Николай Березин - Аннушка

Аннушка проснулась — папы нет: он рано уходит на работу. А мама дома. Вот она стоит около кровати и улыбается.

— Проснулась, доченька? Ну, давай тогда одеваться! Где твои чулочки?

— Там! — махнула Аннушка рукой.

— Где — там? Уж не под кроваткой ли? Что-то нигде их не видно.

Аннушка никак не может вспомнить, куда она положила чулочки.

— А их Бармалей съел! Пришёл ночью и съел!

— Бармалей не мог прийти, — говорит мама, — двери были заперты.

— А он в окно пришёл!

— И окно было закрыто.

— А он в дырочку пришёл! — придумывает Аннушка.

— И дырочек у нас нигде нет. Посмотри-ка лучше в кроватке, нет ли там чулок.

Аннушка откинула одеяло и засмеялась:

— Вот чулочек! И вот чулочек!

— Надевай-ка их поскорее, — говорит мама.

Аннушка вздохнула и стала надевать чулки.

— А они не надеваются…

— А ты старайся!

— А они всё равно не надеваются…

Наконец Аннушка натянула чулок, посмотрела на ногу и удивилась:

— А на чулочке бамбушка… Во какая!

— Это не бамбушка, а пятка, — сказала мама. — Ты, доченька, чулок кверху пяткой надела. — Ну-ка, поворачивай пятку вниз… Так, хорошо! Теперь второй натягивай. Надевай тапочки — и скорей умываться.

— С мылом?

— С мылом, Аннушка.

— И глазки помыть?

— И глазки помой.

— А носик?

— И носик тоже.

Аннушка умылась, потом насухо вытерлась полотенцем. Мама помогла ей надеть платье.

— С добрым утром, доченька!

Аннушка поглядела в ящик с игрушками и развела руками.

— Нету… — сказала она растерянно и побежала по комнате, заглядывая во все углы. — Нету!

Посмотрела под столом, слазила под кровать.

— Нету!

Никого нет: ни Тани, ни Мани, ни Сашки-балабашки, и даже маленького утёнка нет нигде.

— Что ты ищешь, Аннушка? — спросила мама.

— Куколок нет!

— Что-то у тебя всё пропадает, доченька! Куда ты их положила?

— Н-не знаю.

— А кто же должен знать? Кто вчера разбросал игрушки по комнате?

— Нашла! Я нашла!.. — захлопала Аннушка в ладоши. — Вот они! — протянула она руки. — Вот они!..

Таня, и Маня, и Сашка-балабашка, и маленький утёнок сидят рядом на шкафу и сверху смотрят на Аннушку.

— Вот они! Мам, достань!

— Нет, не достану, Аннушка. Ты не хочешь сама убирать игрушки в ящик, вот они от тебя и спрятались.

Аннушке захотелось писать. Она достала карандаши, листок бумаги. Провела карандашом — на листе получилась палочка. Провела ещё — получилась другая. Потом написала кружочек. И ещё кружочек, и ещё…

— Мам! Вот какие палочки! Вот какие кружочки!

Мама похвалила:

— Молодец, доченька! А хочешь, я научу тебя рисовать? Держи-ка крепко карандаш в руке и рисуй кружочек. А внизу, под кружочком, — палочку… Хорошо! Теперь дай мне карандаш, я нарисую глаза… нос… рот… А вот здесь — ноги и руки. Ну, что получилось?

— Человечек! — обрадовалась Аннушка.

— Правда хороший получился у нас человечек? — засмеялась мама.

— Хороший, — сказала Аннушка и повертела в руке листок.

А киска Мурка не видела, как Аннушка научилась рисовать! И куклы не видели!

Аннушка подбежала к Мурке, которая спала на диване:

— Кися, а кися, посмотри — я человечка нарисовала! Видишь, кися?

— Мр-р-ры!.. — рассердилась спросонок Мурка, но понюхала лист и замурлыкала.

Аннушка подбежала к шкафу, подняла лист вверх:

— Куколки, куколки, хорошего человечка я нарисовала?

Никто этого не видел, никто не слышал — ни киска Мурка, ни мама, — только Аннушка видела и слышала. Куколки наклонились к ней и тихо-тихо сказали:

— Хорошего человечка ты нарисовала, Аннушка.

Мама надела на Аннушку пальто и сказала:

— Спускайся вниз, постой на крыльце. Я только в кухне приберу; и мы пойдём на сквер.

— А мячик? Я мячик возьму! — сказала Аннушка.

— Нет, нет, иди без мяча. Иди и держись руками за перила, а то упадёшь.

Аннушка осторожно спустилась по ступенькам.

А на улице дядя стоит в сером халате. Перед ним на тротуаре — деревянный станок с большим колесом и маленькими колёсиками-кружочками.

Дядя нажимает ногой на дощечку — большое колесо и колёсики-кружочки вертятся. У дяди в руках нож.

Вот он провёл ножом по кружочку. Жик, жик, жик! — из-под ножа посыпались золотые искры. Жик, жик, жик! — опять летят искры.

Аннушке это понравилось, она подошла посмотреть поближе.

А дядя взглянул на неё и негромко, нараспев сказал:

— Точ-у-у ножи-ножницы!

Аннушка вспомнила. Когда мама кроила для неё платье, она жаловалась: „Затупились ножницы, хорошо бы их поточить!“

А дядя ещё раз посмотрел на Аннушку и спросил:

— А вам, маленькая гражданочка, не нужно точить ножи-ножницы?

— Нужно! — сказала Аннушка. — Нужно!

Она так быстро бежала вверх по ступенькам, что чуть не сбила с ног маму, которая спускалась по лестнице.

— Аннушка, куда ты? Что случилось?

— Мамочка, ножики-ножницы скорей!

— Какие ножи-ножницы? Говори толком, я ничего не понимаю!

— Ну, ножницы ты хотела!.. Там дядя стоит… Ногой нажимает, а колёсики вертятся.

— Ах, внизу точильщик! — поняла мама. — Вот умница, что про ножницы вспомнила! Ну, идём скорее!

И точильщик наточил мамины ножницы.

Мама довольна: острые стали ножницы, хорошо будут резать.

Аннушка с мамой пришли на сквер. Мама села на скамейку с книжкой, а Аннушка стала собирать опавшие листья. Много-много листьев лежит на земле!

— Мам, вот ещё листики!

— Какие красивые… — говорит мама. — Ты посмотри, Аннушка: они жёлтые-жёлтые! Только осенью бывают такие листья.

В дальнем конце сквера Аннушка увидела старичка. Он кормил голубей. Аннушка побежала к нему посмотреть голубей и спугнула птиц.

Старичок сердито сказал:

— Что ты, девочка, всех голубей-то распугала! А ну-ка, подойди сюда!.. Подойди, не бойся. Будем вместе кормить птичек. Хочешь?.. Давай ладошку! — И дедушка насыпал Аннушке в пригоршню из красной коробочки немного сухого гороха. И себе на ладонь насыпал. — Ух, и любят же голуби горох — прямо уважают! — весело сказал он и стал звать: — Гуль-гуль-гуль-гуль!

На зов откуда-то прилетел красивый голубь. Он опустился на дорожку, потом взлетел к дедушке на руку и стал клевать горох с его ладони.

А к Аннушке голубь не прилетел.

— Зови, зови голубя, девочка! — сказал старичок. — Скажи ему: гуль-гуль, лети ко мне!

— Гуля, гуля, гуля… — позвала Аннушка.

Голубь перестал клевать, вытянул шею и насторожённо круглым глазом поглядел сверху вниз — с дедушкиной руки на Аннушку.

— Смотри, девочка, голубь на твой горох целится, — сказал старичок. — Не зажимай ладошку, покажи ему корм!

Аннушка подняла руку повыше. И тут голубь громко захлопал крыльями и с дедушкиной руки перелетел к Аннушке на руку: клюнул одну горошинку и улетел.

— Улетел гулька… — огорчённо сказала Аннушка.

Старичок улыбнулся:

— Ну ничего, моя хорошая! Голубь не привык ещё к тебе. Приходи сюда почаще — голуби к тебе привыкнут и не будут бояться. Придёшь? Ну тогда на вот, держи! — И дедушка протянул Аннушке красную коробочку для корма.

Мама усадила Аннушку за стол и велела есть кашу:

— Всю съешь, чтоб блюдце было чистое! Слышишь? — и ушла в кухню.

Аннушка стала есть кашу, а Мурка тут как тут: „Мяу!“

— Уходи, киска! — сказала Аннушка. — Я кашу ем.

Мурка не уходит: спину горбом выгнула и ну тереться боком о ножку стула.

Аннушке что-то не очень хочется есть, а Мурке хочется: она даже коготки выпустила, стул царапает.

Аннушка подобрала под себя ноги.

— Что ты, кися, нельзя!

А Мурке дела нет, что нельзя; она дерёт когтями стул и на Аннушку умильно поглядывает.

— Ладно, кися, я дам тебе немного попробовать, — сказала Аннушка, — ты только не царапайся.

Аннушка слезла со стула, осторожно двумя руками взяла блюдечко со стола и нагнулась над кошкой:

— Ешь!

Нетерпеливая Мурка обрадовалась и как толкнёт Аннушку головой под локоть — блюдечко хлоп на пол и разбилось.