М. Базоркин - Волшебные сказки Ингушетии

– Что я без нужды кольца лишился, нехорошо, – сказал щедрый муж, взглянув на кольцо, красовавшееся на пальце всадника. – Но из-за этого жена не упрекнёт меня ни одним словом. Она не такая женщина.

– Рассказывай сказки! – говорит всадник, поигрывая кольцом. – Кто поверит, что, лишившись такого кольца, жена не станет тебя ругать?

– Ни одним словом не попрекнёт, – твёрдо сказал муж.

– Давай тогда, – сказал всадник, – поспорим. Если жена не станет тебя бранить, когда ты обо всём ей расскажешь, я дам тебе пятьсот золотых монет и это кольцо; если же она станет тебя бранить, ты отдашь её мне.

– Согласен, – ответил муж.

И они вместе поехали к ним домой. Приехали. Муж укрыл бывшего жениха в таком месте, где он мог услышать весь разговор супругов.

– Ну, как твои дела, удачно ли ты продал кольцо? – стала спрашивать жена.

– Я твоё кольцо обменял на коня, – ответил муж.

– И правильно поступил, – сказала жена. – Конь для мужчины необходим.

– А коня я обменял на козу, – продолжал муж.

– Молодец, ещё лучше сделал, коза будет нам давать молоко, – похвалила его жена.

– А козу я обменял на папаху, – сказал муж.

– Папаха для мужчины – его честь. И здесь ты всё правильно решил, – ответила жена.

– Когда я переходил по бревну, переброшенному через реку, мою папаху унесла река.

– Слава богу, что ты сам живым вернулся! – бросилась обнимать жена мужа.

Всадник проспорил пятьсот золотых монет и кольцо, отдал их и уехал.

А муж и жена с большим богатством стали жить-поживать.

Чтобы Всевышний вам помогал, чтобы в хорошем вы были впереди других, а в плохом позади, я вам сказку расскажу.

Как-то раз в стародавние времена страшная ведьма – гарбаш поймала путника. Сев возле костра, она сказала:

– А ну-ка, рассказывай мне небылицы, пока я тебя не перебью. Если соврать не сумеешь, я тебя изжарю на костре и съем.

Парень начал рассказывать:

– Ещё до рождения своего дедушки я пас коней. Одна хорошая женщина по имени Гоара-Гоатам испекла мне два больших хлеба. Взяв косу, вилы, грабли, я пошёл на сенокос. В полдень, придя на обед, я разломал первый хлеб – и увидел, что внутри сидит дикая коза и ест мой хлеб. Испугавшись меня, она убежала, а я ей вслед бросил косу. Она застряла между рогов, и коза, убегая, скосила всё сено. Решив продолжить обед и разломав второй хлеб, я увидел внутри лису. Она убежала, а я вслед бросил грабли. Голова лисы застряла в граблях, и она, бегая по сенокосу, собрала всё сено в кучи.

Обрадовался я, что сено уже скошено и собрано, решил отдохнуть на склоне… и вдруг увидел, что кони испугались. Я пошёл узнать, в чём дело. Среди коней сидела травяная блоха и пугала их. Поймав её, я пригласил мастеров, чтобы они её подковали. Затем уехал в горы пасти шестьдесят три кобылы. Подоив этих кобыл, сделал сыр. Изготовил я бричку из топорища и впряг двух Муравьёв. Почувствовав, что один муравей ленится идти, я ударил его прутиком. Он превратился в высокую башню, и я оказался наверху, но не знал, как спуститься. Тогда я вспомнил о друзьях. «Эй, Хилта-Билтий, Шара-Хингалий, помогите мне!» – крикнул я им. Услышав мои крики, друзья пришли на помощь. Увидели меня и мигом поняли, что к чему. Тут же один принёс сено, другой – солому. С их помощью я слез с башни.

Мы втроём решили совершить набег. Оружие у нас было такое: у Хилта-Билтия – шашка без ручки, Шара-Хингалий владел кремнёвым пистолетом без набалдашника, у меня был нож без острия. Ехали мы на конях и увидели реку. Она вся была скована синим льдом. Наши кони умирали от жажды. Хилта-Билтий шашкой ударил по льду, Шара-Хингалий из пистолета стрельнул, но лёд не поддавался. Я снял с плеч свою голову, ударил ею и разбил лёд. Напоив коней, мы поехали дальше. Оказавшись у какого-то села, зашли в хибару. Там никого не было, а вдоль стены лежали лепёшки – чуреки. Мы были голодны. Хилта-Билтий бил шашкой по чурекам, Шара-Хингалий стрелял по ним, но друзья не могли отломать ни кусочка. «Дайте мне, я попробую», – сказал я. Хотя руки были замёрзшими, я ударил чуреком по колену. Отломившийся кусочек ударил в глаз Хилта-Билтия, оторвал ухо Шара-Хингалию, сорвал дверной косяк, убил заходящего хозяина, вырвал часть забора соседа с одной стороны, захватил с собой скирду сена соседа с другой стороны и улетел в небо.

«Хозяин погиб от наших рук», – опечалились мы и решили уйти. По пути мы увидели волшебника. Я спросил: «Какие чудеса ты творишь?» Он ответил: «Самое чудесное то, что на твоих плечах нет головы». Я схватился за голову, но её не было. «Где моя голова?» – спросил я попутчиков. «Откуда нам знать, где твоя голова, коли ты сам не знаешь, где она. Когда лёд разбил, ты обратно поставил её на место?» – «Нет», – ответил я.

На конях мы поскакали туда, где были. Когда мы приехали, моя голова гуляла вместе с двенадцатью цыплятами. Я поймал её и водрузил на место.

Гарбаш удивилась:

– Как же ты снятую голову без шрама на место поставил?

– Так ты догадалась, что это неправда? – спросил мужчина ведьму.

– Конечно, ещё тогда, когда ты летом увидел реку во льдах, – ответила гарбаш.

И ведьма отпустила парня домой. Вот так, будучи умельцем рассказывать небылицы, он вернулся живым и невредимым. И все соседи часто приходили к нему сказки слушать.

Так пусть будет добро с ним и со всеми нами!

Жил-был мальчик. Каждый день пас он в горах баранов и строгал от скуки разные фигурки. Однажды вырезал он из дерева туре маленького всадника. Ничего не забыл мальчик, даже кинжал ему из щепки на пояс подвесил. Затем поставил джигита на камень, а сам задремал. Солнышко припекло, и от тепла ожил всадник. Видит он, как к спящему мальчику подползает гадюка. Тогда выхватил джигит свой кинжал, пришпорил коня, и тот серной метнулся с камня на спину гадюке. Вот стали сражаться змея и деревянный всадник. Змея рядом с ним огромная, как дракон. Жалит она, но деревянному всаднику яд не страшен. Наконец так изрубил и исколол джигит гадюку, что сдохла она, но и сам он весь изранен был, а конь под ним погиб.

Солнышко взошло, и заснула душа в турсовом человечке. А мальчик от прохлады проснулся. И что же видит он? Лежит рядом мёртвая гадюка, а у вырезанной им фигурки одной руки не хватает, кинжал иззубрен и конь без головы. Понял пастушок, кто его спас. Тут же построил он всаднику башню из камешков и глины и вырезал ему новую руку. Только рука эта всё время отваливалась – не захотел воин искусственную, свою он в бою потерял и этим гордился.

На следующий день снова пришёл мальчик и сделал нового коня с крыльями. А ещё он принёс в подарок своему спасителю меч из железной стружки и копьё-иголку.

Какое-то время жил герой в своей башне и даже победил войско чёрных Муравьёв. Но однажды пришёл пастушок и видит: нет ни башни, ни его спасителя. Сначала расстроился он. Но потом ветер ему шепнул, что герой просил передать своему другу салам-моаршал. А сам джигит отправился спасать принцессу лесных человечков. Её похитил комариный король. Воин очень торопился, так как надеялся догнать похитителей, ведь конь у него теперь крылатый.

Я рассказал вам этот случай, чтобы вы знали, какая мужественная душа живёт в волшебном дереве туре. Всадник из этого дерева придёт к вам, если вы научитесь любить лес. Потому что туре в лесу старший.

С горы ручеёк бежит. Под камнем жаба сидит. По лесной тропинке муравей сосновую иголку тащит. Не целую иголку, а только кончик. Пошёл дождь. Наполнился ручей, вышел из берегов – и получилось наводнение. Муравьишка от воды убежать не успел, залез на листик и поплыл.

Увидела жаба муравья. А жаба не просто жаба, а жабья ведьма – гарбаш была. И захотела она съесть муравья. Ха! Не на того напала, зелёная! Другой бы, наверное, подумал: «Я маленький, а она такая большая», испугался бы и дал себя проглотить. Только муравей не такой был. Все знают, что муравьиное племя смелое. Видит он, что жаба его догоняет, залез на стебелёк от листика и ждёт. Зелёная пучеглазая подплыла. Только рот открывать стала – муравей прыг со стебелька, а стебелёк высокий; упал в воду, за жабью морду схватился и кричит: «Ага, вот я тебя и поймал!» Потом залез ей на глаз и давай колоть иголкой, кусать клещами, колоть иголкой! Испугалась жаба и нырнула. Недаром говорят, что если большой нападает на маленького, значит, сердце у него жабье, трусливое. Вот жаба нырнула, а муравей не отпускает. «Ой, – заквакала она, – если б я знала, что этот герой такой страшный, разве я на него напала бы! Теперь не отпустит меня, конец мне пришёл!» И запрыгала на берег. Тут муравей её отпустил и пошёл домой. Даже не обернулся. А жаба подумала: «Если он не оборачивается, значит, совсем меня не боится, лучше не буду я сзади на него нападать».