Марийские народные сказки - сказки Народные

Доехала девушка до морского берега, переплыла через море на большой лодке. На другом берегу переоделась девушка в мужскую одежду и поехала дальше — жеребят искать.

Вечером приехала она в деревню и попросилась к одной старухе на ночлег.

У этой старухи был сын — красивый юноша по имени Улем.

Девушка переночевала у старухи, а утром говорит:

— Бабушка, отпусти Улема помочь мне жеребят сыскать.

Отпустила старуха Улема.

Посадила девушка Улема в тележку рядом с собой и запела веселую песню:

В этот день девушка с Улемом отыскали десять жеребят.

Когда вернулись домой, Улем говорит матери:

— Кажется мне, что наш гость — не парень, а девушка: и голос у него очень нежный, и сам он очень красив.

На второй день Улем с девушкой привели еще десять жеребят, на третий — еще десять, а на четвертый — одиннадцать.

Собралась девушка уезжать, а Улем просит ее остаться еще хоть ненадолго.

Пожила девушка у старухи еще немного и поехала домой, а Улем ее провожает.

Вот едут они к морю, и девушка поет:

— Сколько дней я жила у вас, — сказала девушка, — а ты, Улем, так и не догадался, что не парень я, а девушка.

— Я давно догадался, — отвечает Улем. — Будь моей женой.

— Прежде надо отвести жеребят отцу. Но если я тебе по душе, то пришли перед праздником подарок — шелковые качели, и я вернусь к тебе.

Приехала девушка домой, пригнала сорок одного жеребенка.

Обрадовался старик отец, обрадовались старшие сестры.

Живет девушка дома. Перед праздником прислал ей Улем подарок — шелковые качели.

Повесила девушка шелковые качели на высокую сосну. Покачала отца, потом старшую сестру, потом среднюю. Потом подружек покачала.

А потом села сама на шелковые качели, раскачалась выше дома, выше сосны, взлетели качели до неба, и улетела девушка далеко-далеко, за море, к Улему.

Когда-то у моего отца была пасека. Всем своим пчелам отец давал имена: одну звал Анной, другую Майрой, третью Тайрой или еще как-нибудь.

Однажды послал меня отец караулить пчел. А пасека, надо сказать, была за речкой.

Подошел я к речке и вижу: на том берегу огромный медведь поймал пчелу Тайру и раздирает ее на части.

Что делать?

Я туда, я сюда… Бегал-бегал, искал-искал лодку — не нашел.

Схватил я себя за волосы и перебросил на другой берег.

А медведь совсем уж Тайру разодрал, только валяются на земле ее кости.

Собрал я пчелиные кости и стал складывать из них поленницу. Складывал-складывал — выросла моя поленница до самого неба, стукнулся я головой об облако. Да так сильно стукнулся, что упал вниз, на землю.

Упал я вниз, угодил в болото и увяз в нем по пояс. Барахтался-барахтался — никак не могу выбраться. Что делать?

Сбегал домой за лопатой, еле-еле откопал себя. А если бы не откопал, наверно, так и погиб бы там.

Откопал я себя и побежал медведя догонять.

А медведь съел пчелу, объелся — пошевелиться не может. Развалился он на лужайке и греет свое толстое брюхо на солнышке.

— А-а-а! — закричал я. — Попался!

Медведь вскочил — и бежать!

Медведь бежит, я за ним, медведь бегом — я скоком, медведь скоком — я бегом, вот-вот догоню его.

Да тут оказался на пути дуб, а в том дубу — дупло, медведь — туда.

Подошел я к дуплу, смотрю: дупло-то маленькое, мой палец и тот не лезет. Что делать?

Тогда разбежался я и прыгнул в дупло с разбега — прямо к медведю. Схватил его за бороду и говорю:

— Вот теперь попался!

Хотел домой его вести, да дыра в дупле мала: и самому не выйти, и медведя не вывести. Что делать?

Подумал я, подумал, сбегал домой, принес пилу с топором, свалил дуб и вышел из дупла.

Вышел сам и медведя вытащил.

Стал медведь со мной бороться. Я тогда еще маленький был, силенки мало. Изломал меня медведь всего и съел.

Вот сижу я в животе у медведя и задыхаюсь. Что делать?

Сбегал домой, принес острый нож и распорол медвежье брюхо. Еле-еле отыскал себя в медвежьем брюхе. Если бы не нашел, наверно, так там бы и помер.

Бросил я медведя и пошел на пасеку пчел сторожить.

Пришел и вижу: летает Тайра вместе с другими пчелами как ни в чем не бывало.

Три брата рубили в лесу дрова. Пришло время обедать. Стали братья обед варить: набрали воды в котелок, сложили костер, а разжечь костер нечем. Как на грех, ни один не взял с собой из дому ни кремня, ни спичек.

Посмотрели вокруг и видят: горит за деревьями костер, и сидит возле огня старик.

Старший брат пошел к старику и попросил:

— Дедушка, дай огоньку!

— Расскажи сорок одну небылицу — дам, — ответил старик.

Постоял-постоял старший брат, ни одной небылицы не придумал. Так и вернулся ни с чем.

Пошел к старику средний брат.

— Дай огоньку, дедушка!

— Дам, если расскажешь сорок одну небылицу, — ответил старик.

Средний брат почесал в затылке — ни одной небылицы не придумал и тоже вернулся к братьям без огня.

Пошел к старику младший брат.

— Дедушка, — говорит младший брат старику, — собрались мы с братьями обед варить, да огня нет. Дай нам огня.

— Если расскажешь сорок одну небылицу, — говорит старик, — дам тебе огня и еще вдобавок котел и жирную утку, что варится в котле.

— Ладно, — согласился младший брат, — расскажу я тебе сорок одну небылицу. Только, чур, не сердись.

— Да кто же на небылицы сердится!

— Ну ладно, слушай. Родилось нас у отца-матери трое братьев. Умирали мы один за другим, и осталось нас всего семь человек. Из семерых братьев один был глухой, другой — слепой, третий — хромой, четвертый — безрукий, а пятый — голый, ни клочка одежды на нем не было.

Однажды собрались мы и пошли ловить зайцев. Опутали мы одну рощу нитками, а глухой брат уже услышал.

«Вон-вон, там шуршит!» — закричал глухой.

А тут слепой зайца увидел: «Ловите! Он в овраг побежал!»

Побежал хромой вдогонку за зайцем — вот-вот поймает… Только безрукий уже схватил зайца.

Положил голый зайца в подол и принес домой.

Зарезали мы зайца и натопили из него пуд сала.

Была у нас на всех одна пара отцовских сапог. И стал я тем салом отцовские сапоги смазывать. Мазал-мазал — хватило сала только на один сапог. Рассердился несмазанный сапог и убежал от меня. Сапог бежит, я — за ним. Прыгнул сапог в какую-то дыру под землю. Свил я веревку из мякины и за сапогом спустился. Тут и догнал его!

Стал я назад вылезать, да веревка оборвалась, и свалился я опять под землю. Сижу я, сижу в дыре, а тут весна наступила. Свил себе журавль гнездо, вывел журавлят. Повадилась за журавлями лиса лазить: сегодня одного утащит, завтра — другого, послезавтра за третьим приходит. Подкрался я однажды к лисе — и хвать ее за хвост!

Побежала лиса и меня за собой потащила. У выхода я застрял, а лиса рванулась — и хвост оторвался.