Дэвид Фарланд - Волшебник Подземного города

— Что ты делаешь? — Полоз в ужасе воззрился на Грозного Слизня. — Зачем тебе нужно, чтобы армия мышей раскопала вулкан?

Слизень снова засипел и захрюкал, а затем издал низкий, чрезвычайно флегматичный хохот.

— Грррро-хо-хо! — сказал он, словно какой-нибудь адский Санта-Клаус.

В этот самый момент на заднем дворе неподалеку от Бенова дома, на газоне, сидела стайка мышей, совещавшихся о том, как именно они будут завоевывать мир. И надо же такому случиться, что Латония Пумперникель как раз в этот самый момент выглянула из окна.

Она, собственно, искала свою кошку Домино. В ночи до нее, помнится, доносились тоскливые кошачьи вопли, после чего их источник необъяснимым образом куда-то делся.

Тут ей на глаза попалась хорошо вооруженная банда на газоне, и миссис Пумперникель поняла, что Домино никуда не делась — ее дели! Выставили, изгнали с собственной территории! И хорошо, если не съели!

— Боже милостивый! — фыркнула она. — Этого еще мне не хватало! Да там целая мышиная армия!

Миссис Пумперникель уже стукнуло восемьдесят девять, и на своем веку она перевидала немало странных вещей, но шайка кровожадных грызунов была, пожалуй, самой из ряда вон выходящей.

Окружающие считали, что у миссис Пумперникель не все дома. В бытность свою в Мексике, в городке Тако-Фео, как-то раз после полудня (была еще сильная гроза с крупным градом) она увидала, как с неба рухнул ангел с переломанным крылом. Ангел оказался тетенькой средних лет, приземистой и немалой окружности. Удар молнии сшиб ее влет, основательно подпалив перья — а они были белые и коричневые, с сине-зелеными глазками на концах, как у павлина.

Местные женщины ходили за ангелом, кормили его тортильями с орхидеевым нектаром и в конце концов поставили обратно на крыло.

Когда ангел улетел, пошли слухи, что он отправился прямиком на небеса, прихватив с собой все молитвы горожан, и, что интересно, за прошедший после этого год все старухи в Тако-Фео стали молодыми и красивыми, все лысые мужчины обзавелись дивной шевелюрой, а черные бобы дали самый большой за всю историю урожай.

Переехав в Орегон, Латония принялась активно общаться с соседями и всем рассказывать про ангела. Так что неудивительно, что теперь при виде ее люди шептались: «А, это Латония, у нее всякой дури в голове больше, чем на летней распродаже».

Рассказы о мышиной армии тоже не особо улучшат ее репутацию, Латония это прекрасно понимала.

Но ведь надо было что-то делать! На дворе обосновалась армия мышей. Они могли напасть на ее кошку и попортить ее.

«А еще и этот бедняга младший Чаровран из соседнего дома», — подумала Латония.

Бен ведь исчез посреди ночи как раз после того, как купил мышь! А теперь его родители вне себя от горя рыщут по городу, везде выглядывая своего сыночка.

«Может, эти злые грызуны убили мальчика? — задумалась миссис Пумперникель. — Или похитили его? Может быть, где-то там, в лесах, они заставляют его копать для них норы!»

Бедняжка Бен! Он так и стоял у нее перед глазами: роет ногтями какой-то широкий туннель, весь грязный, а кругом — миллионы мышей, и все тыкают в него разными острыми предметами!

Может быть, они захватили в плен и Домино — и теперь она тоже роет!

Ситуация требовала немедленных и решительных мер.

Латония кинулась в спальню, нырнула в кучу грязного белья на дне платяного шкафа и с торжествующим клекотом извлекла видеокамеру.

«Я стою на пороге величайшего открытия в истории Земли, — поняла Латония Пумперникель. — Мыши вооружаются и образуют отряды, готовясь к войне. Это самый большой скачок в эволюции млекопитающих с тех пор, как… как были изобретены пружинные ходули!»

Мыши побежали опять штурмовать мусорный бак. Остался один только Терн, который, хлюпая, кинулся к ногам Янтарки и обнял их.

— Прости, что я привел к вам блох! — сказал он, и глаза его наполнились слезами. — Я не хотел! Я понимаю, мне надо было увести их в леса и дать себя сожрать. Я должен был отдать свою жизнь за других. Это было бы так благородно…

— Тихо, тихо… — Янтарка успокаивающе погладила его по шерстке. — Все уже хорошо. С блохами покончено.

— Я такой глупый, — жаловался Терн. — Я знаю, я глупый. Все так говорят. «Ты тупее кучи навоза», — они говорят. А еще: «Ты тупее лягушачьих соплей».

— Одно то, что кто-то так говорит, — сурово отрезала леди Чернопруд, — еще не значит, что это правда. Ты — добрый мыш, а в доброте великая сила.

— Нет, — честно сказала Янтарка, — он и вправду тупее лягушачьих соплей.

— Янтарка, — взмолился Терн, — когда ты вернешь себе силу, ты сделаешь меня умным? Я хочу быть таким же умным, как другие мыши.

— Гм… — Янтарка вопросительно посмотрела на Бена. — Я смогу сделать его умнее?

В последнее время, подумал Бен, она что-то многовато думания оставляет ему. Тем не менее он послушался и с минутку подумал.

— Ну, может быть, ему хватит парочки лишних мозговых клеток…

— Не знаю, что такое мозговая клетка, — сказала Янтарка, поглядев на Терна, — но если все так просто, то я, конечно, сделаю тебя умным.

— Ура! — Терн запрыгал как безумный и запел: — Я буду уууумныым! Я буду уууумныым! Янтарка сделает меня гееееением!

Он подхватил свое иголочное копье и заплясал вокруг Янтарки.

Прочие мыши вернулись к своему мусорному баку по ту сторону забора. Бен услышал, как одна взволнованно пискнула:

— Слыхали? Янтарка исполняет желания!

За этим последовал заинтригованный шепот.

А вдалеке, еще тише мышиного шепота, Бен услыхал, как мама зовет его. Она звала его каждый день, целыми днями, — разъезжала по району на машине и все звала, звала… С тех пор как Янтарка превратила его в мышь, мама только этим и занималась.

И в голосе ее звучали горе и растерянность.

«Домой! Мне пора домой», — подумал он.

Внезапно Бена охватила ярость. Он повернулся к Янтарке и гневно вопросил:

— Ты все еще собираешься превратить меня в человека, так?

— Д-да, да, конечно! — от неожиданности она начала заикаться.

— Отлично. Мы с тобой, как ты помнишь, заключили сделку. Но каждый раз, как ты наводишь чары, у тебя становится еще чуть-чуть меньше силы, и, значит, превратить меня в человека будет труднее.

Янтарка стояла остолбенев и таращилась на него, пораженная злостью в его голосе.

Мама Бена уже замолчала, зато теперь слышнее стало оживленное перешептывание по ту сторону садового забора. Бен ожидал, что вся стайка сейчас же прибежит вставать в очередь за желаниями, но вместо этого оттуда донеслись какой-то гвалт, испуганные крики и шипение кого-то большого и явно разозленного.

Янтарка, Бен, леди Чернопруд и Терн протиснулись под забором как раз вовремя, чтобы увидать, как мышиная армия берет в кольцо старого тарантула, жившего под Беновым домом.

У ног его лежала юная мышь. Она держалась лапкой за плечо, из которого хлестала кровь; видно было, что ее покусали. Остальные мыши окружили паука и теперь тыкали копьями ему в глаза и брюхо. Гадкое создание было насмерть перепугано, все его восемь ног предательски дрожали.

— Убирайся отсюда! — грозно пропищал кто-то из осаждавших. — И держись от нас подальше!

Ясно было, что слов на ветер они не бросают и убьют поганую тварь, если никто не вмешается.

— Уходи немедленно, или хуже будет, — предупредила его Янтарка. — Идти будешь три дня, а потом найдешь себе новый дом. И помни: все мыши мира находятся под моей персональной защитой. И если я увижу хоть что-нибудь, напоминающее мышь, у тебя в меню…

Не дожидаясь окончания ультиматума, паук кинулся наутек. Несколько мышек неслись за ним по пятам, воинственно размахивая игольными копьями.

— Ну, — удовлетворенно сказала Янтарка, — не так уж это было и трудно. Сначала мы избавились от этой кошки, Домино, а теперь и от тарантула. Да мы в мгновение ока очистим мир от всякой дряни.

Леди Чернопруд, прихорашивавшаяся у мусорного бака, посмотрела на нее долгим взглядом.

— Ты точно уверена, что хочешь попытаться? — снова спросила она.

— Да, — твердо сказала Янтарка.

Магический потенциал у нее был на нуле, догадался Бен, но вот уверенности и вправду не занимать.

— Для завоевания мира придется потрудиться, — сказала леди Чернопруд. — Тебе понадобится твоя сила. Вся твоя магическая сила, я хочу сказать. Думаю, завтра вам не худо было бы отправиться на прогулку — просто побродить в окрестных лесах, чтобы на Бене осело побольше волшебной пыли.