Джон Толкин - Роверандом

23

Толкин обыгрывает два значения этой фразы. Слова лунного пса «в честь меня» (after me) понимаются Ровером как «в знак уважения». Но в возражении ему (следующая реплика лунного пса. — Прим. пер.) лунный пес расшифровывает, что имел в виду «в честь» в значении «позже, чем меня».

В «Книге утраченных сказаний»: «Луна не смеет тревожить абсолютное одиночество внешней тьмы… и странствует безмолвно низом мира…».

Подобный запрет, соединенный с советом, характерен для традиционной сказки. Предупреждение Человека–на–Луне многократно повторяется, а позже отзывается словами миссис Артаксеркс: «Не приставайте к огненным рыбам…».

В самом раннем варианте текста говорится: «Он так никогда и не узнал этого… да и на то, чтобы узнать то, что он узнал, ушло много времени». [ Надо сказать, во всей этой истории обнаруживается определенный «потайной» — сакральный, мистериальный, смысл, — кстати сказать, в том или ином виде характерный для мифологий вообще и для толкиновского свода легенд в частности. Итак: герой по недомыслию совершает некий не совсем благовидный поступок. Этот поступок оказывается проступком с точки зрения каких–то могущественных сил и активизирует силу, выступающую как «сила зла». Гармоничное бытие героя в окружающем его мире разрушено. (В сущности, то же мы видим и в эпопее «Властелин Колец», только здесь герой — Фродо — растачивается за «проступок» предыдущего в своем роду, а разрушается гармония самого мира.) Положительным моментом здесь сразу же оказывается то, что эта сила противодействует бездумному благополучию героя и разрушает иллюзию его гармонии с самим собой. Герой впервые в жизни испытывает страдание и — пускается странствовать с целью восстановить утраченное равновесие. Проходя через ряд мытарств, он ощущает свою беспомощность перед давлением обстоятельств. Однако на пути ему встречается мудрое, всезнающее, «высшее» существо, направляющее и «поправляющее» нашего героя, то есть берущее на себя по отношению к нему роль Учителя. (Думается, в связи с этим совершенно не случайно Псаматос говорит об Артаксерксе, что тот «сбился с пути, возвращаясь к себе», и что «первый, кто ему попался», направил его «не туда»: ведь и «высшие» существа, бывает, сбиваются с пути — подобно изменившему Пути Белого служения Саруману из «Властелина Колец».) Странствуя, герой проходит разные сферы, разные уровни Бытия, которые, если вглядеться повнимательнее, «отражаются» друг в друге (то есть все Бытие взаимообусловлено!). И в какой–то момент в его сознании наступает перелом: он осознает нечто скрытое в сокровенной глубине его подсознания (в «Роверандоме» такое «скрытое место» олицетворяет Долина сновидений с обратной стороны Луны) — нечто, без чего его жизнь бессмысленна! Однако странствия на этом отнюдь не кончаются. Напротив, кажется, что с того момента, как герой понял, что он должен делать, надежды на осуществление этого практически не остается. Но что–то уже сдвинулось в глубинных основах бытия в отношении его, и мировые закономерности, которые прежде оборачивались против героя, теперь начинают оборачиваться и против враждебных ему сил. Вспомним, сколько «неверных» поступков сделал Фродо: сколько раз он надевал кольцо, открывающее его воздействию «потусторонних» сил! Но именно благодаря таким вот «погружениям в инобытие», едва не стоящим ему жизни, он постепенно «утончается», обретает способность проникновения в сущность вещей (ведь он видит Сильмарилл владычицы Лориэна, в то время как Сэм его не видит; неудивительно, что впоследствии Эльфы сочли его природу достаточно преображенной и взяли его с собой в последнее путешествие к недоступной обычным людям вечной Прародине–за–Западным–Краем…). Тем самым, думается, он проникает и в свою собственную сущность, раскрывая, высвобождая в себе никогда бы не имевшую возможности проявиться в обыденных обстоятельствах непреодолимую волю выстоять против не какого–нибудь, а Мирового зла. «Неверные поступки» Роверандома тоже, похоже, имеют неодномерную «подкладку». …Интересно все же, какое отношение с самого начала имели ко всей этой истории Псаматос и Человек–на–Луне? Во всяком случае, все «заварилось» явно не только с целью воспитания вежливости у щенка, но и в конечном счете с целью умеривания амбиций персидского волшебника, который явно все больше сбивался с Пути. Мудрость Толкина, в частности, проявляется в том, что он точно знает: глубина гораздо, неизмеримо глубже, чем то, что обычным человеком воспринимается как «хорошее» или «плохое», «светлое» или «темное». И «провал» Гэндальфа в бездны подземной Мории способствовал его преображению из Серого в Белого. И лишний укус «просто для смеха» или из обиды — если в результате его покусанным оказывается Сам Предвечный Змей–Мирозданье (выпускающий от этого на миг из пасти вечно кусаемый им хвост) — может способствовать утверждению в мире (и, в частности, в Океане) нового равновесия сил. После ряда катаклизмов, разумеется. Итак, вернемся к нашему песику: на темной стороне Луны, в сне мальчика (сделанном Человеком–на–Луне) Ровер находит то, чего не нашел бы, останься он благополучной «маленькой пустолайкой». Он понимает, что создан быть Другом. Думается, именно для постижения самого себя и посылал его мудрый старый Псаматос в лунное «отражение» нашего мира к «величайшему из всех магов», без участия Которого все участи были бы неполными, поскольку все они в некотором роде являются Его собственной участью. — Прим. пер. ]

Возможно, навеяны лошаде–качалко–мухами, драконо–трещотко–мухами и бутербродо–мухами из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла (в русском переводе Н. Демуровой «баобабочки», «стрекозлы» и «бегемошки»; в переводе В. Орла «пчелампа», «торшершень», «саранчашка» и «саранчайник». — Прим. пер.). Ср. также здесь: «зудопчелы» (flutterbies) — инверсия от butterflies («бабочки») — сродни кэрролловскому flittermice («крыломыши»).

Музыка играет важную роль в создании атмосферы в «Роверандоме». Музыкальные звуки издают: растительность на светлой стороне Луны, соловьи и дети в саду темной стороны, морские подводные жители. Причудливые названия в абзаце о растениях Луны опираются на подлинные названия отдельных музыкальных инструментов и групп инструментов симфонического оркестра: струнные, медные духовые, деревянные духовые (в частности, язычковые), колокольчики, трубы, валторны, трещотки и т.д.

В более позднее время года все деревья… вспыхивали… бледно–золотыми цветами… Возможно, предвосхищение волшебных деревьев мэллорн из Лотлориена во «Властелине Колец»: «Ибо осенью их листья не опадают, но оборачиваются золотом» (кн.1, ч.2, гл.6).

Возможно, намек на случай с астрономом XVII в. сэром Полом Нилом, который заявил, что увидел на Луне слона, однако затем обнаружил, что ошибочно принял за слона забравшуюся внутрь телескопа мышь.

Как Бирмингем толкиновского детства, так и Лидс, где Толкин жил с семьей в то время, когда задумывался «Роверандом», были грязными, продымленными промышленными городами (сейчас там значительно чище).

rat and rabbit it… Английское уличное ругательство, свидетельствующее о «низких вкусах» лунного пса. Rat («крыса»; а также «изменник», «предатель». — Прим. пер.) является производным от ed rat = drat (приблизительно «чертова чушь», «проклятье»). Rabbit («кролик»; а также «слабак». — Прим. пер.) здесь: с тем же значением, что и rat.

Ср. в «Хоббите», гл. 4, в которой вся компания залезает в укрытие в пещере, совершенно не обследовав ее: «В том и состоит коварство пещер, что никогда не знаешь, далеко ли пещера простирается, куда она выведет и что подстерегает вас внутри». («Хоббит». Джон Р. Р. Толкин. «Лист работы Мелкина» и другие волшебные сказки. М.: РИФ. 1991. С.40).

Существует легенда о том, как саксонский король Вортигерн пытался построить башню поблизости от горы Сноудон для защиты от врагов, однако то, что бывало выстроено за день, разрушалось ночью. Юный Мерлин сказал Вортигерну, что под основанием башни лежит подземное озеро, и посоветовал осушить его. На дне озера обнаружились два спящих дракона — белый и красный, которые, пробудившись, сошлись в схватке. Красный дракон, сказал Мерлин, это британский народ, а белый — саксы, которые возьмут верх. Вследствие этого красный дракон станет «очень красным», т.е. покроется кровью поражения. (По другой версии победил красный дракон, олицетворявший королевский дом Пендрагонов, к которому принадлежал легендарный король Артур. Однако в конечном итоге саксы все же одолели бритов. — Прим. пер.) Полагали, что данное событие произошло в Динас Эмрисе в Гвинедде (Уэльс), который здесь зовут Каэрдрагон, «замок, или крепость дракона». В рукописном варианте фигурирует Caervyrddin, «форт Мирддина», т.е. Мерлина (Кармартен, Дифед), что было заменено в первом машинописном варианте текста на Caerddreichion, затем перечеркнуто и еще раз изменено на «Каэрдрагон».