Пол Стюарт - Пришельцы с Плюха

Он бросился к тостеру и отчаянно заколотил по кнопке, которая выбрасывала поджаренный тост наружу, а то сейчас весь хлеб превратится в угли! Но тостер не реагировал. Дым из серого стал чёрным.

— Дурацкий тостер! — разозлился Билли. — Опять заело. Дурацкий, дурацкий…

— Слушай, нехорошо с ним так разговаривать, — укорил его Дерек.

— А что? — удивился Билли. — Он же не живой!

— У техники тоже есть чувства, — заявил Дерек. — Честное плюхское, на Плюхе тебе бы за такие дурные манеры ух как досталось!

— Да что ты стоишь и мелешь языком? — не выдержал Билли. — Сделай что-нибудь!

Дым стал ещё гуще, и тостер вовсе исчез из виду.

— Ну вот, — вздохнул Билли. — Я теперь даже не вижу, как его выдернуть из розетки.

Дерек отпихнул Билли в сторону.

— Давай я, — сказал он.

Возражать Билли не стал. Отступив в сторону, он с немым восторгом наблюдал, как плюхоголов подался вперёд, поднял щупальца и принялся тереть ими свою голову.

— Это ещё зачем? — не понял Билли.

— Тихо! — приказал Дерек. — Чтобы воспользоваться мозгощупальцем, надо сосредоточиться.

«Мозгощупальцем? — подумал Билли. — Это ещё что такое?»

И тут он понял, что — Дерек продолжал растирать свои плюхи, одну за другой, и вдруг самая крупная из них загудела, запульсировала и начала вытягиваться.

Она становилась длиннее и длиннее, ярче и ярче, вырастая прямо из Дерековой головы. Билли замер.

— Ты это зачем? — спросил он.

— Сейчас увидишь, — сказал Дерек.

Он наклонился вперёд. Щупальце засияло, качнулось в воздухе и прилепилось присосками к тостеру. Тостер засветился изнутри, и до Билли вроде бы долетело тихое сердитое бормотание. А потом…

— Трынннь!

Знакомый и такой долгожданный звон пружины, выбросившей наружу поджаренный хлеб, повис в наполненной дымом кухне. В воздух взлетели два обгоревших квадратика. Дерек с восторгом поймал один из них.

— Готово! — объявил он и поклонился.

— Здорово! — восхитился Билли, а потом нахмурился. — Но я всё равно не понимаю. Почему же он сразу не сработал?

— Потому что ты невежливо просил, — проговорил обиженный голос.

Билли уставился на тостер.

— Строго говоря, ты вообще не просил, — продолжал голос. — Ты просто орал. И ещё обзывался.

Рот у Билли открылся сам собой. Он уставился на плюхоголова в ожидании объяснений.

— Булочки, кексы, толстенные ломти цельно-зернового хлеба, — не унимался тостер. — И хоть бы иногда говорили «спасибо»!

— Я… прости, пожалуйста, — выдавил Билли. — Я не думал…

— Вот именно, — прервал его тостер. — Не думал. — Он фыркнул. — И никто из вас не думает. А тут работаешь как вол, и честное слово, я бы давно уже на вас плюнул, если бы… — Тостер запнулся. И порозовел. — Всё дело в кофеварке.

— В кофеварке? — воскликнул Билли и обернулся к Дереку. — Ты и с другой техникой так можешь? — спросил он.

— С электрической — да, — подтвердил плюхо-голов. Мозгощупальце качнулось и засветилось. — Хочешь, покажу?

— Ещё бы! — воскликнул Билли.

Через пять минут кухню заполнил гул голосов — от густого баса духовки до визгливого голосишки миксера. Билли слушал, остолбенев.

— Кофеварочка моя, — взывал тостер, — сколь прекрасен изгиб твоей ручки, блеск твоего бока…

— Прекрати, — ответствовала кофеварка. — Не желаю этого слышать.

— Неужели ты любишь другого? — упавшим голосом спросил тостер.

— Люблю, — мечтательно прошептала кофеварка. — Вентилятор, радость моя!

— Кофеварка влюбилась! — пискляво пропел миксер. — Кофеварка влюби-илась!

— Не дразнись! — прикрикнул на него чайник.

— А чего нет? Что ты мне сделаешь? — не унимался миксер.

— Сейчас узнаешь, — пыхнул чайник.

— Ну да! — фыркнул миксер. — Кишка тонка!

— А ну, прекратите ругаться! — пылко проговорила духовка.

— Это он начал, — оправдывался миксер.

— Давайте не будем ссориться, — предложила бежевая штуковина с пятью циферблатами.

— Тебя никто не спрашивал! — рявкнул чайник.

— Не ори на меня! — возмутилась бежевая штуковина. — Я хочу как лучше.

— Хочешь как лучше — помыла бы посуду хоть разок, — презрительно хрюкнула посудомоечная машина.

— Я не для того сделана… — попыталась отговориться бежевая штуковина.

— А для чего тогда? — не отставала посудомоечная машина.

— Я сама толком не знаю, — созналась штуковина. — Что-то такое, связанное с вафлями. Или с пельменями? Но мыть посуду — ни за что.

Посудомоечная машина уже не слушала.

— Вечно меня включают ради какой-нибудь чашки и парочки ложек, — жаловалась она. — А эту омерзительную сковороду всегда ставят не ополоснув. Фильтры мои не чистили уже много недель…

— Недель? — вмешалась духовка. — И ты ещё жалуешься? Знала бы, что мне приходится готовить. Ревенно-ветчинное рагу. Чесночную манную кашу. Карамельно-авокадовый десерт. Фу, гадость! И меня вообще ни разу, ни разу не чистили!

— Меня тоже! — подхватила морозилка.

— А холодильник в последнее время кашляет, — тихо добавила она.

— Я всё слышал! — взревел холодильник. — Тебя бы и саму не мешало как следует разморозить.

Электрический нож угрожающе сверкнул лезвием.

— Иногда такая злость берёт… — начал он грозным голосом.

Билли поёжился.

— Дерек, — сказал он, — всё ведь будет нормально, да? — Он вспомнил, сколько раз эксперименты плюхоголовов заканчивались разными неприятностями. — Ну, то есть ничего ужасного не случится?

— Ни за что, — заверил его Дерек. — А если и случится, можно будет просто выключить их на минутку. Когда ты их включишь обратно, чтоб я развалился, если они не станут прежними.

— Мало того! — продолжала возмущаться посудомоечная машина. — Меня вечно заставляют работать по ночам.

— Меня тоже, — подхватила кофеварка. — Будят ни свет ни заря, чтобы сварить себе чашечку кофе. Обалдеть можно.

— А мы всегда работаем, — выкрикнули хором холодильник и морозилка.

— Хотя от этого урода ни жарко ни холодно, — прошептала морозилка.

— Всё слышу! — завопил холодильник.

— А мне каково, — заговорил угрюмый голос. Пылесос высунул из шкафа свой шланг с одной из насадок. — До моих чувств никому нет дела.

— Вот именно, — согласилась посудомоечная машина. — Никакого сочувствия. Никакой благодарности. И лично я так больше жить не собираюсь.

Билли стал переминаться с ноги на ногу.

— Может, пора их выключать? — шепнул он Дереку.

— Я хочу спать по ночам! — верещала посудомоечная машина.

— Меня надо почистить! — грохотала духовка.

— Я мечтаю о любви, — вздохнул тостер.

Билли нервно сглотнул. Слишком уж они разошлись — как его четвёртый класс, когда мистер Трабшоу куда-нибудь отлучается.

— Заткнись! — взревел холодильник.

— Сам заткнись, урод! — отозвалась морозилка.

— Я вас предупредил! — предупредил чайник.

— А может, я для печенья? — задумчиво пробормотала бежевая штуковина.

Билли переводил взгляд с одного на другого, и в нём поднималась паника.

— Отвяжись! — взвизгнула кофеварка.

— Или я сдую тебя отсюда на двадцать седьмое небо, — посулил вентилятор.

— А я тебе морду расквашу! — заорал тостер.

— Драться будут! — завопил миксер в восторге.

«Хватит», — решил Билли. Он подошёл к тостеру и выключил его.

— Я тебя уничтожу! — завопил тостер громче прежнего. — Я тебя разгромлю! Живьём зажарю!

«Ну, дела», — подумал Билли и растерянно обернулся к Дереку.

— Попробуй ещё раз, — посоветовал плюхоголов.

Билли попробовал. Включил — выключил. Включил — выключил. Никакого толку. Билли попытался вытащить вилку из розетки, но, сколько он ни тянул, вилка не вылезала. Тостер не собирался умолкать.

Да и остальные тоже.

Билли в ужасе метался по кухне, щёлкая выключателями и дёргая за шнуры. Без толку. Ничего не помогало. Кашу, которую заварило Дере-ково мозгощупальце, расхлебать не удавалось. Со всех сторон звонили звонки, хлопали крышки и ползли провода. Воздух гудел, дрожал и пульсировал.

— Урод! Урод! — дразнила морозилка.

— Дура ты! — отбивался холодильник. — И кто только тебя сделал?

— Я злюсь всё сильнее и сильнее, — прошептал электрический нож.

Билли дрожал с ног до головы. Родители в любой момент могли вернуться из магазина.

— И зачем я тебя послушал! — напустился он на Дерека. — Пора бы мне уже знать, что…

И тут в кухню вошли Керек и Зерек. Зерек держал в руках-щупальцах Сайласа.