Джуд Уотсон - Некуда бежать

Вот это скорость!

– Бегом! – рявкнул Джейк.

Но вот и Оксфорд-стрит.

– За мной! – заметив подъезжающий автобус, Джейк выскочил на проезжую часть и поднял руку, пытаясь остановить транспортный поток. Водители возмущённо засигналили.

– Простите! Глупый американский турист! Извините!

Они с Аттикусом лавировали между машин.

– Задержите автобус! – надрывался Джейк.

– Вам что, жить надоело? – крикнул кто-то.

Благополучно перебравшись на ту сторону, Джейк обернулся. Преследователи не отставали. Один с разбега перемахнул через автомобиль.

Стоп! Через автомобиль?

Впрочем, некогда размышлять! Автобус уже тронулся. Джейк успел подсадить худенького Аттикуса на подножку, сам втиснулся следом.

Аттикус вцепился в поручень, тяжело дыша, но на губах играла торжествующая улыбка. Тот, что в чёрном, пробовал бежать за автобусом, но врезался в толпу туристов. Тем временем автобус повернул за угол.

Пронесло!

Но расслабляться не стоит. Охота только началась.

Эйприл Мэй – Дж. Резерфорду Пирсу. Передано в СБ 1:

Видеонаблюдение зафиксировало цели на станции Кингс-Кросс. Снова замечены на Юстон-роуд. Затерялись между Юстон-роуд и вокзалом Сент-Панкрас. Рекомендую проверить четыре гостиницы в указанном секторе.

Пони они застали в ресторане отеля «Гринсворд» в окружении булочек, взбитых сливок, джема и пирожных. Йона сидел рядом, в бесформенной кепке и затемнённых очках для конспирации. Заметив ребят, он радостно вскочил:

– Здорово! – Он обнял Эми, стукнулся кулаками с кузенами. Потом кивнул на Пони. – Ваш приятель заказал добавки. В жизни не видел такого обжору!

Несмотря на шутливый тон, Йона обрадовался не на шутку, увидев всю компанию в добром здравии. Пони встал, вытер губы, и его представили Иану.

Пододвинув стулья, подростки уселись в кружок. Эми не сводила глаз с вестибюля. Йона молодец – с балкончика открывался отличный обзор, а в случае незваных гостей можно спуститься по лестнице к главному входу или через коридор – к боковому. В вестибюле толпились туристы, однако ресторан был наполовину пуст. Прекрасно, никто не потревожит и не застанет врасплох.

– Давай, доставай уже свои прибамбасы. – Йона подмигнул Пони.

Тот с гордостью выложил на стол смартфоны.

– Ваши неприступные средства связи. Защита – высший класс. Тут вам и рвы, и колючая проволока, и ограда под током. Даже мышь не проскочит. Ещё надо Джейку с Аттикусом поставить такую же прогу.

– Сотовый Джейка вот. – Эми вытащила телефон. – Он тоже скоро будет. – Она скрестила пальцы под столом. Ребячество, конечно. Ну и плевать.

Иан с Дэном рассказывали о приключениях в Ирландии.

Эми не слушала. Потом расплела пальцы и глянула на часы. Ну где же они?! Если с Джейком и Аттикусом хоть что-нибудь случится…

К счастью, оба брата уже входили в вестибюль. Как будто камень свалился с души. Хотелось встать, окликнуть их. Вместо этого Эми наблюдала, как Джейк озирается по сторонам. Она вскинула руку.

Розенблюмы взбежали по лестнице в ресторан.

– За вами следили? – спрашивала Эми.

– Да, но мы оторвались. – Джейк швырнул на столик газету. У Эми ёкнуло сердце: на всю страницу их с Ианом фотография и надпись «ЭТО ЛЮБОВЬ!». Однако Джейк раскрыл статью под заголовком «ПРЕЗИДЕНТ ПИРС?». На снимке Дж. Резерфорд Пирс жал руку сконфуженному премьер-министру.

– Я уже читал. Пирс проводит поездку доброй воли с заключительной пресс-конференцией на своём острове в Мэне через две недели. Там он объявит о желании баллотироваться в президенты. Потом банкет, всё как положено.

– Отличный шанс подсыпать антидот! – оживилась Эми. – Пока Пирс будет общаться, есть, пить…

– Неплохой план, – кивнул Дэн. – Вот только антидота нет. Мы же не расшифровали дневник.

– И не узнали формулу, – подхватил Йона.

– И не собрали ингредиенты, – добавил Иан.

– Будем надеяться, их не тридцать девять, – вклинилась Эми.

За столом все кисло улыбнулись. Эми посмотрела Джейку в глаза, но тот быстро отвернулся.

– Две недели? Сделаем, тоже мне, – усмехнулся Аттикус. – По коням!

Пони оторвался от заварного пирожного.

– Ребят, вы просто нереально крутые!

На всякий случай Нелли зарезервировала им номер. Пони сбегал вниз забрать ключ. Вся компания втиснулась в лифт и поднялась на четырнадцатый этаж. В номере они выдвинули на середину стол, достали дневник, стопку бумаги…

Сбросив кроссовки, Аттикус взялся точить карандаш. Джейк склонился над дневником, старательно избегая смотреть на Эми. Он никогда не простит её за то, что выставила его из дома в Ирландии.

Эми мысленно поклялась, что с ними ничего не случится.

Этого она точно не переживёт.

СБ 1 сообщает СБ 3:

Проверка отеля «Ренессанс» завершена. Направляемся в «Кларк-отель» на Сент-Панкрас-роуд.

– «…возьми изначально своё; там, где восемь, считай до шести. Приставь то, что римляне дали, и в путь»… Как понять «изначально своё»? – нахмурился Дэн.

– У меня самолёт и три хаты. Но ничего изначального. Всё в кредит, – сообщил Йона.

Джейк слабо улыбнулся и похлопал кузена по плечу.

– Эми рассказывала, что Оливия лишилась всего, когда сгорело родовое имение. Странно… она обращается к дочери, не имея ничего за душой.

– У нас есть мы сами, – вмешался Дэн. – Можно потерять всё, но всегда останется вот это. – Он ткнул себя в грудь. – У меня Дэн. У Аттикуса – Аттикус.

Аттикус засмеялся, но Джейк вдруг замер, не сводя с Дэна глаз. Эми посмотрела на Джейка, он переводил взгляд с неё на брата.

– Имя! – воскликнули оба.

– В стихотворении говорится про имя, – пояснила Эми.

– Мадлен, шесть букв, – сосчитал Джейк.

Эми покачала головой.

– Не то. У Оливии чётко сказано – восемь.

Шурша носками, Дэн посеменил к столу.

– «Мой свет, моя песня». Разве «мадригал» не песня?

– Средневековая песня без инструментального сопровождения, – подтвердил Джейк. – Исполняется в четыре-шесть голосов…

– У Оливии было пятеро детей, – спохватилась Эми. – Планировалось, что Мадлен воссоединит семью. Скорее всего, мадригал – её домашнее прозвище!

– В нём как раз восемь букв! – воскликнул Джейк.

Аттикус быстро-быстро черкал карандашом.

– Это же простейший алфавитный шифр! «Приставь то, что римляне дали». Римляне дали алфавит!

– Берите шестую букву, – распорядился Джейк.

– М-А-Д-Р-И-Г, – считала Эми. – Шестая получается «г». Потом «приставь»…

Аттикус лихорадочно строчил что-то на бумаге.

– Всё просто. «Г» подставляем вместо «А». «Д» – вместо «Б» и так далее… Легкотня. – Он помахал исписанным листком. – Прошу, новый алфавит готов.

Джейк уселся за расшифровку.

– Стоп… здесь явно пустышка.

– Пустышка? – не понял Дэн.

– Особый термин. Означает букву или цифру, не имеющую смысловой нагрузки. Их добавляют специально, для путаницы. Вот сюда и навтыкали лишних букв. Хорошо, сразу заметно. – Джейк снова склонился над дневником.

– Понятия не имею, о чём речь, но ты мой кумир, чувак, – сообщил Пони, вытягиваясь на кровати.

– Дальше всё на итальянском. Джейк, это по твоей части. Я больше по мёртвым языкам, – признался Аттикус.

– Правильно, ты же зомби-зануда, – хихикнул Дэн.

Аттикус вытянул руки и, пошатываясь, двинулся на приятеля. Мальчики сошлись в зомби-поединке, но перестали дурачиться, как только Джейк начал читать.

– «После смерти матери мы были так безутешны, что отец задумал оправиться в страну своей юности. В четырнадцать я впервые приехала в Милан, где встретила товарища отца, а ныне – великого учителя и мастера. Увидев мои рисунки и наброски, он взял меня в ученицы. Занимались мы тайно; секрет сблизил нас, положив начало самой преданной дружбе в моей жизни». – Джейк осмотрел собравшихся. – Она везде зовёт его maestro di vita, как в стихотворении. Но это точно Леонардо. Оливия рассказывает, как изучала у него ботанику, анатомию, рисование и живопись… Потом, когда ей исполнилось семнадцать, «Судьба постучала в двери мастерской. Мой Гидеон». – Джейк уже не читал, а переводил своими словами. – Они поженились, когда Оливии стукнуло девятнадцать. Потом речь о каком-то приданом…

– Приданое! Я же говорил! – ликовал Иан. – Ну и что это?

– «Веруя в мудрость Гидеона, учитель завещал мне Urbes Perditae Codex», – процитировал Аттикус, заглядывая через плечо брату. – «Фармакопею исчезнувших городов».

Джейк взволнованно провёл рукой по волосам.

– С ума сойти. Утерянная рукопись Леонардо, переведённая вашим предком.

– Допустим, но что в ней такого особенного? – недоумевала Эми. – И причём здесь антидот?

– Сейчас разберёмся. – Джейк обложился листами, придвинул дневник. Аттикус взял зеркало, и оба брата начали вполголоса переводить. В ожидании Эми нервно мерила шагами номер, Дэн стоял на голове, Йона дежурил у окна, а Пони сладко посапывал.