарков.

Нет, подарки это, конечно, классно! Подароч­ки я люблю. Самое главное, чтоб моя маман ут­ром, перед уходом на работу, подарила мне, еще спящей, ШОКОЛАДНЫЙ ТОРТИК С ОРЕШКАМИ! Ну-у, это классный кайф. Вернее, сладкий кайф. Обожаю шоколадные тортики с орешками. Но сейчас мои мамочка с папочкой — в своих ко­мандировках, а значит, шоколадный тортик мне сегодня не светит и не греет.

Не успела эта мысль сделать у меня в голове кульбит, как вдруг…

Кстати, кульбит — это такое упражнение в акробатике: переворот-перекат вперед с опорой на руки. Я это знаю, потому что в пятом классе акробатикой занималась. Да уж, чем я только не занималась в своей жизни: и хоккеем на траве, и балетом на льду, и даже прыжками в ширину…

Ой, ну я реальная болтушка. Опять заболта­лась. Приношу пятьдесят килограммов извине­ний!..

Короче, не успела моя мысль сделать кульбит, как вдруг — дзинь-дрынь. Звонок в дверь.

Я открыла.

На пороге стоял парень лет семнадцати.

— Эта квартира Мухиных?