Роальд Даль - Матильда

— А сколько вам было тогда лет? — спросила Матильда.

— Восемнадцать, — ответила мисс Хани.

— Вы могли бы собрать вещи и уйти из дома, — сказала Матильда.

— Но прежде нужно было найти работу, — сказала мисс Хани. — И не забывай, что я к тому времени была так запугана своей теткой, что и не осмелилась бы ей перечить и поступать против ее воли. Ты не можешь себе представить, что это такое — находиться под полным влиянием очень сильной личности. Ты становишься совершенно безвольным. Ну вот и все. Такова грустная история моей жизни. Хватит. Мне кажется, я и так слишком много наговорила.

— Пожалуйста, не останавливайтесь, — сказала Матильда. — Вы ведь еще не закончили. А как вам удалось в конце концов вырваться от нее и поселиться в этом смешном домике?

— О, это было что-то, — сказала мисс Хани. — Я даже горжусь собой.

— Расскажите, — попросила ее Матильда.

— Хорошо. Когда я получила работу учительницы, тетя заявила мне, что я должна ей кучу денег. Я спросила ее — за что? Она ответила: «За то, что я кормила тебя все эти годы, покупала обувь и одежду». Она говорила, что набежали тысячи и тысячи, и расплатиться с ней я смогу, если в течение последующих десяти лет буду отдавать ей свое жалованье. «Я буду давать тебе один фунт в неделю на карманные расходы, — сказала она. — И это все». Она даже договорилась в школе, чтобы мое жалованье переводили на ее счет в банке. И она заставила меня подписать соответствующую бумагу.

— Этого вам не нужно было делать, — сказала Матильда. — Ведь жалованье могло помочь вам обрести свободу.

— Знаю, знаю, — сказала мисс Хани. — Но к тому времени я была ее рабыней почти всю свою жизнь, и у меня не хватило бы решимости возражать ей. Я по-прежнему боялась ее, поскольку она еще имела надо мной власть.

— Так как же вам удалось сбежать? — спросила Матильда.

— А, — произнесла мисс Хани, впервые улыбнувшись, — это случилось два года назад. То была моя самая большая победа.

— Пожалуйста, расскажите мне, — попросила Матильда.

— Обычно я вставала очень рано и гуляла, пока тетя еще спит. И однажды я набрела на этот домик. Он был пуст. Я узнала, что его хозяин — фермер, и повидалась с ним. Фермеры тоже встают очень рано — в этот час он доил своих коров. Я спросила у него, нельзя ли мне снять его домик. «Там нельзя жить! — воскликнул он. — Там никаких удобств нет, ни канализации, ничего!»

«Но я бы хотела пожить там, — сказала я ему. — Я романтик. Мне там так понравилось. Пожалуйста, уступите мне его».

«Вы с ума сошли, — сказал он. — Но если настаиваете, то пожалуйста. Вам это обойдется всего в десять пенсов в неделю».

«Вот вам за месяц вперед, — сказала я, давая ему сорок пенсов. — И огромное вам спасибо!»

— Как здорово! — воскликнула Матильда. — И неожиданно у вас появился свой собственный дом. Но как вы набрались смелости сказать об этом тете?

— Это было трудно, — призналась мисс Хани. — Но я заставила себя. Однажды, приготовив для нее ужин, я поднялась наверх и упаковала свои вещи в картонку, затем спустилась вниз и объявила, что ухожу. «Я сняла домик», — сказала я.

Тетка взорвалась. «Сняла домик! — кричала она. — Как ты могла снять домик, когда у тебя в неделю всего один фунт?»

«Могла», — сказала я.

«А на что ты будешь покупать себе еду?»

«Справлюсь как-нибудь», — пробормотала я и выбежала из дома.

— Как здорово! — вскричала Матильда. — И наконец-то вы стали свободной!

— Наконец-то я стала свободной! — сказала мисс Хани. — Не могу тебе передать, как это было прекрасно.

— Но вам действительно удалось прожить здесь два года всего на один фунт в неделю? — спросила Матильда.

— Конечно, — сказала мисс Хани. — Я плачу десять пенсов за аренду, а на остальное покупаю керосин для примуса и для лампы, а также немного молока, чая и маргарина. А больше мне ничего и не нужно. Я тебе уже говорила, что в школе я очень плотно обедаю.

Матильда уставилась на нее.

Как все-таки замечательно поступила мисс Хани. Неожиданно в глазах Матильды она стала героиней.

— А здесь не холодно зимой? — спросила она.

— У меня есть примус.

— А кровать у вас есть?

— Не совсем, — снова улыбнувшись, произнесла мисс Хани. — Но говорят, на твердом спать очень полезно.

Матильда вдруг живо представила себе всю ситуацию. Мисс Хани нужна помощь. Так больше нельзя жить.

— Было бы гораздо лучше, мисс Хани, — сказала она, — если бы вы оставили свою работу и попытались жить на пособие по безработице. Ведь ваше пособие тетя не сможет заграбастать.

— Я никогда не пойду на это, — сказала мисс Хани. — Мне нравится преподавать.

— А эта ужасная тетя, — спросила Матильда, — она что, так и живет в вашем замечательном доме?

— Именно так, — ответила Матильда. — Ей всего-навсего лет пятьдесят. Она еще долго проживет.

— А как вы думаете, ваш отец и вправду хотел, чтобы она всегда была хозяйкой дома?

— Уверена, что не хотел, — сказала мисс Хани. — Родители часто предоставляют опекуну право владеть домом определенный срок, но потом он почти всегда остается за ребенком. То есть переходит в собственность ребенка, когда тот становится взрослым.

— Значит, это ваш дом? — спросила Матильда.

— Завещание моего отца так и не удалось найти, — сказала мисс Хани. — Кажется, кто-то уничтожил его.

— Нетрудно догадаться, кто, — заметила Матильда.

— Нетрудно, — согласилась мисс Хани.

— Но если нет завещания, мисс Хани, то это означает, что дом автоматически должен перейти к вам. Вы ведь ближайшая родственница.

— Да, это так, — сказала мисс Хани. — Но моя тетя раскопала какую-то бумагу, якобы написанную моим отцом, в которой он говорит, что оставляет дом своей свояченице в награду за ее доброту по отношению ко мне. Я уверена, что это подделка. Но никто не может этого доказать.

— А вы сами не пытались это сделать? — спросила Матильда. — Разве вы не могли нанять адвоката и побороться за свои права?

— У меня нет на это денег, — сказала мисс Хани. — К тому же нужно иметь в виду, что моя тетя — фигура в обществе уважаемая. Она обладает большим влиянием.

— Но кто же это? — спросила Матильда.

Мисс Хани замялась в нерешительности. Затем тихо произнесла:

— Мисс Транчбуль.

— Мисс Транчбуль? — вскричала Матильда, подскочив со своего места. — Вы хотите сказать, что она ваша тетя? Что она вас воспитывала?

— Да, — ответила мисс Хани.

— Неудивительно, что вы были напуганы! — воскликнула Матильда. — Мы на днях видели, как она схватила девочку за косички и перебросила через забор!

— Ты еще многого не видела, — сказала мисс Хани. — После того как умер мой отец — мне тогда было пять с половиной лет, — она заставляла меня мыться одну. Потом подходила ко мне и, если ей казалось, что я моюсь недостаточно хорошо, опускала мою голову под воду и держала ее там. Однако не заставляй меня вспоминать, что она раньше делала. Это нам никак не поможет.

— Нет, — согласилась Матильда, — не поможет.

— Мы пришли сюда, чтобы поговорить о тебе, — сказала мисс Хани, — а я все это время только и делала, что говорила о себе. Чувствую себя глупо. Меня гораздо больше интересует, как много ты можешь сделать этими своими удивительными глазами.

— Я могу передвигать предметы, — сказала Матильда. — В этом я уже уверена. Могу делать так, чтобы они падали.

— А ты не хочешь, — спросила мисс Хани, — чтобы мы провели эксперимент и выяснили, насколько большие предметы ты можешь заставлять падать?:

— Если вы не против, мисс Хани, то я бы не хотела этого делать, — совершенно неожиданно произнесла Матильда. — Теперь я хочу пойти домой и подумать о том, что произошло сегодня днем.

Мисс Хани тотчас же поднялась.

— Разумеется, — сказала она. — Я и без того тебя слишком долго задержала. Твоя мама будет волноваться.

— Она никогда не волнуется, — улыбнувшись, сказала Матильда. — Но я все равно хочу домой, если вы не возражаете.

— Что ж, идем, — сказала мисс Хани. — Извини, что у меня такой скверный чай.

— Ничего подобного, — сказала Матильда. — Мне он очень понравился.

Они дошли до дома Матильды, не произнеся по дороге ни слова. Мисс Хани чувствовала, что Матильде именно этого и хотелось. Девочка была настолько погружена в свои мысли, что не видела, куда идет, а когда они подошли к дому Матильды, мисс Хани сказала:

— Лучше позабудь все, что я говорила тебе сегодня.

— Не могу вам этою обещать, — сказала Матильда, — но обещаю ни с кем больше об этом не разговаривать, даже с вами.

— Мне кажется, это будет разумно, — заметила мисс Хани.