Мария Митрофанова - Клуб одиноких сердец

Часам к пяти гости стали собираться, и в половине шестого, когда стало ясно, что никто уже, пожалуй, больше не придет, решили сесть за стол.

– Ваши ряды поредели? – с удивлением спросил Дмитрий Викторович.

– Да, так уж получилось, – со вздохом призналась Даша.

Отсутствовали Дима Проскурин и Лена Потапова. Ну, понятно, – эти двое просто не хотели встретиться здесь, за одним столом друг с другом, потому и не пришли... Ирочка Бокова еще два дня назад уехала в гости к тетке, в Одессу, за нее волноваться нечего. Купается сейчас в Черном море...

– Ну, рассказывайте, кто куда собрался? – спросила Даша у друзей. – Честно говоря, мне самой уже не терпится – так хочется куда-нибудь из города!

– А ты-то сама куда собралась? – вопросом на вопрос ответил Макс.

– Мы с Дашутой махнем на Кипр, – ответил Дмитрий Викторович за дочь.

– Папа, и ты со мной едешь? – восхитилась Даша. – Ты мне ничего про это не говорил!

– Готовил сюрприз, – развел руками папа. – Что ты думаешь, мне тоже полезно погреть на солнце свои старые кости. Так что через неделю у меня отпуск, и – едем!

Это заявление разбило молчание, и все стали наперебой излагать свои планы. Борю Губина его приятели с исторического факультета брали с собой на раскопки в Тарханкут. Вера Бреусова ехала по путевке в Египет, и рассказывала всем, каких этюдов она там наделает. Света Белова попросту отправлялась к бабушке в деревню, а ее верный Славка оставался в городе, и обещал приезжать к ней в гости. Игоря Бочкина родители увозили в пансионат – для поправки здоровья по их словам, и Игорь был очень недоволен этим обстоятельством. По его словам, он бы лучше тоже остался в городе, потому что в этом пансионате скука смертная.

– А ты, Макс? – поинтересовалась Даша.

– Я? – Макс словно очнулся от раздумий. – Я пока не знаю. Родители едут в Германию, а я остаюсь. Может, попозже приеду.

Строила планы на лето и Татьяна Викторовна Касаткина. Уж сколько лет у нее не было отпуска! Но на этот год все будет по-другому. Она устроит себе настоящий отпуск, а дочке – настоящие каникулы! Уже сколько лет подряд она отправляла ее к своей матери в деревню. Оттуда девочка возвращалась, конечно же, поздоровевшая и загоревшая, но всегда жаловалась на скуку, да и что она могла узнать нового в этой захудалой деревне? Нет, на этот раз все будет по-другому! Они поедут в настоящее путешествие на большом океанском теплоходе! Конечно, это очень дорого, но... Но Татьяна Викторовна чувствовала необходимость сделать это для дочери. Она ощущала определенное чувство вины за то, что так долго не уделяла ей внимания. А это будет чудесный сюрприз!

За деньгами на билеты Татьяна Викторовна полезла в заветную шкатулку с драгоценностями и, только открыв ее, сразу поняла, что там кто-то рылся. Нитка жемчуга, которую она часто надевала и которая, по логике вещей, должна бы лежать сверху, лежала на самом дне. Да и, вообще, было такое впечатление, что драгоценные побрякушки кто-то вывалил из шкатулки, а потом небрежно, горстями сунул обратно. Кто же это мог сделать? Оля?

При этой мысли Татьяна Викторовна сразу успокоилась. В самом деле, чего особенного? Девчонка в одиночестве кокетничала, примеряла мамины украшения, не из-за чего паниковать! То, что дочери, в принципе, несвойственны такие поступки, не пришло ей в голову. Она раскрыла потайное отделение и достала деньги. Татьяна Викторовна была человеком очень пунктуальным и педантичным, и потому отлично помнила, сколько денег лежало в шкатулке. Теперь же она недосчиталась двух сотен и была очень неприятно удивлена.

Может быть, она сама взяла оттуда деньги и забыла об этом? Да нет, она в последнее время открывала эту шкатулку только для того, чтобы что-то туда положить. Грабитель? Глупо. Грабитель взял бы все. Значит, это Оля. Оля, ее тихая девочка, которой Татьяна Викторовна никогда ни в чем не отказывала, украла деньги!

Татьяна Викторовна обессилено поставила шкатулку на столик и подошла к окну. Прижавшись лбом к холодному стеклу, она зажмурилась, как от невыносимой боль. Именно сейчас она почувствовала, что в ее, такую благополучную, на первый взгляд, семью вошла какая-то неведомая беда.

Она решила не отменять поездку, но серьезно поговорить с дочерью. Ведь это большие деньги, на что могла их истратить девочка ее возраста? Это же невероятно, этого не может быть!

Между тем, Оля совершенно не волновалась по поводу украденных ею денег. Ей пришлось еще раз залезть в шкатулку, но она махнула рукой на это обстоятельство. Все равно мать так занята своей работой, что ни на что вокруг не обращает внимания. Оля нужна хоть кому-то только там, только среди своих братьев и сестер! А теперь, когда она привела туда Лену Потапову, она еще больше поднялась в глазах своих друзей.

Привести Лену оказалось легче легкого! Оля не ошиблась в определении ее состояния. Лене очень нужно было дружеское плечо, и стоило ее только подбодрить, сказать, что все хорошо, как она готова была пойти за этим человеком на край света.

– Они все только и знают, что меня критиковать, – жаловалась Лена Оле. – Займись тем, займись этим, измени себя, подумай о своей жизни... Надоели, честное слово!

– Я тебя понимаю, – кивала Оля. – То, что люди тебя не понимают, то, что тебе свойственны чуждые им мысли и стремления, значит, что ты избранна для высшей миссии...

Оля заучивала наизусть то, что говорили ей отец Мартин и Артур для того, чтобы передать это Лене. И тактика оправдала себя: Лена сама напросилась на собрание, и пришла в восторг от царящей там атмосферы. И Оля тоже была ужасно довольна: все ее хвалили, все говорили, как хорошо она поступила, вернув на истинный путь заблудшую душу! В этот день на молитве Оля ощутила больший подъем, чем обычно; ей казалось, что раскрывалось небо над ней, и нежные, смешливые ангелы слетают к ней, баюкают на своих больших и мягких руках, как на морских волнах...

Домой она вернулась совершенно опустошенной и разбитой. Как это нередко случалось после молитвенных собраний, она чувствовала безотчетную, но явственную ненависть ко всему окружающему миру, который казался ей огромной помойкой.

Мать была дома. Она открыла Оле дверь, услышав ее шаги на лестничной клетке и впустила ее в квартиру. Оля, не здороваясь, прошла в свою комнату, но мать не отвязалась, пошла за ней.

– Оля, нам надо поговорить, – твердо сказала Татьяна Викторовна.

Девочка обернулась и посмотрела на мать с такой гримасой отвращения, что та оторопела. Неужели ее дочь сейчас смотрит на нее, как на раздавленную жабу? А Оля и правда испытывала что-то вроде этого. Мать показалась ей какой-то ужасной старухой с искаженным ненавистью лицом, с трясущимися руками, вульгарной одетой и причесанной.

– Зачем ты взяла деньги, Оля? – тихо спросила Татьяна Викторовна.

Оля вся похолодела. Ей хотелось сказать что-то, как-то оправдаться, но язык не слушался ее, волна гнева поднималась откуда-то из глубины души. Она задыхалась, глаза застилала кровавая пелена, и вдруг колени ее подогнулись, и она упала прямо на пол, содрогаясь в конвульсиях и выкрикивая невнятные слова проклятий...

На следующее собрание Лена Потапова пошла без Оли. Она была сердита на Касаткину: обещала звонить и заходить, а сама... Когда подошел назначенный час, а Ольга не объявилась, Лена решила идти на собрание самостоятельно. Ее так приветливо встретили в первый раз, ведь не выгонят же теперь! На лестнице Лена столкнулась с Максом.

– Потапова, стой! – весело скомандовал он. – Я за тобой, между прочим.

– За мной? А меня дома нет! – ответила Лена. Ничего-ничего, она за ними бегала, как собачонка, теперь пусть они за ней побегают!

– Я хотел пригласить тебя купаться, – растерянно сказал мальчик.

В ответ на это Лена только фыркнула и побежала вниз по лестнице.

Крайц оторопел. Он остановился и стал протирать очки носовым платком. Потом пробормотал:

– Нет, этого так оставить нельзя! – и пустился вдогонку за Леной.

«Никогда не полагал, что мне придется выступать в роли Шерлока Холмса» – раздумывал он, следуя за Леной и изо всех сил стараясь не попадаться ей на глаза. Так они дошли до подъезда, за дверью которого Лена и скрылась. Макс недолго подождал, потом вошел следом за ней. Он услышал, как наверху хлопнула дверь, и путем недолгих размышлений определил, какую квартиру Лена выбрала целью своего похода. Но что-то подсказало ему, что не стоит туда стучать. Он остановился у дверей и прислушался, пытаясь понять, что там происходит, но услышал лишь слитный гул многих голосов. В квартире явно было много людей.

Тут скрипнула, приоткрываясь, соседняя дверь, и из-за нее выглянула худенькая пожилая женщина, похожая на старуху Шапокляк.

– А ты чего здесь торчишь? – заскрипела она неприятно-тонким голоском. – Ишь, стоит! А ну, пшел отсюда! Знаем мы вас...

– Сударыня, а можно задать вам пару вопросов? – спросил Макс, словно не обратив внимания на агрессивный тон старушки. Он знал, что на взрослых людей совершенно неотразимо действует его манера держаться. Так вышло и на этот раз.