Ольга Колпакова - Привидение — это к счастью

— Пятьдесят… девять, — замешкавшись, ответила Матильда. — Нет, шестьдесят девять. Я так испугана, ничего не соображаю. Он будет жить?

— Переломов нет, дышит, а остальное узнаем в больнице, — ответил доктор. Носилки подняли в машину.

— Я с вами. Я не могу оставить его в такой момент, — заторопилась Матильда. Двери закрылись.

Кошмар жалобно заскулил. Иван вздрогнул и обернулся на Дашеньку, про которую как-то забыл. Девочка украшала себя цветами шиповника.

— Я принцесса, — сказала она брату. — А ты будто злой дракон. Побежали дальше!

— О-о-о, — простонал Иван, вытаскивая из ноги шиповниковые занозы. — Я есть хочу. И вообще мне мама не разрешает так долго сидеть в колючках.

Они вылезли из зарослей. Дарёнка тут же обнаружила тросточку, раньше принадлежащую дедушке в синем костюме, и схватила её.

Так они и шагали домой: резко погрустневший Кошмар с потрёпанными ползунками за ошейником, весёлая Даша с палочкой (теперь она играла в фею) и измученный Иван с тяжёлыми запутанными мыслями.

«Если это её дедушка, пусть и двоюродный, почему он от неё убегал и зачем она его догоняла?» — думал Иван.

Ни одной более-менее убедительной версии не складывалось. Ивану подумалось, что, может быть, Матильда не только детей крадёт, но и старичков. А кому нужны старички? Старикам, пусть и достаточно тощим, трудно карабкаться по форточкам. Как доноры внутренних органов они тоже не годятся. Богатых старичков могут, конечно, похищать из-за выкупа. Или из-за квартиры. Или из-за какого-нибудь наследства. Или из-за какой-нибудь тайны… Вот именно, кругом одни тайны.

— Дашка, а он правда тебе дал стеклянный шарик? — вдруг вспомнил Иван, с чего началась эта погоня.

— Кто? — не поняла сестрёнка.

— Куда? — грустно добавил Кошмар.

— Тот мужчина, ну дедушка, за которым мы бежали, — объяснил Иван.

Даша немного удивилась тому, что они, оказывается, бежали за каким-то дедушкой. Она-то думала, что они просто играют. А про шарик ответила так:

— Мне фея дала. Моя фея.

Кошмар вздохнул. На его вопрос никто не собирался отвечать.

Когда я прибирала у Матильды… Вообще-то я не столько прибирала, сколько рассматривала всякие интересные штуки, которые у неё в квартире. Я для этого и напросилась прибирать, чтоб на свободе, без хозяйки, всё рассмотреть. Потом, конечно, я сгребла всё в кучку, как будто убрала. Итак, когда я делала вид, что прибираю, я заметила, что Дон Хулио беспокоится. Дон Хулио — это бразильский муравей прямо из Бразилии. Там в штате Акра живут какие-то знаменитые муравьи, которые перед наводнением забирают свои куколки и уходят в безопасные места. Дон Хулио вообще-то флегматичное животное, сидит себе в банке и пытается соорудить муравейник из пяти сосновых иголок. А тут заволновался, забегал, прямо волосы на себе рвёт. Куколок и яичек у него нет, он холостой, так он вместо куколки схватил под мышку свою подушку и побежал по стенке вверх — спасаться. Я дома рассказала, что наводнение будет. Может, трубу в туалете прорвёт, как в прошлом году. Папа говорит:

— А что, правильно. Японские зоологи наблюдают крокодилов в специальных питомниках и говорят, что за несколько часов до стихийного бедствия крокодилы начинают рычать, задирать головы и хвосты.

И сорвался с места посмотреть, не задирает ли хвост крокодил Матильды, который под потолком.

— Сиди! — скомандовала мама. И папа сел. Он у нас послушный.

Мама не любит, когда папа к Матильде ходит. Хотя папа ничего такого не думает, а только крокодила выпрашивает. Чтобы этот крокодил у папы в кабинете биологии катастрофы предсказывал. Всякие комиссии, например, или нападение санэпидемстанции. Вообще-то неплохая мысль: заглядывает комиссия в папин кабинет, а там — чучело крокодила рычит и хвост задирает. Нормально.

Потом я Стаське для смеха сказала, чтобы она готовилась к наводнению — сложила кукол в полиэтиленовые кульки и запихнула зонтик под подушку. Обычно она на такие вещи сразу ловится и верит всякой ерунде. А тут проявила зачатки интеллекта и говорит:

— Этот Хулио правильно предсказал. У меня сегодня одно наводнение уже было — в луже, вот он его и предсказал. А второго не будет. Потому что наводнение два раза на одного и того же человека не нападает.

Так что Стаська оказалась умнее, чем я о ней думала.

Я вообще часто ошибаюсь в людях.

Вот сегодня я что-то вдруг засомневалась в Матильде. Она классная тётка, с ней интересно, и вообще. Но с чего это она так испугалась полиции? И побежала куда-то, встретилась с каким-то подозрительным типом, мне Стаська всё рассказала. А вернулась — на ней лица нет. По-моему, она вляпалась в какую-то криминальную историю. Например, украла рубин из глазницы третьего глаза статуи бога Шивы. И за Матильдой теперь гонятся разъярённые жрецы. А рубин помогает колдовать. Поэтому Матильда где-то у себя его спрятала. И его никак бы не найти, но у него есть особая примета: в полнолуние рубин начинает орать диким голосом. Надо просто ночью, в полнолуние, спрятаться у Матильды в квартире и слушать. Кто заорёт, тот рубин.

Скорее всего, это окажется Стаська. Она обожает орать диким голосом в неподходящие моменты. Вот весной было такое позорище! Ко мне в гости пришёл Денис, я из кожи вон лезу, чтобы показать, какая я изысканная, романтичная и в то же время крутая. Денис только-только начинает верить, как вдруг в комнату врывается Стаська и орёт диким голосом: «Сашка! Где мои трусы? Я их на сковородку положила! А сейчас нету! Отдай мои трусы, они тебе малы, у тебя попа больше! И у тебя свои есть!»

Ну и всё. Какая тут романтика. Прошла любовь, завяли помидоры… Я бы на месте Дениса тоже сбежала, если бы мне такое заорали про любимую женщину.

Эти дети!

— Повезло! Повезло! Наконец-то повезло! — внутри у Матильды всё пело. Она вернулась домой после происшествия со «скорой», запихнула в рот бутерброд, бросилась к шкафу. «Повезло! Фокусника увезли в больницу! — напевала она уже про себя, чтобы не подавиться. — Теперь он не скажет, что я у него украла… а если скажет, то ему не поверят, мол, после травмы бредит, бедняга. А пока он в больнице, я обыщу его комнату! И если Сан Саныч украл у меня то, что я взяла у него, то я это заберу обратно! Вот они, ключики-то! Ха-ха-ха! Как кстати пришлась эта потеря сознания! Как ловко я вытащила ключи… Но надо замаскироваться! Чтоб меня не узнали соседи, это ведь и мои бывшие соседи, я там жила до переезда… что это я разболталась? От радости, от радости. Я сейчас туда пойду и сейчас её найду, завтра он ко мне придёт и теперь уж не убьёт».

Матильда напевала, натягивая длинную, до щиколоток, юбку, в которой она изображала вавилонскую жрицу. Потом колдунья замоталась чёрной шалью, которая применялась для создания образа деревенской ведьмы, и поискала в углу палку. Обычно палка изображала посох Фукурокудзю, Ашшурбанипала или жезл последнего тибетского императора, а для наиболее начитанных клиентов служила в качестве атрибута рабдомантии — гадания на палке. Ещё этой палкой было очень удобно шторы задвигать… Но это уже не вполне магическое свойство.

— Вот и славно, — сказала Матильда, разглядывая в зеркале неопределённого возраста особу, замотанную от ушей до пят. — Никто меня не узнает. Я — тихая деревенская старушка… а босоножки на платформе? Эх, у меня других нет. Ну ничего, юбка прикроет. А если будут придираться, скажу, что у меня артрит и врачи велят ходить только на платформе.

И она выскочила из дома и пошла через двор, совершенно непохожая сама на себя.

Но бдительного Кошмара не обмануть какими-то там тряпками! По странному совпадению, которые так часты в приключенческих повестях, в это самое время Кошмар выгуливал бабушку. То есть бабушка думала, что это она выгуливает Кошмара, но пёс понимал, что неторопливая прогулка перед сном пожилому человеку очень полезна.

И тут опять подвернулась Матильда! Кошмар облизнулся, какая-то потусторонняя сила опять настойчиво потянула его за соседкой.

— Кошмарик, ты что? — удивилась бабушка. — Кошмарик, не беги. Мы гуляем! Кошмар, куда?

Итак, опять погоня. Уже третья. Но к вечеру страсти заметно поугасли.

Матильда утомилась за сегодняшний хлопотливый день и шла медленно, постукивая палочкой. Да и торопиться ей было некуда. Вряд ли Сан Саныч среди ночи сбежит из больницы.

Кошмар тоже шагал неспоро, заноза в лапе давала о себе знать.

За псом двигалась бабушка. Она вообще не поняла, за кем пошёл её ненаглядный Кошмар. Она даже не сразу подумала, что это погоня. Щадящая такая, специально для пенсионеров.

И погоня, третья за день, медленно поплелась дальше по тихим вечерним улицам.