Евгения Бабина - Чудеса в подвале

— На каком море? У бабушки?

— Где-то на Филиппинах!

— Так! Ясно! Врем старшим все время! Вот до добра непослушание не доводит. Мне только сегодня рассказали: В одной школе «ученички» также, отличались непослушанием… Лгали учителям, грубили… И, что особенно неприятно — физкультуру пропускали… Даже до того дошло, что над учителями издеваться начали…

— Как это издеваться? — не понял Федька.

— По разному! Например, взяли все потихоньку, на цыпочках сбежали с урока. Учитель пришла: нет никого. Пошла к завучу. Дети это проследили, и опять потихоньку все назад вернулись. Приходят завуч с учителем: смотрят полный класс, все на головах ходят. Спрашивают: «Где вы только что были»? А те отвечают: «Как где? Здесь все время! Думали урока уже не будет!».

— И что? Урок начался? — поинтересовался Степка.

— Нет! Всех выгнали! Из школы! Насовсем! Класс расформировали. Кого в тюрьму, кого в колонию, кого в детский дом определили… Последняя капля терпения была…

— Так не бывает! — не поверил Федор.

— Зато орехи и ежи у бабушки в погребе бывают?! — язвительно проронил Финик. И, чтобы последнее слово оставалось за ним, гордо проследовал дальше, покинув ребят.

Когда физрук скрылся из виду, Степка произнес:

— Что-то мы с вами совсем слабо используем свои «чины». Хочется как-то похулиганить. Вон, смотрите, народ что вытворяет, даже не имея специальных средств! Хотя Финик конечно загнул, что их всех выгнали! Но, нужно над этим хорошо подумать. Может конкурс объявить: кто лучшее применение браслетам придумает!

— По всей школе, что ли конкурс? — Федя не одобрял подобной идеи друга.

— Да нет! Среди своих, разумеется.

— Тогда у меня давно есть мысль! — поделился Нафаня. — Давайте в мой детский дом наведаемся!

— Точно! Мы им, покажем! — обрадовался Федька. Он по рассказам Нафани прекрасно помнил — как ему там досталось.

— Мысль неплохая, только нужно достать хорошую карту города, — одобрил идею и Степка.

— Вот, устроим! — не унимался Федька. Если бы у него не было бы столько травм, он сейчас может быть, даже и подпрыгнул бы, от возбуждения.

— Хорошо же на нас действуют поучения учителей! Прямо противоположно! — удивился Нафаня, имея в виду недавнюю речь Финика. — Нет, я не граф Монте Кристо, чтобы мстить. Но, чуть-чуть пошалить вполне можно!

Степка добыл таки подробный план города. Это именно он всегда высчитывал на компьютере координаты, которые нужно ввести на МП. Он же придумал страховать силовым полем браслета окно «выхода» при «подключении». Если опасности нет — защиту снимали. Такая предосторожность, была необходима, например, при ошибочном попадании в эпицентр шторма, или других непредсказуемых катаклизмах. Да хотя бы для того, чтоб больше никакой кокос не влетел ни в кого из ребят.

Но, в этот раз подключать МП Степка не спешил. У него были какие-то новые идеи.

— Вчера, случайно, я открыл интересную штучку! Вы упадете! Посмотрите: оказывается красным «сином» можно пользоваться немного по-другому! Это как раз вовремя: вдруг пригодиться для сегодняшней нашей вылазки.

И Степка исчез.

Но ребят подобным уже не удивишь. Самое любопытное произошло дальше: вдруг в воздухе появилась Степкина голова.

— Ну как? — проговорила голова.

Действительно, это было очень эффектно.

— А вот еще! — Степка сделал так, что голова исчезла, зато появились кисти рук, приветливо помахивающие перед носом Нафани.

— Здорово! — похвалил Нафаня.

— Делается все это очень просто! — не стал томить друзей Степка. — Когда кто-то из вас, раньше хотел стать невидимым, он так и представлял мысленно — стать прозрачным целиком… Я же, попытался думать по-другому: например пусть невидимо все, а голова нет… И что вы думаете? Браслет все понимает, у меня получилось… А еще можно делать всякие штучки с предметами.

— С предметами? — заинтересовался Нафаня.

— Вот именно! Это очень просто!

И Нафаня увидел, как при очередном исчезновении Степки с пола поднялась и поплыла по воздуху банка с насекомыми. Их наловил Федька, пытаясь использовать как приманку для рыбной ловли. Он зачем-то притащил насекомых в черную комнату.

Банка подплыла к Нафане, и потихоньку начала наклоняться в его сторону, угрожая высыпать этих экзотических малосимпатичных тварей прямо на него.

— Э! Хватит-хватит! — остановил Степку Нафаня. — Я уже все понял.

Степка выключил невидимость, и друзья увидели, что банку он держит в руке.

Нафаня и ранее уже пробовал перемещать предметы с помощью черного «сина». Но, так как показал Степка, было даже несколько проще…

— Давайте же поскорее «включимся» в детский дом, — напомнила Настя цель сегодняшнего перемещения. — Будем хулиганить…

Что с людьми браслеты и машина перемещения делают? Настя пошалить хочет! Полный атас!

Степка сел в кресло и ввел требуемые координаты.

Включение произошло несколько не там, где ожидали.

На стенке возник вид улицы недалеко от детского дома.

Нафаня сразу узнал это место, так как ходил этой дорогой в бурсу и обратно. Именно здесь над его синими ботинками посмеялся тогда тот прохожий. Он назвал их мокасинами…

Нафаню передернуло. Он вообще весь напрягся: даже мысленно возвращаться в детский дом для него было тяжелым испытанием. А здесь такое…

Степка начал потихоньку подкручивать маленький шар, пока линия «входа» не дошла до требуемого дома.

— Второй этаж! — подсказал Нафаня.

Степка изменил угол, задействовав шар третьего сектора…

Это был коридор. Еще чуть-чуть подкрутить маленькие шары первого и второго секторов. Наконец попали в нужное место. Ребята увидели комнату, где еще совсем недавно жил бедный Нафаня.

В спальне кроме дежурного никого не было.

— Нужно вернуться сюда вечером, — шепотом предложил Нафаня. Он прямо таки впился глазами в комнату, в которой он столько пережил.

Степка согласно кивнул и, записав точные координаты, встал, выключив тем самым МП…

— Ешь! — приказывали Катя и Ларион.

— Не хочу, — активно размахивая руками, возражал Смол.

— Говорят тебе — глотай! — Катя упрямо пихал ему ложку с вареньем.

Банку с вишневым вареньем, один из бурсаков стащил сегодня где-то в городе. Сверху содержимое было покрыто зеленой плесенью. Всю эту гадость осторожно сняли ложкой и выкинули. Но все равно: детдомовцы опасались отравиться. Нужно было проверить варенье на ком-то из людей. Для этих целей Катя назначил Смола.

— Но почему я? — не соглашался Смоленский.

— Как наименее ценный среди нас! Помрешь от ботулизма — не так жалко. Уж не думаешь ли ты, что пробовать нужно на мне? — с угрозой вопрошал Катя. Он недобро посмотрел на строптивого подопытного. — Отвечай, когда спрашивают!

— Нет, конечно, не на тебе! Но и мне как-то не хочется! — еще пытался возражать Смол.

— А тебя и не спрашивают: хочется или нет! Ешь!

Деваться было некуда, и Смол проглотил содержимое ложки.

— Так! Ждем минут пятнадцать: если выживет — смело можно есть, — заявил Ларион.

Смоленский с опаской прислушивался к своим внутренним ощущениям.

— Сам виноват! Испытывали бы сейчас варенье на Нафане! Тот вообще был никчемный! — произнес Катя, глядя на тревожного Смола.

— А почему я то виноват?

— Да потому, что ты неудачно проследил обстановку! Умудриться залезть в квартиру, где хозяйка была дома! Зачем мы целую неделю туда посылали тебя следить?! Кто тогда сказал: все чисто, квартира пустая?..

— Сколько раз уже объяснял: откуда мне было знать, что хозяйка там как мышка живет. Ни разу не видел ее в течение недели, пока наблюдал. И эта дверь на балконе: все выглядело так, как будто, уезжая, ее забыли закрыть… Чтобы проверить есть кто-то дома или нет, я даже во входную дверь звонил… А сам в это время убегал и с первого этажа прислушивался: откроет кто-то или нет. Сейчас я думаю: может быть у них просто звонок был отключен?

— Слышали уже твои «отмазки», и не раз! Впредь нужно более четко такие вещи проделывать! Это вам не уроки делать. Готовиться нужно тщательно. А то подобное тюрьмой пахнет. Для нас все обошлось, только из-за моей предусмотрительности! Я как чувствовал, тогда этого Нафаню вперед послал…

— Ту квартиру, вообще-то и не я, а ты отыскал! — напомнил Смол, стремясь частично переложить ответственность на Катю.

Тот с все возрастающей угрозой вопрошал:

— Я не понял! Уж не меня ли ты обвиняешь?

— Пятнадцать минут прошло! — напомнил Ларион. — А этот гад — Смол еще живой! Можно и нам варенье есть!

Катя зачерпнул из банки и медленно, недоверчиво стал подносить варенье ко рту.

Вдруг откуда ни возьмись, в ложке оказался то ли жук, то ли каракатица, в общем — отвратительное насекомое. Причем, очень странно как будто оно самопроизвольно возникло из воздуха!