Макс Ярский - В кого влюбляются парни?

И по сей день Голосов овраг пользуется дурной славой, по вечерам и особенно в туман жители района предпочитают туда не ходить.

Мы поехали к Жанне, она сама меня пригласила. Я видел, что на девушку наш поход в овраг произвел сильное впечатление. Она была молчалива, взгляд обращен будто внутрь. Я пытался как-то отвлечь ее разговорами, но Жанна отвечала односложно. Я уже хорошо изучил ее характер и понимал, что ей нужно время, чтобы прийти в себя. Неподалеку от дома ее крестной я спросил, не нужно ли купить что-нибудь из продуктов.

– Что, Ярушка? – рассеянно произнесла она.

– Ясно! – сказал я и свернул в магазин.

Жанна в покупках не участвовала и ходила за мной, как тень. Я взял мясную нарезку, хлеб, конфеты, пирожные, фрукты. Я не знал, что у девушки есть в холодильнике, но решил, что не помешает накормить ее как следует. Мне не нравился ее бледный вид.

В квартире Жанна довольно быстро пришла в себя. Видимо, знакомая уютная обстановка сыграла свою роль. К тому же я первым делом задернул портьеры, чтобы не видеть за окном обледеневший город. Пока Жанна была в ванной, я похозяйничал и накрыл, как смог, на стол. Она вернулась разрумянившаяся и оживленная. Увидев плоды моего труда, заулыбалась. Мы с аппетитом поужинали, затем устроились на диване в гостиной. Я пытался поговорить с ней о старике из оврага, но Жанна ловко сменила тему. И я понял, что обсуждать она не намерена. По правде говоря, меня это даже устраивало. Я пока и сам не переварил информацию.

Воскресенье мы провели вместе, но из квартиры даже не выходили. Ледяной дождь продолжался, город выглядел жутко. Но выходные закончились. Мне нужно было в универ, Жанна осталась дома, так как ее рейс отменили по погодным условиям.

– Хочешь, после универа возвращайся сюда, – предложила она.

– Хочу! – ответил я и крепко ее поцеловал.

И вечером снова был у нее. Жанна встретила меня радостно. И первым делом накормила. Она приготовила изысканные закуски, кухня была японской. Мы ели палочками, дурачились, смеялись. И планировали, как встретим Новый год. Но и моя и ее семья в этом плане были крайне консервативны и считали, что это сугубо семейный праздник. У нас было заведено, что 31 декабря все встречаются у моих родителей, приезжала сестра Алиса с мужем, из Зеленограда – бабушка, мать моего отца, со стороны матери был жив дед, но он уже давно переселился в загородный дом. И с неохотой выезжал в Москву. Но даже он старался новогоднюю ночь проводить с нами. У Жанны, как выяснилось, наблюдалась похожая ситуация. И мы оба понимали, что вместе встретить полночь нам не удастся. Меня это ужасно огорчало, но Жанна говорила, что мы увидимся уже первого января и проведем два дня вместе.

Когда она вышла на кухню, я после краткого раздумья решил спрятать диск с фильмом где-нибудь в гостиной. Мне хотелось, чтобы Жанна посмотрела его в первый раз в мое отсутствие. Я все еще сомневался в достоинствах этого ролика, хотя Даня уверял, что любая девушка была бы без ума от такого оригинального способа признания в любви. Но я смущался при одной мысли, что вместе с Жанной буду его смотреть. Мне казалось, что я умру от разрыва сердца, если ей наше произведение не понравится. Жанна планировала приехать сюда чуть ли не утром, она говорила, что родные уже к пяти завалятся спать и она сможет спокойно отправиться в Москву на своем «пыжике». И типа никто ее отсутствия даже не заметит. Она хотела все приготовить, затем поспать и ждать меня.

Я окинул гостиную внимательным взглядом. Здесь было много предметов, в которые можно спрятать диск. Я подошел с лаковой китайской шкатулке, стоящей на консоли между двумя деревянными резными драконами. Открыв ее, увидел массажные шарики. И положил коробочку с диском под них. Я решил, что пошлю эсэмэску 1 января и укажу, где лежит основной подарок. Конечно, в углу гостиной Жанна уже поставила небольшую искусственную елочку и украсила ее игрушками. Но как раз под елкой, где и положено лежать подаркам, я не хотел прятать диск. Там Жанна могла обнаружить его в любой момент.

Есть поговорка: «Хочешь рассмешить господа бога – расскажи ему о своих планах». И сколько раз я убеждался, как часто она верна! Новый год Жанна встретила в парижском аэропорту Charles de Gaulle. Ледяной дождь закончился, а вместе с ним и транспортный коллапс. Самолеты снова летали, стюардессы – работали. И в квартире Жанна оказалась только второго января вечером. И уже третьего ей снова нужно было в рейс. Я примчался примерно через час после ее приезда. Мне так хотелось провести эти дни с любимой! Но все складывалось совсем не так, как мы распланировали.

Жанна выглядела немного грустной. Она открыла мне дверь и сразу начала целовать, шепча, как соскучилась. Когда мы пришли в себя и сидели на диване, Жанна, сильно краснея, сказала, что посмотрела мой фильм и ей безумно, безумно понравилось такое признание.

– Никто и никогда не делал мне таких волшебных подарков! – добавила она, глядя мне в глаза.

Я замер. И мечтал лишь об одном – услышать ответ.

– Мне хотелось бы сказать, что и я люблю тебя, Ярушка, – нерешительно начала она, – но…

– Ты меня не любишь! – с горечью закончил я за нее и вскочил.

Это был словно удар в спину. Мне казалось, что у нас полная гармония, что Жанна отвечает мне взаимностью. Но ведь если девушка действительно любит, не может быть никаких «но»! Это я знал твердо. Я выбежал в коридор. Она бросилась за мной, схватила за талию, развернула к себе.

– Не уходи! – ласково произнесла она. – Дослушай до конца! Я хочу быть честной с тобой!

Я заглянул в ее повлажневшие от вот-вот прольющихся слез глаза и вернулся в гостиную. Мы снова уселись на диван.

– Я никогда и никому не говорила, что люблю, – тихо сказала она. – Для меня подобное признание не просто слова, мне хочется сказать их лишь один раз и одному человеку. Да, я испытываю к тебе очень сильные чувства. Это правда!

Я не выдержал и начал целовать ее. Жанна замерла, затем отстранилась.

– Дослушай, Яр! – серьезно проговорила она. – Мне кажется, что пока нас связывает только страсть. Она обоюдна, нас постоянно тянет друг к другу. Но мы так плохо знаем друг друга, ведь встречаемся недолго. И признаться в любви, на мой взгляд, это сделать какую-то долгосрочную заявку на будущее.

– Я и думаю о будущем! – не выдержал я. – Я всегда хотел найти девушку, с которой буду всю свою жизнь! Неужели ты все еще не поняла, какой я человек? Ты вот все о моем возрасте… я младше тебя всего-то на два года, но иногда ты так снисходительно говоришь со мной, будто я какой-то подросток!

– Хорошо, – мягко ответила Жанна. – Если ты так серьезно относишься, то припомни, сколько раз ты уже говорил эти слова?

Я невольно покраснел. Действительно, я признавался в любви и Ире и Вике, моим бывшим девушкам. Говорил эти слова и их предшественницам. И все равно! Сейчас я точно знал, что люблю именно Жанну.

– Ну говорил, – тихо признался я. – Но тогда это ничего не значило! То есть… тоже значило… но сейчас совсем по-другому! И я на самом деле люблю тебя!

Жанна обняла меня, начала гладить по волосам. Но я был в смятении. Что-то было в ее словах, что задевало меня за живое. И это нужно было хорошенько обдумать. Неужели она права и мной движет лишь банальная страсть?

– А что твои карты говорят? – неожиданно для себя поинтересовался я. – Наверняка ты гадала в новогоднюю ночь!

– Гадала, – ответила Жанна и отстранилась.

– И что? – подтолкнул я. – Увидела, как сильно я тебя люблю?

– Меня ждет черная полоса, – после паузы тихо сообщила она.

– Из-за меня?! – испугался я.

– Нет, ты совершенно ни при чем! Карты посоветовали мне сменить работу…

– Вот! – обрадовался я. – Тут я с ними солидарен! Да я с ума схожу от беспокойства, когда ты улетаешь! Самолеты только и бьются!

– Ужас! Из-за этого дождя некоторые садились с наледью по 5–6 сантиметров, представляешь? – нервно проговорила она. – А у нас и хороших средств-то нет, чтобы обрабатывать от оледенения!

– Может, прямо завтра же уволишься? – спросил я.

– Прекрати! – ответила Жанна и попыталась улыбнуться. – И не нужно так драматизировать. Ты же знаешь, чему быть – того не миновать!

– Но ведь тебе даже карты… – начал я.

Но Жанна зажала мне рот ладонью. И мы снова начали целоваться…

Утром я ушел с самыми плохими предчувствиями. И они не замедлили оправдаться. Нет, ее самолет не упал. Но во время рейса у Жанны лопнул сосудик в мозгу. Хорошо, что это произошло, когда они уже возвращались в Москву. Она потеряла сознание при снижении. С борта в машине «Скорой помощи» ее доставили в больницу. Жанна три дня пролежала в коме. Конечно, мне никто не сообщил, а я посылал ей эсэмэски, знал, что она должна уже прилететь. Но ее телефон был «вне зоны». Я посмотрел в Сети онлайн табло аэропорта Шереметьево. Ее самолет благополучно приземлился. Но на связь со мной любимая так и не вышла. Я места себе не находил и очень жалел о своей беспечности – у меня не было никаких контактов, я не знал ни ее подруг, ни телефоны родных. Я звонил в аэропорт, но мне отказались сообщать сведения. Жанна не любила Интернет, и у нее не было блогов, поэтому я не мог найти ее друзей и таким способом.