Полиен Яковлев - Первый ученик

Наступал вечер. Над заводом пылал закат.

Тысячи рабочих с напряженным вниманием слушали молодого оратора.

— Товарищи! — звучал над толпой его свежий звонкий голос. — Товарищи, будем твердо стоять, как один!

Оратор скинул с головы шапку, и копна рыжих, как солнечный закат, волос заколыхалась под ветром. А когда он закончил свою короткую и яркую, как огонь, речь, по всей заводской площади понеслось ураганом:

— Долой царя! Долой самодержавие!

Самоха в лоснящейся рабочей куртке стоял недалеко от оратора и не спускал с него своих влюбленных глаз.

«Так вот ты какой, рыженький мой Мухомор», — думал он и уже твердо знал, что за ним он пойдет до конца.

А ветер шумел и гудел в проводах, густою сетью опутавших большой завод.

Вдруг кто-то крикнул:

— Драгуны!

И все повернулись в сторону широкой улицы.

К заводу на рысях шел эскадрон. Впереди него, сжав крепко в руках стек с серебряной ручкой, ехал молодой корнет Николай Амосов…

Самоха наклонился и, не спуская с корнета глаз, схватил с мостовой булыжник…

Тяжести из железа в виде цепей, колец, полос и пр., которые кающиеся носили на теле.

Латинское слово. По-русски — слон.

Латинское слово. По-русски — осел.

Надгробная надпись в стихах или прозой.

Человек предполагает, бог располагает.

С богом!

Фараонами рабочие дразнили царских полицейских.