Луиза Мэй Олкотт - Маленькие женщины

– Для того чтобы решилось, он должен заговорить, – резко сдала свои позиции Мег, – а он молчит. Наверное, его напугал папа, когда объяснил, что я слишком молода.

Последнюю фразу она произнесла с какой-то загадочной улыбкой, по которой можно было предположить, что она не вполне разделяет мнение отца по поводу своего возраста.

– Ну а если он заговорит? Будто я не знаю! Ты выслушаешь и уступишь ему, – с упреком продолжала Джо. – Уж, во всяком случае, у тебя недостанет сил ему отказать.

– Только не воображай, что я действительно такая слабая и глупая. Он не застанет меня врасплох. Я давно решила, что отвечу, и готова в любой момент его выслушать.

Мег произнесла это столь торжественно, что Джо не сдержала улыбки. Впрочем, серьезность и яркий румянец лишь украшали и без того красивое лицо старшей сестры.

– В таком случае, может, поделишься, что же ты собираешься ему ответить? – спросила Джо, и теперь в ее голосе звучало больше почтительности, чем насмешки.

– Изволь. Тебе уже шестнадцать. Не удивлюсь, если мой опыт скоро тебе самой пригодится.

– Вот еще, – ответила Джо, и в голосе ее послышался такой страх, будто Мег предрекала ужасное несчастье. – Со мной такого никогда не случится. Просто забавно, чем у вас все кончится?

– Да что тут такого?! – удивилась Мег. – Представь себе, что ты кому-то понравилась, а он понравился тебе… – продолжала она, глядя в окно на аллею, где летними вечерами часто гуляли влюбленные. – И вот он…

– Мне показалось, что ты хотела мне рассказать, как ты отвергнешь этого мистера Брука, – перебила Джо.

– О, это проще простого, – не растерялась Мег. – Я очень спокойно и твердо отвечу: я очень благодарна вам, мистер Брук, но папа правильно говорит – я еще чересчур молода. Мне пока рано брать на себя серьезные обязательства. Поэтому, прошу вас, оставим этот разговор и останемся друзьями.

– Неплохо, – похвалила Джо. – Строго и с достоинством. Но я не верю, что ты сможешь это сказать. А если и сможешь, он все равно не успокоится. Он тут же сделается таким несчастным, и тебе его станет жалко. Ты сдашься, чтобы не оскорбить его.

– Не сдамся! Я скажу ему: «Я уже все решила. Не тратьте силы на дальнейшие уговоры!» – и гордо выйду из комнаты.

Мег встала со стула, чтобы продемонстрировать, как выйдет из комнаты, но тут в передней послышались шаги, и она спешно ретировалась в кресло. Она тут же схватила шитье и принялась с такой свирепостью орудовать иголкой и ниткой, точно какой-то злобный волшебник предрек ей смертные муки в том случае, если она не сделает работу в один присест.

Столь неожиданная смена настроения порядком позабавила Джо. Когда же шаги смолкли у самой двери и кто-то робко постучал, она открыла, и лицо ее выражало все, что угодно, но только не гостеприимство.

– Д-добрый день, – запинаясь, проговорил мистер Брук. – Я, знаете ли, пришел за своим зонтиком и еще, наверное, услышать самочувствие мистера Марча, – добавил он, проявляя совершенно не свойственное ему раньше косноязычие.

– Он чувствует себя хорошо, на вешалке, – не более красноречиво ответила Джо, пытаясь слить воедино информацию о состоянии здоровья отца и местонахождении зонтика мистера Брука.

С этим она выскользнула в коридор, и Мег теперь предоставлялась полная возможность продемонстрировать во всем блеске чувство собственного достоинства.

Но с Мег стало происходить что-то странное. Вместо того чтобы гордо выслушать признание мистера Брука, а затем бросить ему в лицо великолепную свою отповедь, она вдруг поднялась с кресла и бочком попятилась к двери.

– Садитесь, садитесь, пожалуйста, – бормотала она на ходу. – Мама будет очень рада вас видеть. Пойду позову ее.

– Не бойтесь меня, мисс Маргарет, – произнес мистер Брук таким обиженным тоном, что Мег в смущении остановилась.

Она успела отметить про себя, что мистер Брук первый раз в жизни назвал ее полным именем. Ей это очень польстило, и на лице ее к краске, вызванной смущением, прибавился румянец удовольствия.

Стремясь сгладить впечатление от явно неучтивого приема, который она ему оказала вначале, Мег протянула мистеру Бруку руку.

– Ну как же я могу вас бояться, когда вы столько сделали для папы? – ласково возразила она. – Просто не знаю, как отблагодарить вас.

– Сказать вам как? – не отпуская ее руку, откликнулся мистер Брук и посмотрел на нее с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание.

– О нет, прошу вас. Не говорите мне ничего, – испуганно залепетала она и попыталась вырвать руку.

– Я буду краток, – неумолимо продолжал мистер Брук, – и постараюсь не испытывать вашего терпения. Мне важно знать, как вы относитесь ко мне, Мег. Дело в том, что я вас очень люблю.

Кажется, Мег могла ликовать. Ей предоставлялась блестящая возможность. Вот сейчас бы ей продемонстрировать свое достоинство и строгость, чтобы этот мистер Брук раз и навсегда понял, как надо себя с ней вести! Но тщательно заготовленная речь так и не была произнесена. Чеканные фразы вылетели у Мег из головы, от уверенного тона не осталось и следа, и, опустив голову, она едва проговорила дрожащим голосом:

– Н-не знаю.

Кому-нибудь другому подобная неопределенность, быть может, показалась бы оскорбительной либо обескураживающей. Кому-нибудь, но не мистеру Бруку! Мег явно обрадовала его своим ответом. Пылко пожав маленькую руку, которую он по-прежнему удерживал в своих ладонях, мистер Брук с мольбою воскликнул:

– Но вы постараетесь? Ведь вы постараетесь это узнать? Поймите, мне это очень важно. Если да, я должен уже сейчас начать строить наше будущее. Но я не могу начинать, пока вы не скажете, стоит ли мне надеяться.

– Я… я… слишком… молода, – прошептала Мег, искренне недоумевая по поводу накатившей на нее радости; впрочем, она не испытывала ровно никаких неприятных чувств.

– Ничего, я подожду, – немало не смутился ее ответом мистер Брук. – Может быть, за это время вы постараетесь полюбить меня? Вам будет это не очень трудно?

– Нет, не очень, если я этим как следует займусь, но…

– Прошу вас, Мег, постарайтесь! – с еще большей мольбой в голосе воскликнул мистер Брук. – Я помогу вам. Говорят, я неплохой учитель. К тому же, надеюсь, это мне будет легче, чем давать уроки немецкого, – добавил он, как бы невзначай завладевая другой ее рукой.

Теперь она чувствовала себя словно в капкане и, когда он посмотрел ей в глаза, не смогла даже опустить голову. Это и погубило дело, которое уже вот-вот должно было прийти к благополучной развязке. До сих пор Мег не решалась взглянуть на мистера Брука и лишь слушала его речи, в которых мольба мешалась с крайней почтительностью. Теперь она видела перед собой его лицо и с возмущением обнаружила, что он… улыбается, будто заранее уверен в успехе. Это был ощутимый удар по ее самолюбию, и ей тут же пришли на память советы, которые ей давала когда-то Энни Моффат. Тогда Мег сочла все это недостойным кокетством, но сейчас в ней вдруг проснулась жажда власти. Собственно, она не очень-то понимала, что с ней происходит, просто, повинуясь какому-то импульсу, она внезапно вырвала руки из ладоней мистера Брука и капризно сказала:

– Можете стараться сколько угодно, но я не собираюсь себя принуждать. Я вас выслушала, а теперь прошу оставить меня в покое.

Бедный мистер Брук! Слова Мег совершенно ошеломили его. Он ожидал услышать от нее все, что угодно, но только не это. Он чувствовал себя, словно путник, который долго стремился к прекрасному замку, а тот вдруг взял да и обрушился, стоило ему подойти поближе.

– Вы правда хотите, чтобы я ушел? – переспросил он, пристально глядя ей в глаза.

– Да. Я не желаю, чтобы меня изводили такими разговорами. Отец говорит, что мне нет нужды слишком рано связывать себя словом, да я и сама не хочу.

– Но могу я хоть надеяться, что в будущем вы будете более благосклонны ко мне? – в отчаянии вопрошал мистер Брук. – Я буду ждать. У вас достаточно времени, чтобы подумать. Только не надо шутить со мной, Мег. Ведь вы совсем не такая. Вы не можете быть жестокой.

– Думайте, что хотите. Меня это не волнует, – ответила Мег, испытывая все большее наслаждение властью; теперь она уже сознательно испытывала терпение мистера Брука.

А самому мистеру Бруку было не до улыбок. Лицо его стало серьезным и таким бледным, что Мег поневоле отметила поразительное сходство с теми романтическими героями, которыми она так восхищалась в книгах. Правда, в отличие от сих носителей возвышенных качеств, он не стал колотить себя по лбу или носиться по комнате подобно загнанному хищнику. Он просто стоял, внимательно разглядывая ее, и в прекрасных его карих глазах было столько преданности, что сердце ее не выдержало. Неизвестно, как бы развернулись события, останься они еще какое-то время наедине. Но в тот самый момент, когда Мег намеревалась что-то сказать, дверь в гостиную широко распахнулась, и на пороге показалась тетушка Марч.