Ася Кравченко - Здравствуй, лошадь!

— А как же я? Если я лягу в траву, меня будет видно… — забеспокоился Кабачок.

— Ещё бы! Ты рыжий!

— Что же делать?

— Тебя тоже надо намазать! — обрадовался Поперечный.

— Только зелёнка кончилась…

— Я видел, там забор красят. Пойдём посмотрим, — предложил Поперечный.

— Внимание! До старта первого участника осталось десять минут, — разнеслось по радио. Но компания уже со всех ног бежала смотреть, как красят забор. Маляр уже ушёл, но ведро с краской и кисточкой осталось. Краска была как раз зелёная.

— Оттенок другой, — заметил Кабачок.

— Хочешь болеть?!

Сначала Поперечный и Полосатый красили по очереди. Ведь нечасто выпадает такая возможность — покрасить лошадь в зелёный цвет. Но Кабачок вспомнил, что участвует в соревнованиях.

— Надо бы скорее, — деловито сказал он.

Тогда решили, что Поперечный будет окунать кисточку в краску, а Полосатый, сидя у Кабачка на спине, — красить. Дело всё равно шло медленно. И тут Поперечный придумал:

— Послушай, Кабачок, а ты прислонись к забору!

Соня обыскалась Кабачка, когда он вышел ей навстречу.

— О боже! — вырвалось у неё…

— Что ты на меня так смотришь?

— Ты весь в зелёную полоску.

— И что?

— Довольно странный вид.

— Зато ветрянка не пристанет, — бодро отозвался Кабачок.

— Лошади не болеют ветрянкой!

— Ещё скажи, что кошки не болеют ветрянкой!

— Не болеют!

— Ты так думаешь? А Халва говорит…

— Посмотри на себя в зеркало! — прервала его Соня. Кабачок пошёл к зеркалу.

— Смотри, какая там смешная зебра, — захихикал Кабачок.

— Это не зебра! Это ты!

— Я? Вот это рыжее с зелёненьким?

— Да!

— Полосатое?

— Да!

— Ты шутишь? — Кабачок неуверенно засмеялся. — Смешно…

— А мне — нет!

— Что же делать? — растерялся Кабачок.

— На старт приглашается Соня на лошади по кличке Кабачок, — услышали они.

— Пойдём! Может, не заметят… — Соня потянула Кабачка.

— Я не могу в таком виде!

— Не надо было на забор ложиться! — рассердилась Соня.

— Я не ложился!

Но Соня уже вспрыгнула в седло и решительно пришпорила Кабачка. Когда они вышли на поле, на трибунах засмеялись.

— Я лучше пойду погуляю… — сказал Кабачок и повернул к выходу.

— Всадник, начинайте, — сказали в жюри.

— Шевелись, — сердито сказала Соня. — У тебя есть выход — бежать так быстро, чтобы никто ничего не разглядел…

И Кабачок понёсся. А что было делать? Его душа разрывалась от отчаянья: «Хоть бы никто не заметил!» А Соня только считала барьеры, над которыми они проносились: три… семь… и вот уже осталось чуть-чуть.

— Вперёд, Кабачок! — кричал Полосатый.

— Покажи, как зелёные летают! — вторил Поперечный.

Вот и финиш! Трибуны взорвались аплодисментами. Задыхаясь, Кабачок выскочил с поля, взбрыкнул и… Соня вылетела из седла.

— Что-то я не то сделал, — понял Кабачок и кинулся прочь.

Соня нашла его за конюшней. Кабачок стоял и дрожал от возбуждения.

— Давай я тебя помою!

Кабачок встал под воду, и зелёная жижа заструилась в траву. Сначала Кабачок хотел сказать: «Извини меня». Потом: «В другой раз обязательно выиграем, ты не сердишься?» — но у него получилось:

— А ведь мы неплохо проехали.

— Ты вообще у меня умница! — ответила Соня. — Пойдём посмотрим результаты.

Они шли, и все им улыбались.

— Ну что, какие результаты? — спросил Кабачок Халву.

— У тебя первое место! — сообщила кобыла.

— Да ты что? — засмеялся Кабачок. — Правда, что ли? А почему меня не награждают?

— Тебя награждают! — ответила Халва.

— Пойдём, нас все ждут, — потянула Соня Кабачка…

Их встретили громом аплодисментов. Кабачку прикрепили на уздечку красную розетку, а Соне подарили огромную коробку конфет. Заиграла музыка. А когда аплодисменты стихли, главный судья произнёс:

— Внимание! Специальный приз жюри! Лошади по кличке Кабачок присуждается звание «Самая весёлая лошадь». И вручается кочан капусты.

Музыка опять заиграла, а Кабачок шепнул Соне: «Видишь, а ты ругалась!» — и ткнулся мордой ей в плечо. «Горе ты моё…» — ласково отозвалась Соня.

И тут, невесть откуда, над трибунами взвились зелёные флаги. Поперечный и Полосатый в восторге закричали: «Ка-бачок-чок-чок!» И вслед за ними на трибунах подхватили: «Кабачок-чок-чок!»

Он стоял такой маленький среди больших лошадей. И большим лошадям было как-то неловко, что они такие большие…

И снова наступило лето. И снова полетели белые одуванчики.

И однажды Кабачок обнаружил, что Поперечный с Полосатым выросли. Кошки быстро взрослеют. Теперь их было не узнать. У них появились какие-то дела, и они нередко пропадали по нескольку дней. Возвращались в царапинах и с драными боками. Машка волновалась.

— Ты подрался?! — спрашивала она Поперечного.

— Что ты! Я шёл по лесу, решил срезать угол, а кустарник оказался с колючками.

Машка хмурилась.

— Давно хотела тебе сказать, — как-то заметила Халва, — пора детей к делу приучать. А то наберутся дурных манер от всяких уличных котов.

— Дурное к ним не пристанет!

— Я бы на твоём месте давно пристроила бы их в какие-нибудь хорошие руки, — советовала Халва.

— Домашними кошками? Целый день сидеть у окна? Гонять воробьёв и драть обои, чтобы порадовать хозяев? — возмутилась Машка. — Мои дети заслуживают большего!

В одно прекрасное утро Машка отправилась на базар. Закупив, как обычно, всё необходимое, она хотела было уходить, как вдруг услышала:

— Портфели! Кому портфели?! Министерские портфели!

И Машка вдруг поняла, что эти портфели очень подойдут её детям. Тут же вспомнила она и про дальнего своего родственника Котофея Ивановича — сотрудника какого-то министерства. Она немедленно купила два портфеля и, взволнованная, вернулась домой.

— Пора начинать взрослую жизнь! — решительно сказала она детям.

— У нас как раз на примете одно дело, — обрадовался Поперечный.

— Примерьте-ка портфели, а я пока буду писать к Котофею Ивановичу…

— Зачем портфели?

— Пора делать карьеру! Скоро осень.

— У нас были другие планы…

Но Машка уже писала письмо:

«Здравствуйте, уважаемый Котофей Иванович!

Давно от вас нет никаких известий. Как живёте? Как поживают ваши аквариумные рыбки? У нас тоже всё хорошо. Дети выросли. Прошу Вас, позаботьтесь о них. Портфели у них уже есть.

Остаюсь ваша кузина, Машка.

Конюшня, Лошадиная сторона».

— Кажется, всё, — деловито сказала Машка.

— Тоже мне подарок министерству: две полоумные кошки! — проворчала Халва.

— Именно подарок! — отозвалась Машка. — Прежде всего, у них прекрасное образование!

— Какое? — поинтересовался Руслан.

— Самое высшее! — Машка на минуту задумалась. — Только я не хочу, чтобы мои дети шли в город пешком, как какие-нибудь голодранцы…

— Они должны въехать в город на белом коне, — фыркнул Руслан.

— Было бы неплохо… — согласилась Машка.

— А рыжий не подойдёт? — спросил Кабачок.

— Мама, кони — это банально, — вмешался Полосатый. — Мы приплывём в город на корабле!

— Осталось найти корабль, — заметил Руслан.

— Мы как раз заканчиваем строительство судна «Пегас», — сообщил Поперечный.

— Ух ты! — воскликнул Кабачок. — А можно посмотреть?

Все бросились к реке.

У берега покачивалась огромная доска с палкой посередине. С палки свисала зимняя попонка Кабачка.

— Вот! — гордо объявили Поперечный с Полосатым.

— Да, — протянул Руслан. — Никогда не знаешь, чего ждать от этих кошек.

— Когда отплытие? — спросил Кабачок.

— Завтра!

— Уже?!

— А что тянуть кота за хвост, — бросил Полосатый.

— Что ты себе позволяешь? — одернула его Халва.

— А что, разве это неприличное выражение? — удивилась Машка.

— Смотря какой хвост, — отрезала Халва.

На следующее утро провожающие толпились на берегу.

— Первым делом зайдите к Котофею Ивановичу, — говорила Машка. — Письмо ему всё объяснит. Портфели повесьте, чтобы не промокли… Вот и всё…

— Вот и всё, — грустно отозвался Кабачок.

— Не унывайте! — крикнул Поперечный, прыгая на середину доски.

— Давай, «министр», отчаливай! — крикнул Полосатый.

«Пегаса» вытолкнули на середину реки, и он стоял там в ожидании ветра.

— Право руля, «министр»! — командовал Полосатый…

У провожающих уже ноги и лапы устали махать, а «Пегас» так и не двинулся с места — ветра не было. И тогда Кабачок не выдержал и начал дуть на парус.

— Вот вам и ветерок! — хмыкнул Руслан.