Михаил Аникович - Повседневная жизнь охотников на мамонтов

Первым заговорил Рам.

— Великие бедствия обрушились на всех нас, на наши три Рода, на весь Мир! Предки отворачиваются от нас, духи не хотят помочь! Что мы можем, что должны сделать, дабы умилостивить их? В чем наша вина? Каково ее искупление? Если мы не найдем ответ, — гибель грозит всем. Не нам одним; всему Миру. В этот раз Предки сжалились над нами и солнце вернулось. Но оно может и навсегда закрыться, и эта серая грязь может падать до тех пор, пока не покроет все. Тогда поздно будет думать, поздно каяться. Решать нужно сейчас. Но прежде всего пусть поочередно выскажутся все.

Рам приглашающим жестом протянул правую руку.

(Это хорошо! Это значит: нам, детям Мамонта, говорить последними! Что ж, великий вождь детей Куницы, — спасибо!)

Первым поднялся Нерт.

— В нашей общине еще нет своего колдуна; колдун детей Куницы, наших соседей, пользует нас. Хорошо пользует, спасибо ему. Происходящее — дела колдунские, но и мне, охотнику, есть что сказать.

Он обвел взглядом Арго и его людей и продолжил:

— Не бывает так, чтобы беды пришли ни с того ни с сего. Да еще какие! Нежить появилась. Мы первые от нее пострадали, но только ли мы одни? И на что могли так сильно разгневаться наши Предки, что и солнце скрыли среди дня, и летом нетаящий снег послали? ...Ответ, — вот он!

Нерт протянул руку, указывая на детей Мамонта.

— Никто из нас не сталкивался с нежитью, — до сих пор! Никто и слыхом не слыхивал о долгой ночи и летнем сером снеге! ..Ну, а нарушения Закона Крови помнит кто-нибудь?! Нет. Никто. Вот и ответ. Вот они, виновные в гневе Предков! Те, кто впустил в наш мир всякую пакость! ...Посмотрите: у нас двое детей задохнулись от этой серой пыли! У нас женщина который день после долгой ночи проснуться не может! А у них — ни одной смерти; охотники издали вернулись, и даже ребенок родился! Почему? Пусть скажут!

Нерт резко сел на место, — злой, непримиримый, ненавидящий...

Настала очередь общины Гарта. Вождь был немногословен.

— Нерт, мой великий собрат, сказал: «Происходящее — дело колдунское!» Наш колдун, мудрый Узун, до сих пор таил от меня волю духов. Пусть возвестит ее сейчас.

Похоже, Узун долго готовился к своему выступлению. Было надувание щек, было вращание глазами. Затем руки медленно вознеслись к небу, едва не задев венчающие его главу оленьи рога (Узун на этот раз выступал в шкуре северного оленя), — и началось громогласное вещание!

— Узун видел все, все понимал! И тогда, на свадьбах знал: неладное дело! И духи Узуну говорили: «Смотри, колдун, беда будет!» Но Узуна не слушали; говорили: «Ученик Хорру — великий колдун! Все знает, все умеет!»...

Кто пострадал больше всех? Дети Серой Совы! Наш великий брат, вождь Нерт сказал уже... Только наша община еще раньше пострадала; самой первой! Два охотника погибли; какие охотники были! От них, от сыновей Мамонта!

И потом, — что было бы, если бы не Узун? Кто бы поймал кровосмесителя? Узун навел погоню на след; Узун дал своим охотникам великие талисманы! А Колдун детей Мамонта спасти врага пытался; говорил: «Он не виноват, наш лучший охотник! Другого нужно искать!»

Вот и судите: кто виноват во всем? Почему у всех горе, а у детей Мамонта — радость: у сына вождя родилась дочь? Правильно великий Нерт говорит: виновные — вот они, налицо!

Спрашивал я своих духов: «Что делать? Как жить будем?» Духи ответили: «Живите, как жили; мы поможем. Только — чтобы детей Мамонта с вами не было! Они во всем виноваты!»

Рам поднял правую руку: вопрос.

— Правильно ли я понял мудрого Узуна: все дети Мамонта должны покинуть наши края?

—Да. Все.

Глухой ропот пробежал по всему кругу. Колдун улыбнулся; не губами — про себя. (Ах, Узун, Узун! До чего же ты глуп! Ты решил сыграть на страхах, на предрассудках, на том, что тебе кажется уже совершенно ясным, — а главного и не понял: да ведь в ваших общинах почти все хозяйки очага — дочери Мамонта! Что же, ты все семьи свои порушить хочешь?! А позволят ли тебе это сделать твои же сородичи? Да и дети Куницы, — что скажут? ...Дурак ты, дурак; воистину, — соскучились по тебе «твои духи»!)

Разом заговорили Серые Совы из обеих северных общин, и Рам вынужден был скрестить руки: «Стойте! Договоритесь!»

Они совещались недолго; видимо, только об одном: кому говорить? Выступил длиннобородый; в небрежно накинутой поверх одежды волчьей шкуре; немолодой, и не старый; по-видимому, колдун.

— Наши соседи, дети Мамонта, не были на ваших весенних свадьбах; о случившемся они узнали только от второго горевестника. Как и мы, дети Серой Совы. Наши соседи пострадали больше нас; колдун детей Куницы об этом знает. Я тоже колдун, и тоже расспрашивал духов о случившемся... По-видимому, с разными духами мы говорим, — я и мудрый Узун! Мы не дадим в обиду ни наших жен, дочерей Мамонта, ни наших соседей! Если у мудрого Узуна достаточно силы, — пусть попробует нас прогнать!.. А мы — посмотрим!

(Роптали уже и за спиной Узуна; Айон, сын Гарта, решительно теребил за плечо своего отца...)

Наступила очередь детей Мамонта, — тех, что живут выше по течению Большой воды. Арго внимательно слушал своих северных сородичей: что скажут те, чьи имена он — и то не помнит?

Они даже не смотрели в сторону Арго и Кано; о своем говорили.

— Великий вождь детей Куницы! Собратья! Один из колдунов детей Серой Совы хочет выгнать нас из этого мира. Он уверяет: такова воля Предков! ..А так ли это? Дети Серой Совы, в чем виноваты мы перед вами?! В нашей общине никто не нарушил Закона крови; мы и на свадьбах-то ваших не были; свои у себя справляли. Вы говорите: «Пострадали дети Серой Совы, а дети Мамонта ни при чем». А мы как же? Три смерти в нашей общине, и одна, — странная смерть! Колдун детей Куницы побывал у нас, сказал, — от Нежити! Что же, — против самих себя мы ее приманили, что ли? ...В другом беда наша: не очень-то мы к вашим вестям о нежити прислушались, а наступила долгая ночь, — и вовсе забыли о защите... Сами и поплатились! ..Мне пойдем мы никуда, — если, конечно, соседи наши, Серые Совы, гнать нас не примутся!..

(Ропот все усиливается; и люди Гарта говорят почти вслух; а людей Рама их колдун с трудом успокаивает...)

Кано. Четко, внятно...

— Мы — дети Мамонта! Вредили кому-нибудь?.. НЕТ! Врага призывали? НЕТ! Пострадали от того, что случилось? Да, пострадали! ...И хорошо еще, — не было у нас странных смертей! Не было!.. Мудрый Узун говорит, что мы должны уйти? Уйдем! Готовы! ...Но как быть с нашими дочерями? С теми, кого охотники — Серые Совы и Куницы — в жены себе взяли? Бросить? Убить? Сыновья Серой Совы, готовы изгнать своих жен, не так ли? Так пусть скажут, здесь и сейчас! И пусть женам своим объявят: «Ты, мол, больше и не моя жена вовсе!.. Великий Узун так решил!» А мы, — что ж! — мы своих не бросим!

Узун не выдержал; вскочил не в очередь:

— Не говорил Узун обо всех детях Мамонта; Узун говорил...

Но уже со всех сторон поднимались возмущенные люди: внеочередным словом оскорбляли всех и каждого! Гарт решительно, за плечи посадил своего колдуна на место. Было заметно: вождь детей Серой Совы тоже возмущен. И ему стыдно.

Настал черед Арго.

— Гарт, великий вождь детей Серой Совы, сосед наш, говорить не захотел; своему колдуну дал слово. Пусть и наш Колдун слово свое скажет. Но и я — не промолчу ...Сказали: «Люди Арго во всем виноваты! Они Закон крови нарушили, они нежить вызвали, они долгую ночь устроили, всем навредили, а сами не пострадали» ...Так?! А знает ли Нерт, великий вождь детей Серой Совы, что это такое, — дочь свою потерять? Так, как я, вождь детей Мамонта, потеряй Айрис, свою младшую?! Кому же первый удар был нанесен, — Гарту, Нерту или нам, детям Мамонта? И кто врага захватил? Послушать мудрого Узуна, — так можно подумать: там только люди Гарта и были, а наши — под кустиком отлеживались! Так ли?! Но пусть об этом наш Колдун скажет; ведь если бы не его совет, — ушел бы враг! И — как знать? — что тогда было бы со всеми нами?

Поднялся Колдун. Долго разглядывал своего собрата; наконец спросил:

— Мудрый Узун рассказал о «великих талисманах», которые помогли поймать нашего врага. Быть может, он покажет их нам? И объяснит, почему погиб сын Серой Совы, на чью шею великий Узун собственноручно возложил свой талисман?

«Мудрый Узун» проворчал:

— Талисманы детей Серой Совы — тайна! А почему погиб храбрый Анук, — лучше знать вам, детям Мамонта!