Сьюзен Коллинз - Грегор и смутное пророчество

Но сердился он в первую очередь на себя, потому что ему нравилась эта девчонка.

Она его не услышала, зато Викус — услышал, и его улыбка стала шире.

Грегор огрызнулся на старика:

— В чем дело?!

— Так ты отправишься во дворец, Наземный? — вежливо спросил тот.

— В качестве кого? Вашего пленника? — Грегор нарочно говорил с ним резко, почти грубо.

— Надеюсь, в качестве нашего гостя, — отвечал Викус. — Хотя, не сомневаюсь, что Люкса уже распорядилась приготовить для тебя темницу.

В его фиалковых глазах светилось дружелюбное лукавство, и Грегор вдруг почувствовал невольное расположение к старику. Возможно потому, что и Викус был к нему расположен.

Грегор подавил улыбку и с деланным безразличием сказал:

— Тогда показывайте дорогу.

Викус кивнул и указал на дальний конец стадиона. Грегор двинулся за ним, ведя за руку Босоножку.

Трибуны быстро опустели. Люди вереницей потянулись к выходам. Несколько мышей еще парили в воздухе, неторопливо совершая какие-то сложные маневры. Грегор явно появился здесь уже после окончания игры, и оставшиеся на своих местах зрители и игроки задержались просто для того, чтобы на него поглазеть.

Когда они подошли к главному выходу, Викус замедлил шаг и подождал Грегора.

— Тебе, наверное, кажется, будто все это происходит во сне, да, Наземный?

— Скорее — в кошмарном сне, — мрачно уточнил Грегор.

Викус усмехнулся:

— Все эти наши мыши и ползучие… или как вы их называете? Таракони?

— Тараканы.

— Ну да, тараканы, — кивнул Викус. — У вас в Наземье они крошечные, зато у нас они просто гиганты, так?

— А откуда вы знаете? Вы бывали наверху? — спросил Грегор.

Если Викус смог туда попасть — значит, и они с Босоножкой смогут.

— О нет, такие визиты так же редки, как деревья. Это нам Наземные рассказывали — те, что сюда попадали. Я знал человек шесть или семь. Одного звали Фред Кларк, другого Микки, а еще была женщина по имени Коко. А тебя как зовут, Наземный?

— Грегор. А эти люди… они все еще здесь? Эти наземные… — спросил обнадеженный Грегор.

— Увы, нет. Здесь не самое подходящее место для Наземных, — сказал Викус, и лицо его помрачнело.

Грегор резко остановился, крепко сжав руку Босоножки:

— Вы хотите сказать… вы их убили?

Старик оскорбился:

— Мы?! Чтобы мы, люди, убивали Наземных?! Я знаю, в вашем мире происходят ужасные вещи. Но мы — мы не убиваем ради спортивного интереса. — Голос Викуса звучал сурово. — Сегодня мы приняли вас у себя. Если бы мы этого не сделали — можешь не сомневаться, вы и вздохнуть бы не успели, как были бы мертвы.

— Я не хотел… не имел в виду… ну, то есть — я просто не знаю, как у вас тут все устроено, — запинаясь, сказал Грегор. Он и сам понимал, как было глупо сего стороны заподозрить в Викусе убийцу. — Так что же, нас убили бы тараканы?

— Тараканы? — удивился Викус. — Нет, это не добавило бы им времени.

Снова он говорит непонятно. Что значит «добавить времени»?

— Но больше ведь никто не знает, что мы здесь, — произнес Грегор.

Викус озабоченно взглянул на него.

— Уж поверь мне, мальчик, к этой минуте всякая тварь в Подземье знает, что вы здесь.

Грегор с трудом справился с желанием оглянуться:

— По всей видимости, в этом нет ничего хорошего, я правильно понимаю?

— Да уж, — Викус покачал головой. — В этом нет решительно ничего хорошего.

Старик повернулся к выходу со стадиона. Шестеро бледных, с фиолетовыми глазами охранников открыли гигантские каменные двери — они с трудом сдвинули створки, давая Викусу и его спутникам дорогу.

Когда Грегор с Босоножкой протиснулись в дверной проем, дверь за ними тут же с грохотом закрылась. Они оказались в узком сводчатом тоннеле, освещенном факелами. Впереди колыхалось что-то темное и дрожащее. Грегор было подумал, что это еще одна летучая мышь, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что перед ними облачко крошечных черных мотыльков. Так вот что коснулось его лица, когда он ворвался на стадион!

Викус мягко раздвинул рукой эту завесу из насекомых:

— Эти мотыльки — отличная система предупреждения, лучшая, я полагаю. Если их потревожит незваный гость, это сразу улавливают летучие мыши. Система совершенна именно за счет своей простоты, — добавил он и исчез за летучей завесой.

Наконец из самой середины непрерывно трепещущих крылышек раздался его голос:

— Грегор Наземный, добро пожаловать в город Регалию!

Грегор бросил взгляд на Босоножку, сестренка была явно растеряна.

— Идем домой, Ге-го? — спросила она.

Он взял ее на руки и улыбнулся, надеясь, что улыбка получилась натуральной и беззаботной:

— Не сейчас, малышка. Нам сначала нужно кое-что сделать. А потом уже домой.

Грегор набрал в грудь побольше воздуха и шагнул в темное облачко.

Бархатные крылышки коснулись его лица, словно по нему провели мягкой кисточкой, и перед ним открылась Регалия.

— Ого! — сказал он и застыл на месте.

Грегор и сам бы не смог сказать, что ожидал увидеть. Каменные дома или, возможно, пещеры — но что-то примитивное. Но в раскинувшемся перед ним прекрасном городе не было ничего примитивного.

Они стояли на краю долины, застроенной такими великолепными зданиями, каких он еще не видел. Нью-Йорк славится своей архитектурой — элегантными особняками из коричневого камня, небоскребами, роскошными музеями. Но по сравнению с Регалией он выглядел как беспорядочное скопление кубиков необычной формы.

Все здания в Регалии были приятного дымчато-серого цвета, что придавало им некоторую загадочность. Они выглядели так, словно их не строили человеческие руки, но они сами выросли прямо из земли — и устремились ввысь. Возможно, не были такими высокими, как небоскребы Нью-Йорка, которые Грегор знал по именам, но все же они были этажей под тридцать, а сверху их украшали изящные башенки и шпили. И всюду горели сотни факелов, освещавшие город мерцающим мягким светом.

А еще резьба по камню… Грегору и раньше случалось видеть на стенах зданий изображения херувимов и химер, но в Регалии стены были сплошь покрыты резными фигурами. На всех каменных поверхностях сражались, пировали и плясали люди, тараканы, рыбы и другие существа, названий которых он не знал.

— Здесь живут только люди? Или тараканы и крысы тоже? — спросил Грегор.

— Это город людей. У других существ свои города, или лучше сказать — места обитания, — ответил Викус. — Наш народ в основном проживает здесь, и лишь некоторые селятся за пределами города — если того требует работа. А вон наш дворец, — и Викус показал на огромную круглую крепость, которая высилась на противоположной стороне долины. — Вот туда мы и направляемся.

Свет, лившийся из множества окон, придавал городу праздничный вид, и Грегор чувствовал, как у него стало легче на душе. Нью-Йорк тоже сверкает ночными огнями. Возможно, этот город окажется не таким уж чужим.

— Очень красиво, — с воодушевлением заметил он. Ему показалось, что он смог бы полюбить этот город — если бы ему так сильно не хотелось домой.

— О да, — Викус окинул Регалию горделивым взором. — Мой народ любит камень. Будь у нас достаточно времени, мы создали бы город редкостной красоты.

— Но вы ведь его уже создали, — возразил Грегор. — Мне кажется, ничего более прекрасного у нас, в Наземье, нет.

Викус выглядел польщенным.

— Ну что ж, пойдем. Из дворца открывается самый красивый вид на Регалию. Ты успеешь ею полюбоваться до ужина.

Они двинулись дальше, а Босоножка задрала голову кверху, словно что-то высматривая в вышине.

— Ты что-то потеряла, Босоножка?

— А где же луна? — спросила его сестренка.

Порой случается, что на небе не видно звезд. Но уж луна в ясные ночи непременно показывалась.

— Луна? — повторила Босоножка.

Грегор взглянул в чернильное небо и вспомнил, что неба тут, конечно, нет. Ведь они находились в какой-то гигантской подземной пещере.

— Здесь нет луны, малышка. Сегодня луны нет, — сказал он.

— Коова слизнула язычком. Ам! — сама себе пояснила Босоножка.

— Хм… Ну да, — согласился Грегор. Раз уж тараканы разговаривают, а летучие мыши играют в мяч, корова вполне могла бы проделать такой трюк. Во всяком случае здесь. И он почему-то вспомнил затрепанную книжку с детскими стишками, которая валялась возле ее кроватки.

Пока они шли до дворца, отовсюду из окон на них глазели люди. Викус кивал знакомым, иногда окликал кого-то по имени, и из окон в ответ ему приветственно махали чьи-то руки.

Босоножка тоже принялась махать рукой.

— Пивет! — кричала она. — Пивет!

Никто из взрослых ей не ответил, и только дети кое-где тоже махнули ей в ответ.