Волшебная игла(Сказки чешских и словацких писателей) - Малиржова Елена

— Ну! — участливо сказал Кольбаба. — Ах ты батюшки, ах матушки! Вы, барышня, так опасно больны?

— Не больна, — вздохнула Марженка, — но мое сердце разрывается от боли. — И она положила руки на грудь.

— Ох-ох-ох! — воскликнул Кольбаба. — Милая Марженка, простите за вопрос: отчего у вас болит сердце?

— Потому что вот уже год и день, как я жду одного письма, которое все не приходит и не приходит.

— Не беспокойтесь, — успокоил ее Кольбаба. — Вот уже год и день, как я ношу в сумке одно письмецо и не знаю, кому его передать. Знаете что, Марженка? Я отдам это письмо вам.

Мария побледнела еще сильнее.

— Милый почтальон, — сказала она тихо, — это письмо, вероятно, не мне, на нем нет адреса.

— А вы взгляните!.. Если оно не вам, то вы вернете его мне.

Дрожащими руками распечатала девушка письмо и только начала его читать, как щеки ее заалели.

— Ну что? — спросил ее Кольбаба. — Вернете вы мне письмо?

— Нет! — воскликнула Марженка и залилась слезами радости. — Ведь это и есть то письмо, которое я ждала год и день! Вы и не знаете, что бы я вам дала за него!

— Сейчас скажу, что вы должны дать, — ответил Кольбаба. — Две кроны штрафа за то, что письмо без марки, понимаете? Да ведь я бегаю с ним уже год и день, мой начальник приказал мне получить этот штраф за письмо без марки. Благодарю вас! — сказал он, получив деньги. — А вот там кое-кто ожидает вашего ответа. — И он кивнул стоящему за углом Франтику.

Пока Франтик получал ответ, Кольбаба сел и сказал черному человеку:

— Год и день, ваша милость, я ходил с этим письмом, но я не жалею об этом уже по одному тому, что очень много видел. Наша страна прекрасна и в Таборе, и в Пльзне, и у Горица… Поглядите-ка, Франтик уже возвращается! Такое дело легче разрешить устно, чем письмом без адреса.

Франтик ничего не сказал, но глаза его сияли.

— Едем? — спросил он.

— Едем, — ответил хозяин автомобиля. — Только сначала подвезем Кольбабу на почту.

Шофер сел в машину, включил скорость, и машина покатила так ровно и легко, как во сне. Стрелка спидометра тотчас же показала скорость в сто двадцать километров.

— Как чудесно идет эта машина! — восторгался человек в черном.

— Это, наверно, потому, что ее ведет счастливый шофер.

И все счастливо доехали до своих мест, как и мы добрались до конца сказки.

Вы, наверно, знаете, ребята, что в каждом районе Праги всю ночь не спят несколько стражников, на случай, если произойдет что-либо, например: если куда-нибудь вломятся разбойники или натворят каких-либо бед злые люди. Одни из стражников всю ночь дежурят в караулке, а другие ходят по улицам и отыскивают разбойников, воришек, домовых, привидения и всякую другую чертовщину. Так стражники расхаживают всю ночь. А чтобы скорее уходило время, они иногда собираются в караулке, курят трубки и рассказывают друг другу об интересных происшествиях.

Однажды они сидели, курили и разговаривали. Когда очередь рассказывать дошла до стражника Худеры, он набил трубку табаком, закурил и начал:

— Я расскажу о драконе с Войтешской улицы. Однажды я обходил эту улицу. Вдруг вижу — около церкви лежит огромное яйцо. Такое большое, что оно не помещалось даже в моей каске. Тяжелое, словно мраморное.

«Батюшки! — подумал я. — Вероятно, это яйцо страуса или кого-нибудь в этом роде. Отнесу-ка я его в отдел находок, может быть найдется и хозяин».

Тогда в этом отделе сидел мой приятель Поур. У него ломило в пояснице, и поэтому он натопил железную печурку так, что в комнате было жарко, как в духовке.

— Здорово, Поур! — сказал я. — У тебя тут тепло, как у чертовой бабушки! Заявляю тебе: я нашел на Войтешской улице какое-то яйцо.

— Положи куда-нибудь, — ответил Поур, — да садись. А я расскажу тебе, как меня мучают боли в пояснице.

Поговорили мы немного. Начало уже смеркаться, и вдруг слышим — в углу хрустит что-то и щелкает. Зажгли мы огонь и увидели — из яйца вылупился дракон. Очевидно, этому помогла страшная жара. Он был не больше фокстерьера, но мы сразу поняли, что это дракон, потому что у него было семь голов — так каждый может узнать дракона.

— Вот так штука! — воскликнул Поур. — Что же мы с ним будем делать? Не вызвать ли по телефону машину, чтобы его убрали отсюда?

— Знаешь, Поур, — сказал я, — такой дракон — очень редкий зверь. Я думаю, надо бы дать объявление в газету, чтобы разыскать его хозяина.

— Ладно. А чем нам пока кормить его? Попробуем накрошить ему хлеба и дать молока. Каждому малютке полезно молоко.

Накрошил я семь булочек в семь литров молока. Поглядели бы вы, как дракон набросился на молоко! Головы отталкивали одна другую, ворчали и лакали так, что забрызгали все помещение. Потом они облизнулись и уснули. Поур запер дракона у себя в кабинете, где лежали все утерянные и найденные вещи, и отнес в газету следующее объявление:

«На Войтешской улице найден только что вылупившийся из яйца детеныш дракона. Приметы: семиголовый, в черных и желтых пятнах. Просьба к владельцу явиться в полицию, в отдел потерь и находок».

Когда утром Поур пришел на работу, он сказал только:

— Ох-хо-хо, гром и молния! Что такое? Чтоб ему провалиться! Ни дна ему, ни покрышки, чтоб не сказать больше!

Этот самый дракон сожрал за ночь все вещи, хранившиеся в комнате: кольца, часы, кошельки, бумажники, блокноты, мячи, карандаши, пеналы, школьные учебники, мраморные шарики, пуговицы, перчатки и вдобавок все казенные бумаги, акты и протоколы — словом, все, что было в комнате, даже трубку Поура и лопатку для угля.

— Это никуда не годится, — сказал Поур, — такого зверя я здесь держать не могу!

И он позвонил Обществу покровительства животным, чтобы вышеуказанное Общество призрело у себя дракона, как оно делает с заблудившимися собаками и кошками.

— Почему бы и нет? — ответил председатель Общества и согласился взять дракона. — Только мне хотелось бы знать, — продолжал он, — чем, собственно, питается дракон? В учебниках естествознания об этом ничего не сказано.

Стали кормить дракона по-разному: молоком, сосисками, яйцами, морковью, кашей, шоколадом, горохом, сеном, помидорами, булками и гусеницами. Дракон глотал все. Кроме того, он сожрал у Общества покровительства животным книги, газеты, картины, дверные ручки — все, что там было, и рос так, что вскоре стал больше сенбернара.

В это время Общество получило телеграмму из Бухареста, в которой было написано:

«Драконий детеныш — заколдованный человек. Подробные сведения сообщу при встрече. Приеду не позже, чем через триста лет на центральный вокзал. Волшебник Боско».

Тут председатель Общества покровительства животным почесал за ухом и сказал:

— Если этот дракон — заколдованный человек, то мы не можем держать его в нашем Обществе. Нужно отправить его в детский дом.

На это детские дома ответили:

— Если человек превращен в зверя, то это не человек, а зверь. Заколдованные люди нас не касаются.

И так как переговоры ни к чему не привели, то ни Общество, ни детские дома не захотели держать у себя дракона. Дракон так этим огорчился, что перестал есть. Особенно убивалась его третья, пятая и седьмая головы.

Среди членов Общества был один маленький, худенький человечек, незаметный и скромный. Звали его… как-то на букву «Н» — Новачек, либо Нерад, либо Ногейл… Да, вспомнил: его звали Трутина.

Увидев, как худеют одна за другой головы дракона, он сообщил об этом Обществу: