Дарья Лаврова - Умница Марина

– Вот мы и познакомились, – теперь уже смеялась я.

– Вот видишь! Значит, тебя совсем не случайно послали на эту олимпиаду.

– Я верю. Ну, прикольно. Ты занял первое место, а я пнула тебя на физре.

– Наверное, ты почувствовала, что это я.

– Извини, пожалуйста. Надеюсь, тебе было не очень больно?

Сергей не ответил, он просто посмотрел мне в глаза и сказал:

– Счет один-один.

– Ничья.

– Пускай так и останется. Не хочу с тобой соперничать.

– Я тоже не хочу.

– Ты так и не застегнулась? – спросил он, когда мы медленно шли к метро. – Застегнись.

– Мне не холодно.

– Тогда я сам, – произнес Сергей и остановился напротив меня. Сначала застегнул мне куртку, а потом заново аккуратно завязал шарф. Я не сопротивлялась, я вообще боялась пошевелиться. Он еще раз поправил мне шарф и надел капюшон. – Вот, теперь я за тебя спокоен.

Переходя через дорогу, он взял меня за руку. Взял так, будто так надо, будто делал так всегда. Позже он объяснил:

– У меня младшая сестра есть, ей пять лет. Отвожу ее в детский сад утром. Когда переходим дорогу, всегда беру ее за руку.

В метро мы обменялись номерами телефонов, а после он проводил меня до дома. Я поднялась в квартиру и, не снимая сапог, побежала к окну своей комнаты. Мне хотелось еще чуть-чуть посмотреть на него, пока он не ушел слишком далеко.

Падал первый снег. Сережа медленно шел в сторону зеленой высотки, оставляя за собой цепочку темных следов.

В этот момент я почему-то представила, что я сейчас не в Москве, а в Майами, в гостях у мамы.

Что сейчас не осень и минус один за окном, а вечное лето и плюс тридцать.

Что Сергей идет не по белому снегу, а по белому пляжному песку.

Что вокруг не сотни одинаковых многоэтажек, а бирюзовый океан.

Ему был бы к лицу загар и доска для серфинга. А мне – яркий купальник и выгоревшие на солнце пряди волос.

Так примитивно, так просто и желанно.

Мы знакомы меньше суток, а я уже сочинила и расписала все наперед.

Пока я смотрела ему вслед, стоя у окна и борясь с желанием спуститься вниз и догнать его, под сапогами образовалась лужа коричневой грязи и растаявшего снега, а через три часа у меня поднялась температура.

Тридцать девять и пять. Грипп.

Когда я подняла глаза от экрана, было восемь часов десять минут. Через двадцать минут начнется первый урок, а я все еще сижу, укутавшись в одеяло, и пишу роман. Неумытая, непричесаная, неодетая. Не говоря уже о том, чтобы накраситься и выпить хотя бы чашку кофе с молоком.

Бегом в ванную. За две минуты мою голову и чищу зубы. Потом одной рукой нажимаю кнопку чайника, хватаю чашку, кидаю в нее ложку кофе и два кубика сахара. Другой рукой держу фен и сушу волосы.

За окном уже плюс пятнадцать. Выбирать одежду и сушить волосы нет времени. На этот случай всегда имеется беспроигрышный вариант – плотные черные колготки, вязаное платье в обтяжку и светлые сапоги.

Пока одевалась, вскипел чайник. Полчашки кофе плюс полчашки молока. Можно сразу пить. На часах двадцать пять минут девятого. Быстро пью кофе, хватаю сумку и уже через минуту выбегаю из подъезда.

Впервые за всю мою школьную жизнь я опоздала на первый урок. Точнее, я ворвалась в школу в последнюю секунду звонка. Оказавшись в классе, я почти свалилась на свое место рядом с Машкой.

– Ты что, проспала?

– Нет, я проснулась в пять, – ответила я. – Я писала роман.

– С утра? – удивилась Машка. – Ты что, совсем сдурела, что ли?

– Да, проснулась и стала писать, – сказала я. – Вдохновение ночью пришло.

– Бывает.

– Кто ночью пришел? – спросил Димка, развернувшись на стуле.

– Вдохновение, – ответила за меня Машка. – Она роман пишет любовный.

– Очень любовный, – хихикнула я.

– Правда, что ли? Офигеть!

– Много написала уже? – Маша открыла тетрадь и записала число на полях.

– Три листа.

– Тетрадных?

– Нет, обычных А4.

– Ты не от руки пишешь?

– На ноутбуке. Так удобнее.

Димка смотрел на меня восхищенно и не знал что сказать. Наверное, он хотел сказать что-то очень хорошее, но не мог подобрать подходящие слова. А вообще, это плохо, что Димка и Машка об этом знают. Теперь они каждый день будут терзать меня вопросами о том, когда я закончу роман, как он называется, о чем он, и когда можно будет его почитать.

– Ну ты красавчик! – выдал Димка после минуты раздумий и восхищенных взглядов.

– Спасибо, – ответила я. – Я знаю.

Не знаю только, радоваться мне теперь или нет. Только что меня назвали красавчиком. Вроде бы комплемент. Но Димка назвал меня так, будто я не девушка, а какой-то пацан!

– Марин, слушай, а у меня есть идея для твоего романа… – зашептала Машка мне на ухо.

– Марина и Маша, мне очень хочется вас рассадить! – звонко произнесла Настя, молодая учительница истории. – По разным углам класса.

– Мы будем тихо, – ответила ей Маша, сделав печальные глаза.

– А я думаю, что все равно надо пересадить.

– Но мы же все равно тогда будем общаться, – улыбнулась Маша.

– По эсэмэс или в аське.

– Ничего, – ответила Настя. – Пообщаетесь на экзамене.

На этом наш несерьезный спор был закончен. Маша вырвала лист из тетради и принялась быстро что-то писать на нем.

– Это я тебе идею пишу, – говорила она. – Чтобы ничего не забыть.

Через десять минут, исписав крупным почерком двойной листок наполовину, Маша сложила его два раза и подвинула мне. Но спустя полминуты резко передумала, забрала листок обратно, порвала на мелкие кусочки, смяла их вместе, перемотала все скотчем и одним движением забросила в мусорную корзину.

– Что это было? – не поняла я.

– Я тебе лучше так скажу, – ответила Маша. – На перемене. Ты же невнимательная. Прочитаешь, листок забудешь в классе или потеряешь еще… А там сюжет – просто бомба! Вдруг украдет кто-нибудь?

– Или подслушает, – улыбнулась я.

– Тогда я тебе дома расскажу! – еще больше испугалась Маша. – После уроков.

– Сегодня не получится.

– Почему?

– Я еду в бассейн записываться, в «Лужники».

– Ты же плавать не умеешь. Зачем?

– Там есть группы, где учат плавать взрослых.

– Я поеду с тобой. Хочу посмотреть.

Я смотрела на открытый бассейн сквозь стекло на входе в спорткомплекс. Несколько дорожек, голубая вода, серое небо над головой. Пасмурно, но это не повод пропускать тренировку – я насчитала три цветных резиновых шапочки. То появляются, то исчезают под водой. Вдалеке висел градусник с красными цифрами.

– Плюс тринадцать, – сказала Машка. – И дождь начинается. Неужели им не холодно?

– В воде тепло, – ответила я. – А после занятия сразу в душ плывешь, не выходя наверх. Но это только для тех, кто уже умеет плавать.

– А что там уметь-то? Надо просто голову всегда над водой держать, дышать и немного подгребать под себя воду руками и ногами.

– Спасибо, кэп. Я знала, что ты всегда поможешь мудрым советом.

Машка скривилась и стала очень смешной.

– А вообще я думаю, что если в детстве плавать не научился, то потом уже можно и не стараться. Это как иностранные языки, лучше всего даются до десяти лет.

– Кто тебе это сказал? Глупости какие. Если захочешь, всего добьешься. Даже японский выучишь, если надо будет.

– Ну, родители так говорят. Учи, учи английский, Маша, а то потом на нормальную работу без него не устроишься! В твоем возрасте языки лучше всего запоминаются.

– Правильно. Лучше сейчас учить, чем через пять лет хвататься за голову и нагонять упущенное время. Ты хотя бы ради интереса заглянула бы на сайты, где ищут работу. И посмотрела, что сейчас требуется, как правильно писать резюме. Что подчеркнуть, а что скрыть. Неужели тебе совсем не интересно?

– Я не хочу думать об этом. По крайней мере сейчас. Маринка, сейчас время развлекаться, влюбляться, красиво одеваться, кушать суши, пить мохито и зажигать по полной! Но никак не писать резюме и думать о будущей карьере. У меня еще как минимум пять лет впереди, чтобы все решить. Вот и подумаю об этом в двадцать один. Я же девушка. Я хочу обнимашек, короткое платьишко и красивого мальчика рядом. Все!

– Ты хотя бы представляешь, где хочешь учиться после школы? – Если уж я поставила себе цель, я ее добьюсь. Сейчас моя цель – достучаться до Машки. Я, конечно, все понимаю, но нельзя же быть такой наивной! Тем более в наше время, пусть и в шестнадцать лет.

Худой высокий парень выбрался из бассейна, не торопясь прошел его в ширину, поправил очки, а потом встал на тумбу и красиво нырнул. А потом красиво поплыл брассом.

– Не знаю, – пожала плечами Машка. – Еще не определилась. У нас при школе, кстати, курсы работают. Преподы приезжают, занимаются со старшеклассниками, а они потом без проблем поступают. Правда, специальности не очень. Самый отстой, куда никто почти не идет. Геология, горное дело и это еще… технология машиностроения. Родители говорят, что мне надо туда. После каникул буду ходить на их занятия. Главное, чтобы диплом был, а какой – никто и не посмотрит. Тем более ребята с курсов говорят, что, когда они закончат учиться, инженеры будут самыми востребованными и зарплата у них будет о-го-го. Не волнуйся ты так, Марин. Как в школу приходили «чисто потусить», так и в институте будет. Все будет… ровно.