Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Тайная комната

— Мы слушаем! — Рон начинал терять терпение.

Джинни открыла рот, но не произнесла ни звука. Гарри наклонился к ней и, понизив голос, чтобы слышали только она с Роном, сказал:

— Ты про Тайную комнату? Что-нибудь видела? Кто-то странно себя ведёт?

Джинни глубоко вздохнула, и в этот миг к ним подошёл усталый, осунувшийся Перси Уизли.

— Ты уже поела, Джинни? Тогда я сяду на твоё место. Умираю от голода. Я только что с дежурства.

Джинни подскочила, словно её кресло на секунду превратилось в электрический стул, бросила на Перси быстрый, испуганный взгляд и убежала прочь. Перси сел и взял со стола большую кружку.

— Перси! — рассвирепел Рон. — Она как раз собиралась сообщить нам что-то очень важное!

Застигнутый этими словами посреди изрядного глотка чая, Перси чуть не захлебнулся.

— Интересно, что она хотела сказать? — закашлялся он.

— Я спросил, не видела ли она что-нибудь необычное, она уже открыла рот…

— Это… м-м… вряд ли связано с Тайной комнатой, — перебил его Перси. Рон удивлённо поднял брови:

— Тебе что-то известно?

— Нет, но… Если уж зашла речь о секретах… Джинни… Мы с ней тут столкнулись… Недавно… Когда я — ну, ты не подумай, — короче, дело в том, что она видела меня, когда я не совсем обычно себя вёл. И я попросил её никому об этом не говорить. Судя по всему, она сдержала слово. Но это сущий пустяк, правда…

Гарри никогда ещё не видел Перси таким смущённым.

— Что же ты такое делал, Перси? — лукаво улыбнулся Рон. — Открой нам свой секрет, мы не будем смеяться…

Но Перси, как всегда, оставался серьёзным.

— Дай мне, пожалуйста, вон ту булочку, Гарри. Я страшно хочу есть…

Гарри понимал, все тайны могут завтра раскрыться и без их с Роном помощи, и всё-таки решил поговорить с Плаксой Миртл, если представится случай. К его радости, случай представился. После полудня Златопуст Локонс сопровождал их на историю волшебства.

Локонс, сто раз на день повторявший, что опасности больше нет (это как раз могло свидетельствовать об обратном), был искренне убеждён, что платит непомерную цену за дежурства и другие охранные меры: волосы у него были не завиты и золотом не отливали — ещё бы, ведь он полночи провёл на ногах, патрулируя четвёртый этаж.

— Помяните моё слово, — начал он, когда класс свернул за угол, — первое, что скажут ожившие изваяния: «Это был Хагрид». Говоря откровенно, я поражаюсь, почему профессор МакГонагалл до сих пор не отменила эти обременительные меры безопасности.

— Полностью согласен с вами, сэр, — поддакнул Гарри, отчего Рон в изумлении выронил книги.

— Спасибо, Гарри, — благосклонно ответил Локонс и остановил гриффиндорцев, пропуская длинную колонну пуффендуйцев.

— К чему все эти ночные бдения, прогулки с учениками между уроками, у преподавателей и без того хватает дел! Излишняя предосторожность!

— Вы совершенно правы, сэр, — кивнул Гарри, и тут Рон смекнул, что к чему.

— Почему бы, сэр, вам прямо сейчас не отказаться от этой чепухи? — сказал он. — Осталось всего-то пройти один коридор…

— А ты знаешь, Уизли, я, пожалуй, последую твоему совету, — решил Локонс. — Мне надо пойти подготовиться к следующему уроку.

И Локонс поспешно удалился.

— Подготовиться к уроку! — хмыкнул ему вслед Рон. — Волосы пошёл завивать…

Сделав вид, что ищут что-то в карманах, друзья подождали, пока класс их обгонит, повернули обратно и стремглав бросились к туалету Плаксы Миртл. Всё пока шло как по маслу.

— Поттер! Уизли! Что вы здесь делаете? — остановил их грозный голос профессора МакГонагалл.

— Мы тут… Мы это… — замялся Рон. — Мы собирались пойти…

— Повидать Гермиону, — пришёл другу на помощь Гарри.

И Рон, и профессор МакГонагалл взглянули на него с нескрываемым удивлением.

— Мы её не видели сто лет, профессор, — наступив Рону на ногу, продолжал как ни в чём не бывало Гарри. — И решили потихоньку сбегать в больничное крыло… Поймите, мандрагоры уже поспели… и… стало спокойнее…

Профессор МакГонагалл какое-то время внимательно глядела на него, Гарри ожидал, что сейчас последует очередное увещевание. Но МакГонагалл заговорила тихим, прерывающимся голосом.

— Да… разумеется… я понимаю, как это тяжело друзьям… Конечно, Поттер, конечно, пойдите навестить мисс Грэйнджер. Я извещу профессора Бинса о причине вашего отсутствия. Скажите мадам Помфри, что я разрешила… — И на её всегда строгие глаза, к изумлению Гарри, навернулись слёзы.

С трудом веря, что удалось избежать неприятностей, Гарри с Роном свернули за угол и отчётливо услышали, как профессор МакГонагалл, шмыгнув носом, высморкалась.

— Здорово! — произнёс Рон с чувством. — Лучше ты ещё ничего не выдумывал!

И друзья — что ещё оставалось — зашагали в больничное крыло, постучали в дверь и сказали в щёлку мадам Помфри, что профессор МакГонагалл позволила им навестить Гермиону.

Мадам Помфри пустила их, правда с большой неохотой.

— Какой смысл навещать оцепеневших, — проворчала она.

И друзья, присев возле Гермионы, признали её правоту. Гермиона не подавала ни малейших признаков жизни и, конечно, не сознавала, что у неё гости. Сказать ей, что совсем скоро всё будет хорошо, — всё равно что говорить с её тумбочкой.

— Вот было бы здорово, если бы она видела преступника. — Рон печально глядел на неподвижное лицо Гермионы. — Ведь если он сбежал из замка, никто никогда не узнает…

Но Гарри смотрел не на лицо, а на правую руку, лежащую поверх одеяла, пальцы были сжаты в кулак, из кулака что-то торчало. Гарри наклонился и увидел клочок бумаги.

Не сомневаясь, что мадам Помфри где-то рядом, он молча указал на него Рону.

— Постарайся вытащить, — шепнул Рон, передвинув свой стул, чтобы заслонить Гарри. И стал следить за дверью — вдруг кто войдёт.

Дело оказалось довольно трудным. Пальцы Гермионы крепко держали бумагу, Гарри потянул кончик, боясь оторвать. Отпустил, потянул одну сторону, потом другую, опять отпустил, и, наконец, после долгих усилий высвободил бумажку из окаменевших пальцев.

Это была страница, вырванная из какой-то очень старой библиотечной книги. Гарри торопливо разгладил её. Рон, сгорая от любопытства, тотчас навалился ему на плечо.

«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также ещё именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несёт путём диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»

Под этими строками рукой Гермионы — Гарри сразу узнал её почерк — выведено всего одно слово «Трубы». И тут для друзей как будто во тьме вспыхнул свет!

— Рон, — выдохнул Гарри. — Вот оно! Ведь это ответ! Чудище Тайной комнаты — василиск, гигантская змея! Вот почему я единственный, кто слышит голос. Ведь я здесь один понимаю змеиный язык.

Гарри оглядел другие кровати.

— Василиск убивает людей взглядом. Но он пока никого не убил. Наверное, потому, что никто из них не смотрел ему прямо в глаза. Колин видел его через глазок фотокамеры, василиск сжёг вставленную в неё плёнку, но самого Колина убить не смог, только обратил в камень. Джастин… Джастин, скорее всего, смотрел на василиска сквозь Почти Безголового Ника! Весь заряд василиска пришёлся на Ника, но Ник-то второй раз умереть не мог! А рядом с Гермионой и старостой Когтеврана, помнишь, лежало зеркальце. Гермиона догадалась, что чудовище из Тайной комнаты — василиск. Спорим на что угодно — она сказала первому, кого встретила, давай на всякий случай заглянем за угол с помощью зеркала. Девушка достала зеркальце, а дальше — сам знаешь…

— А Миссис Норрис? — сгорая от любопытства, спросил Рон.

Гарри задумался, пытаясь вызвать в воображении всё, что происходило в ту памятную ночь Хэллоуина.

— Вода… — проговорил он медленно. — Помнишь, тогда затопило туалет Плаксы Миртл? Уверен, Миссис Норрис видела только отражение в воде…

Он ещё раз подробно перечитал страничку, всё глубже вникая в смысл.

— «…страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…» А петухи-то Хагрида были все перебиты! Наверное, наследник Слизерина постарался: ведь василиска, скорее всего, он выпустил на свободу! И смотри, что дальше: «Особливо боятся Василиска пауки…» Ну всё, всё сходится!

Рон потеребил собственное ухо и опять спросил:

— Но как этот василиск передвигается по замку? Здоровенная змеюга… кто-то, наверняка, должен был его заметить…

Гарри указал на слово, второпях написанное Гермионой внизу страницы.