Нина Артюхова - Мама

Вдвоем они явились к Светлане на урок в первый раз.

Присутствие начальства иногда смущает, иногда, наоборот, подстегивает. Плохо то, что в первые несколько минут никак не удается сохранить свою обычную интонацию, начинаешь немножко играть, будто на сцене. Самое правильное — просто забыть, что за последней партой сидят взрослые дяди и тети, увлечься тем, что рассказываешь, и уж если играть — каждый педагог должен быть немного артистом, — играть только для ребятишек.

Можно было бы, разумеется, поскорее посадить Володю на место и вызвать кого-нибудь из надежных учеников — Андрюшу Седова или Лену Некрасову, — эти не подведут. Самолюбие не позволило. К тому же присутствие Ирины Петровны всегда подстегивало. Светлане вспомнились слова Печорина: «Я люблю врагов, хотя и не по-христиански. Они волнуют мне кровь…»

— Так как же, Володя, — сказала она, — не выучил урока?

— Не выучил.

В классе стояла гнетущая тишина.

Светлана знала, что ребятам стыдно, что они жалеют учительницу, попавшую в тяжелое положение, — сама «переживала» в подобных случаях за любимых учителей.

Значит, любят?

Она вызвала Толю Якушева и еще нескольких мальчиков, из тех, кто особенно хлопотал на катке. Ответы были весьма слабые.

— Так, — спокойно сказала Светлана. — Теперь будем разбирать предложения. Андрюша Седов: «Мы заливали водой каток», — где подлежащее?

По классу будто какая-то радостная волна пробежала.

Андрюша бодро встал и ответил:

— «Каток»! — Охнув, поправился: — То есть «мы»!

— Так. Якушев: «Я работал весь вечер на катке и не успел выучить уроки». «Уроки» — какая часть предложения?

Якушев ответил и прибавил с покаянным видом:

— Очень важная часть. Даже важнее, чем подлежащее!

— В том-то и дело, — сказала Светлана. — Шибаев!

Володя вторично поднялся над партой.

«Ведь засыпался уже один раз, чего же вы от меня хотите?» — было написано на его лице.

— «Сегодня вечером я уроки обязательно выучу». Где сказуемое?

Наморщив лоб, Володя задумался на секунду и вдруг улыбнулся — второй раз на этой неделе:

— «Выучу»!

Каток обновили в субботу. Вечер был ясный, с морозцем, с ярко-розовым закатом, предсказывающим ветреную погоду на завтра. А сегодня было еще тихо, и каждая веточка, мохнатая от легких кристаллов инея, хранила свою красоту. Деревья бульвара, те, которые впереди, казались нежно-серыми на фоне заката, а рядом — справа и слева — они стояли как белые кораллы, и небо над ними было еще голубое.

После уроков Светлана заходила домой и теперь возвращалась в школу с коньками под мышкой.

Именно в этот час перед наступлением темноты собирались над городом большими стаями галки. Сначала они появлялись на горизонте темным облаком, быстро меняющим свою форму. Приближаясь, облако распадалось на точки… Вот уже видно, как старательно машут крыльями большие черные птицы и слышатся их голоса. Если тихо на улице, можно даже услышать шум крыльев. Они летают над городом непонятно для чего и почему. Глядя на них, становится весело и тревожно. Потом они исчезают все сразу, всегда в одном направлении.

От бульвара мимо школы улица шла вниз, и новый каток был виден сверху издалека. Там двигались маленькие темные фигурки. Казалось, будто птицы после своего общего собрания не улетели всем коллективом ночевать в городской парк, а опустились на землю, обернулись мальчиками и девочками и скользят на льду, суетясь в центре и плавно вращаясь всей стаей.

«Галчата вы мои милые!» — с нежностью подумала Светлана.

Галчата были разной величины. В середине толклись неопытные малыши с белыми следами падений на спине и коленках. С краю на беговой дорожке проносились длинноногие старшеклассники, похожие скорее на журавлей и страусов, чем на галчат.

— Светлана Александровна, идите к нам!

Лена Некрасова ковыляла ей навстречу, поддерживаемая с двух сторон более опытными подружками. Она то стремительно нагибалась вперед, почти складываясь пополам, то откидывалась назад, не поспевая за своими ногами.

— Сейчас переобуюсь и приду к вам. Какие вы веселые да румяные — смотреть приятно!

Светлана искала глазами «своих» мальчишек. Они разбежались по всему катку. Увидев ее, тоже кричали:

— Светлана Александровна! А вы-то что же? Идите кататься!

— Сейчас, сейчас… Вспыхнули фонари, будто их беззвучно подтолкнул кто-то. Их свет был еще неярким в сумерках, но прибавил оживления на катке.

Еще одна начинающая, большая девочка из восьмого или девятого класса, оттолкнулась левым коньком и поплыла вперед, блаженно улыбаясь, неуклюже расставив ноги, раскинув руки.

А вон тот высокий парень в ярком свитере очень здорово бежит… С открытой головой, стройный такой, уверенные движения — орел!

Теперь они двигались параллельно, неумелая девочка впереди и немного сбоку. Боясь заехать на беговую дорожку, она опять оттолкнулась левым коньком. А высокий парень сейчас пронесется мимо нее — забавный контраст! Но что это? Он повернул голову в ее сторону, чуть изменил направление… Их пути уже не параллельны. Длинный скользящий шаг вправо… своим коньком он легко коснулся ее пятки. Длинный скользящий шаг влево — и вот он уже далеко, оборачивается посмотреть: что же получилось? Светлана узнала его — девятиклассник, который назвал ее очаровательной.

А девочка замахала руками, хватаясь за воздух, потеряла равновесие и рухнула на обе коленки. Проехала, уже на четвереньках, метра два и остановилась.

Высокий парень улыбнулся жесткой улыбкой: «Хи-хи! — сказала Ригалета», — и помчался дальше. Несколько мальчиков привычно засмеялись, другие подбежали поднимать.

— Ушиблась? — Светлана наклонилась к ней.

Светлана знала ребят — иногда такие вещи проделывают, так сказать, в порядке ухаживания. Но не в девятом же классе! Да и девочка эта нравиться ему не могла: неловкая и не хорошенькая. Она вставала с жалкой гримасой, часто мигая белесыми ресницами.

— Покажи коленки. Ссадила, должно быть? Пойдем, я тебе йодом намажу.

— Да нет, ничего.

Прихрамывая, девочка сошла с катка на снежную дорожку. Парень, толкнувший ее, описал полный круг, спокойно возвращался. Рядом с ним бежал Вадим Седов. Светлана пошла им наперерез.

— Послушайте, Ригалета!.. Да, это я вам, вам говорю! Пойдите-ка сюда.

Он выпрямился, замедляя ход, подъехал к Светлане.

— Вы меня позвали? Так ведь у меня фамилия есть!

— Я как раз и хотела узнать вашу фамилию.

— Новиков.

— Так вот, Новиков. Каток мы делали в основном для младших ребят. Можете, конечно, кататься и вы, но умейте себя вести.

Он спросил не без наглости:

— Вы это о чем говорите?

— Вы толкнули вон ту девочку, она упала и ушиблась.

Он пожал плечами.

— Может быть, и толкнул нечаянно. В такой тесноте со всяким может случиться.

Он обернулся к пострадавшей, с шутовским видом приложив руку к сердцу и раскланиваясь:

— Извиняюсь!

Светлана сказала:

— Вы толкнули нарочно, я видела.

— Вам показалось. И все равно, я же извинился. Могу еще раз. — Он опять приложил руку к сердцу.

— Брось, Леонид, — серьезно сказал Вадим, — мы все тебя хорошо знаем.

Кто-то из малышей спросил тонким голоском:

— Вы его поведете к директору?

— Нет. Я думаю, на вашем катке вы сами сумеете поддерживать порядок — пионеры и комсомольцы.

Ока отошла. Все тот же тоненький голосок визгливо и радостно повторил: «Ригалета!»

Засмеялись и другие ребята.

Светлана злорадно подумала, что кличка прилипла, присохла к Леониду Новикову, что не расстаться ему с ней до окончания школы, до последнего выпускного вечера, а может быть, и дальше, в институт с ней пойдет.

Но разве может учитель награждать прозвищами своих учеников? Ведь это же непедагогично!

И еще: опять оказалась права Ирина Петровна своей неправой правотой: разумеется, будет хулиганство на катке, она совершенно верно предсказала!

Светлана поднялась на снежный бугор, отсюда весь каток был хорошо виден. И только сейчас поняла, с каким нетерпением искала в шумной стае ребят…

«Где же мой главный чемпион? Утром совсем неплохо ответил по русскому и по арифметике. То-то небось счастлив теперь! Где же он?»

Светлана повернулась и пошла к школе — переобуться и надеть коньки — и вдруг лицом к лицу встретилась с Володей Шибаевым. Он стоял один, с обычным своим угнетенным видом, и смотрел в сторону катка.

— Ты что же не катаешься, Володя? Чемпион наш главный!

Он ответил:

— У меня нет коньков.

И отошел, тяжело ступая по снегу большими новыми валенками.

— Как же так? Володя, постой!

Но Володя уже скрылся за углом школы. Светлану догнал Толя Якушев. Последнее время Светлана с этим мальчиком была как бы в заговоре, целью которого являлось Володино благополучие.