Александра Ус - Василинка из Царской Ветки

А потом перед каждым поставили по тарелке горячего супа. Василинка спешила, чтобы не отстать, хлебала горячую еду, дула на свою металлическую ложку, обжигала губы. Чтоб она пропала, и почему было не взять деревянную! Только незачем было торопиться, прошло, может, минут пятнадцать, пока подошли к ним две женщины с ведрами и принялись раскладывать в те же тарелки по ложке каши и котлете. Такого угощения Василинка давным-давно не видела.

А потом неторопливо возвращалась домой. Ею овладело чувство неизвестного прежде почтения к самой себе. Не спеша, она подошла к зелено-голубому двухэтажному дому на Гороховой. И тут ее словно молнией обожгло: ложку и вилку забыла в столовой!

Василинка бросилась назад. Но на том месте, где она сидела, на столе ничего не было. Женщина в фартуке вытирала тряпкой клеенку.

— Тетенька…

Нет, она ничего не знает, не видела, всю посуду сдали в посудомойку. А идти туда Василинка побоялась. Придется все рассказать маме.

Что теперь будет?

Василинка стоит напротив мамы, которая штопает, сидя на лавке, и рассказывает, что произошло сегодня.

— Когда разговариваешь, всегда смотри человеку прямо в глаза, перебивает Василинку мама.

А как смотреть прямо в глаза! Мама может по глазам догадаться, что она потеряла вилку с ложкой. А таких у них больше нет.

Мама внимательно слушает Василинку. Ей хочется узнать, что оратор говорил, но, кроме «сыновья и дочери пролетариев» и «перед вами широко распахнуты двери в новую жизнь», Василинка ничего не запомнила.

Мама вздыхает и долго сидит молча, о чем-то думает. Воспоминания перенесли ее в далекое детство.

В распахнутые настежь двери дует холодный ветер. Девочки и мальчики лежат вповалку, свесив вниз головы, на темных закопченных нарах. Горький дым ест глаза. Лежат долго, пока сгорят поленья в низкой, без трубы, печи. Старшая сестра, ставшая после смерти матери хозяйкой, готовит завтрак кулеш из ржаной муки и картошку в мундире. Потом она закрывает двери, и в доме немного теплеет. Наступает день. В одно-единственное окошко покажется сперва маленький серый квадратик света, а иногда и луч солнца.

Рядом с ней лежит брат Миша. На него в деревне глядят, кто с почтением, а кто и с завистью: Миша скоро окончит церковноприходскую трехлетнюю школу. К нему приходят кто прочитать письмо, кто написать прошение волостному старосте. Миша красиво пишет. Она и сама любовалась. Вот жаль, прочитать не умеет. Как разгадать секрет, по которому буквы складываются в слова, как узнать, что написано?

— Тятенька, родненький, отпусти и меня в школу! — просила Аниська.

— А на что тебе та грамота? Иль парням письма писать станешь? — отвечал отец. Аниська не могла втолковать отцу, на что ей грамота. Но горячее желание научиться писать и читать живут в ее душе до сих пор.

…Василинка долго глядит на задумчивую мать, пока та сама не произносит те слова, что сегодня услыхала Василинка: «Перед вами широко распахнуты двери в новую жизнь».

— Дай бог, дай бог, детки! — и она крепко прижимает к груди Василинку, целует белокурую стриженую головку.

Растроганная Василинка признается в своей неудаче. Мама не бранится, не ругается. Она отложила штопку, гладит Василинку по спине и мягко говорит:

— Ничего, ничего, дочушка. Прах ее возьми, эту ложку!

И тихо повторяет:

— Сыновья и дочери пролетариев…

Время летело так быстро, что Василинка просто диву давалась. Вот и рождество пришло. Отец принес зеленую густую елочку. И Тоня по вечерам после уроков готовит для нее украшения. Из блестящей разноцветной бумаги вырезает ножничками звездочки, клеит коробочки и фонарики, цепочки. Василинке сидеть, просто глядеть на то, что делает Тоня, совсем неинтересно. Ей больше по душе украшенная елка, особенно с зажженными свечами. И Василинка скоро засыпает.

Проснувшись, она видит нарядную елку с большой сверкающей звездой на макушке. На ней даже конфеты висят. Откуда они взялись? Их же давно нет в продаже. Оказывается, находчивая Тоня в каждую блестящую бумажку вместо конфеты положила по корочке хлеба. Все как должно быть!

Вечером на елку собираются дети, водят, взявшись за руки, вокруг нее хороводы. Всем праздником распоряжается мама — отца нет дома. Но на этот раз праздник без угощения.

— Извините, детки, нынче так трудно с продуктами, — будто стесняясь, говорит в свое оправдание мама.

Обидно стало на душе у Василинки. Но обида не слишком долго огорчала ее. Впереди немаловажное событие: впервые устраивалась елка в школе.

Василинка вместе с Тоней училась теперь в железнодорожной школе первой ступени. Тоня снова вся в хлопотах, готовится к школьной елке. Обошла все лавки в городе и, наконец, нашла в одной аптеке две пачки ваты. А сейчас, развернув ее тонкой полоской на столе, что-то мастерит.

— Скажи, что ты делаешь? — спрашивает Василинка.

— Разве не видишь — шапочку.

— Смотрите, смотрите, что выдумала Тоня! — восклицает Василинка. — Кто же это из ваты делает шапочку?

На возглас Василинки к столу подходит мама. На секунду отрывается от своих паровозов, подбегает Митька. Всем любопытно глянуть на необычную шапочку.

— Нынче многие из ваты шьют шапочки, мода такая, — отвечает Тоня.

— Мода, мода, — повторяет за ней Василинка и заходится от смеху.

А Митька, тот решает по-своему:

— Только деды-морозы ходят в шапках из ваты.

Под вечер Василинка с Тоней собираются на елку в школу. Василинка наряжается в коричневое платье с черным фартучком, а Тоня надевает на голову белую ватную шапочку и долго не отходит от зеркала, любуясь собою.

Огромная елка стоит посреди продолговатого школьного зала. Украшений на ней, кроме маленьких красных бумажных флажков, никаких нет. Учительница приглашает всех становиться по двое. В пару с Василинкой попадает Саша Калицкий, тот самый Саша, который однажды сказал: «Я хотел бы учиться так, как учится Василинка».

Василинке подходит такой партнер. Тем более что он приглашает ее на польку-кокетку. Василинке весело. На прощание всем дают по небольшому сверточку. Василинка не утерпела, развернула салфетку из папиросной бумаги и взглянула на подарок: два тонких ломтика хлеба, между ними кусочек вареного мяса. Василинка задумывается, стоит ли заворачивать угощение, но тут к ней подходит Тоня и строго приказывает:

— Сейчас же давай мне подарок. Все понесем домой и угостим маму с Митькой.

Василинке нравится ее новая школа, разместившаяся в большом деревянном доме с высоким крыльцом. Хотя добраться к ней по путям нелегко, того и гляди, под поезд попадешь. Она идет по шпалам, а человек в кожанке, как у ее отца, кричит:

— Убегай, девочка, тут скоро смоленский пойдет!

Василинка переходит на другой путь и все время оглядывается, как бы случайно не налетел какой-нибудь товарняк. Но как доберешься до школы — одно удовольствие. Не то что в приходской, нет тут строгой Ольги Ионовны, которая вела все три класса. На уроках сиди, как приклеенный, не пошевелись. Только и радости было — выскочишь в темную раздевалку и немного побегаешь. Как что не по ней, Ольга Ионовна ставит в угол. А учитель, занимавшийся с мальчиками, рассердившись, хватал линейку и бил по голове. «Но так им и надо, хулиганам, — думала Василинка. — Пусть не подставляют подножек!»

После занятий Василинка с Тоней бежали скорей домой готовиться к спектаклю.

При распределении ролей выпала одна и на долю Василинки. Она репетирует танец «снежинку». Это не шуточки — участвовать в спектакле.

Василинка не может вообразить всей красоты представления, потому что она спектаклей никогда не видела. За всю свою жизнь один раз ходила в кинематограф — когда приезжал мамин племянник Филипп. Филипп пригласил маму, Василинку и Тоню в кинематограф. Мама надела праздничное платье, долго расчесывала Тонины волосы, заплела ей косы и завязала голубые банты. С Василинкой долго не возилась: махнула гребешком по ее редким белесым волосам — и достаточно. Бант Василинке так и не довелось ни разу завязать.

— Ты комолая, — смеялась Тоня. Только отец гладил Василинку по стриженой голове и утешал:

— Не слушай, дочка, все еще впереди. Была бы голова, а косы вырастут.

Василинка верила отцу, хотя мама ее снова и снова стригла под мальчика.

Одетые по-праздничному, с носовыми платками в карманах, Тоня с Василинкой держатся за руки. Мама с племянником идут сзади. Василинке кажется — все встречные знают, что они отправились в кинематограф.

Еще издали Василинка замечает свет над входом и надпись: «Скерцо дьявола». Ее не огорчает непонятное название. Ей все равно, лишь бы скорее началось представление. Наконец погас свет, и на большом белом полотне задвигались фигурки людей.

Домой Василинка возвращалась разочарованной. Все было не так, как она себе представляла. А маме и Филиппу, наверное, понравилось.