Юлия Вознесенская - Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»

- Да ладно тебе! - поскромничала в ответ Жанна. - Я ужасно подурнела за последние полгода. И сплю, и ем плохо. У меня серьезные проблемы, Ага…

Но та замахала на нее руками:

- Никаких проблем с порога! Сначала чай с рюмочкой «Амаретто» и пирожными из «Норда».

- Мне нельзя пить, я за рулем.

- Глупости! Неужто я не выведу алкоголь из организма своей гостьи? Да запросто, одним полузаклинанием! Проходи, садись вот сюда, на диванчик, гадючка! А ты, дракончик, можешь устроиться под диваном. Пыль тебе, надеюсь, не помешает?

Жан, не протестуя, полез под диван. В некоторых случаях он пренебрегал своим достоинством, и тут был как раз тот самый случай: бесу важно было быть в курсе всех дел, затеваемых Жанной. Что-то у нее не ладились отношения с падчерицами: никак, ну просто никак не удавалось Жанне извести сестер! И бес этим, конечно, был очень огорчен.

Попили хозяйка с гостьей чаю, съели по пирожному, выпили по рюмочке душистого ликера, поговорили о здоровье и о погоде и только после этого перешли к делу.

- А дело вот в чем, - начала Жанна. - Я собираюсь выйти замуж за богатенького бизнесмена, а у него в наличии две дочери… Жутко вредные девчонки!

- Сколько лет-то им?

- Двенадцать.

- А второй?

- Обеим.

- А-а, близнецы! И что ж в них вредного?

- Ну, много всего. Главное - богомолки они! Дом в какую-то церковь превратили, бесов домашних почти всех разогнали.

- Двое нас всего и осталось, я да Михрютка-домовой, - скорбно добавил бес из-под дивана. - Прочие все захирели и от дома отошли. Остались одни минотавры в подвале - бесы мишинских охранников, скотина бестолковая, от них и прежде толку не было.

- Ясно. Так ты, коброчка, хочешь от девчонок избавиться?

- Естественно!

- Понятно. Работа на устранение… А ведь я такими делами больше не занимаюсь, сколопендрочка! Я перешла на целительство и на улаживание конфликтов второго рода.

- Чего-то я, Ага, не понимаю. Ну, целительство - это ясно, а вот как понять «конфликты второго рода»? Межпланетные что ли?

- Да нет! Это семейные конфликты второго рода - между зятьями и тещами, невестками и свекровями, двоюродными братьями и сестрами, ну и соседями, само собой. Тут меньше риска, чем при улаживании конфликтов первого рода - между женами и мужьями, родными братьями и сестрами, детьми и родителями. Помирится свекровь с невесткой - моя работа выполнена, съедет теща от нелюбимого зятя - опять же моя заслуга. Ну а если ничего не произойдет, так еще лучше - тяни и дальше с клиента деньги!

- В таком случае моя проблема как раз в твоем ключе - мачеха и падчерицы. Устрани их, а? Это ж тебе нетрудно!

- Это на первый взгляд, скорпионочка, только на первый взгляд! Падчерицы-то у тебя верующие, церковные, ведь так?

- Ну, так.

- Значит, прежде чем до них добраться, надо ангельскую защиту пробить и молитвенную ограду устранить. Мне такое, извини, не под силу, тут нужен специалист особого профиля!

- Выходит, ты мне помочь не можешь…

- Да уж, прости, змейка!

- Жаль… Выходит, зря я к тебе пришла. Ну, а лечишь-то ты как, Ага? У тебя ж нет никакого медицинского образования!

- А зачем оно мне? Я ведь на кожных болезнях специализируюсь.

- Остроумно! Мази-шмази, таблетки-горошки, ванночки да витаминчики - и порядок! Никто не выздоравливает, но никто и не умирает. Никакого риска.

- Примерно так. Сечешь, медяночка!

- А что это ты так осторожничать стала, Ага? Прежде ты неплохо зарабатывала, работая на устранение.

- Времена меняются, пиявочка. То есть, они еще не переменились, нас пока особо не преследуют, не гоняют и даже почти не разоблачают. Но старшие маги и низшие силы предупреждают, что вот-вот начнется…

- Опять будет охота на ведьм?

- Хуже.

- Что же может быть хуже?

Старая ведьма оглянулась по углам, наклонилась к самому уху Жанны и громким шепотом произнесла:

- Призрак бродит по России, призрак смерти атеизма! В стране все больше людей начинает верить в Бога, тысячами крестятся, - и вот этой-то православной волной всех нас накроет и смоет подчистую! Ни ведьм, ни магов, ни экстрасенсов в России вообще не останется! - глаза ведьмы при этих словах расширились и потемнели от ужаса.

- Какой кошмар! А может, это только слухи? Разве христианство это не просто мода, которая как пришла, так и уйдет?

- Увы, нет! Мода бывает на заграничные тряпки, на танцы, на азартные игры, наркотики и всяческое распутство, а не на христианство. Поди-ка, выстой в церкви два часа из одной только моды! Сама-то мода где придумана? В аду, тарантулка, в аду!

- Верно говорит Ага! - прозвучало из-под дивана. - Моду мы сочинили. Мы же распространяем миф о том, что христианство в России - это только мода. Кое-кто верит, однако!

- И ты прав, страшненький! Но мода там или не мода, а привольная наша житуха в этой стране, похоже, идет к концу.

- Конец света в отдельно взятой стране? - потрясенно спросила Жанна.

- Конец тьмы в отдельно взятой державе, девочки! - поправил из-под дивана бес. - У нас внизу об этом тоже слухи идут.

- Ты правду говоришь, Жан? Ой-ой-ой!… Ну да ладно, не будем заранее горевать, - резко оборвала себя Жанна. - Авось, на наш век тьмы еще хватит. Мне бы вот только от противных девчонок избавиться. А там уже можно будет сесть и хорошенько подумать: здесь оставаться и открывать собственное дело или забрать деньги моего Мишина да за границу махнуть? У меня ведь и за рубежом связи имеются.

- А вот мне, бедненькой, здесь придется остаться и затаиться, я за границей конкуренции не выдержу. Вот я и вышла на тропу осторожности. Так что, прости, непосредственно ничем тебе помочь не смогу, эфочка ты моя! * Я больше на устранение не работаю. А вот советом - помогу.

- Ну, помоги хоть советом, Ага!

- Адресок я тебе подкину интересненький и рекомендацию дам. Девчонки у тебя, говоришь, церковные? Так вот есть у меня на примете ведьма, которая именно по таким делам большой специалист - православная ведьма!

- Это как же так? - опешила Жанна. - Ведьма - и вдруг православная!

- А вот так, скорпеночка **. Каждая ведьма маскируется как умеет: я медицинским халатиком прикрываюсь, а матушка Ахинеюшка - монашеской ряской. Конечно, позиционирует она себя не ведьмой, а «православной целительницей и духовной помощницей», только это ведь одно и то же, как мы понимаем. У нее весь дом иконами обвешан, святой водой заставлен. Только иконы эти нельзя в церковь вносить - тут же сгорят! А своей «святой водичкой» она потихонечку травит тех, кого ей «закажут» клиенты. Такой вот у нее бизнес, крокодилочка!

- Ну дает бабулька! - захохотала Жанна. - Через святыни - травить! Класс! Давай адресок, Ага!

Адресок был тут же записан на бумажке и вручен Жанне.

На прощанье Агафья Тихоновна хотела было обнять Жанну, но та уклонилась:

- Без этих нежностей, пожалуйста! А то еще удушишь ненароком… по привычке! Пока, красавица-удавица!

- Тебя удушишь, анакондочка! - сказала Ага, закрывая входную дверь за посетителями на сложный заграничный замок. Она пересчитала сунутый ей Жанной гонорар, осталась довольна и даже запела песенку времен своей молодости:

Эту песню запевает

Молодежь,

молодеж- ж-жь, молодеж-ж-жь!

Наш- шу песню не задуш-ш-шишь,

Не убьеш- ш-шь,

не убьеш- шь, не убьеш-шь!

Агафья Тихоновна, судя по дремучей этой комсомольской песне, была намного старше, чем казалась! Оставшись одна, она приободрилась: может, права Жанна, и на их век дураков в России еще хватит? Но тут она вспомнила, что ее старинного дружка, пророка и серийного воскрешателя Гришеньку Грабового * уже посадили в тюрьму за мошенничество, и пригорюнилась…

А Жанна решила посетить «православную ведьму» не откладывая. Жила мать Ахинея в двухэтажном домике-флигельке в Коломне - одном из старейших районов Петербурга. Домик стоял во дворе, и в сгустившихся сумерках Жанна едва его разыскала. Она позвонила, как было велено, три раза коротко и один подлиннее - условным звонком. Открыла ей дверь сама матушка, и Жанна, увидя ее на пороге, сначала отшатнулась и хотела было бежать без оглядки. Но тут она вспомнила, что бежать-то ей больше некуда, других адресов у нее под рукой нет, и решила остаться.

Матушка Ахинея и вправду была похожа на монахиню. Небольшое круглое личико ее на первый взгляд казалось очень добрым и все состояло будто из яблочек: крутой ее лобик напоминал антоновское яблоко, две круглые румяные ранетки составляли щечки, две маленькие желтенькие китайки - подбородок с ямочкой посередине, а носик - красненькое райское яблочко. Подрясник на матери Ахинее был черненький, к монашескому кожаному поясу вязаные четочки подвешены, на голове суконная шапочка-скуфеечка, на груди медный крест на цепочке - ну как есть монашечка! Только вот крест - перевернутый.

Что сразу же отметил Жан и поспешил успокоить Жанну:

- Не пугайся, хозяйка, это не настоящая монашка, а ряженая! - Он довольно ухмыльнулся, ощерив акульи зубы. - И крестик-то, обрати внимание, перевернутый, как и положено по всем законам святотатства!