Уильям Николсон - Песнь Огня

– Пора завершить песнь.

Тихий голос Попрыгунчика прозвучал прекрасной музыкой, частью общей песни. Бомену показалось, будто он все это уже слышал и знает, что ему скажут и что он должен ответить.

– С вами должен пойти потомок пророка.

– Я вижу двоих потомков, – ответил Попрыгунчик.

– Должен пойти я, – сказал Бомен. – Меня избрали. Меня обучили. И Кесс это знает.

Наконец заговорила Кестрель.

– Нет, – с тяжелым сердцем сказала она. Серебряный голос жег кожу все сильнее. Бомен решил, что сестра не хочет его отпускать.

– Кто-то должен пойти, Кесс.

– Кто-то, – ответила Кестрель, – но не ты.

– Не я?!

До Бомена начал доходить смысл происходящего. Он повернулся к Попрыгунчику. Маленький старичок невозмутимо слушал.

– Скажи ей, – начал Бомен, – скажи ей, что это я должен пойти с вами в огненный ветер!

– С нами пойдет один, – сказал Попрыгунчик. – Тот, в котором пророк возродится и снова умрет.

– Это я! Так должно быть!

– Нет, – грустно прервала его Кестрель. – Извини, Бо.

– Извини? Что значит «извини»?!

Бомен чуть не плакал от злости, растерянности и обиды. Почему Кестрель так говорит? Она же знает, что он готовился к этому всю жизнь! Зачем же его учили? Зачем дали силу?

– Не мешай мне, Кесс!

Конечно! Как он раньше не догадался? Кестрель хочет удержать его не из любви, а из зависти. Она знает, что огненный ветер, который называют вихрем наслаждения, – единственная настоящая награда, и хочет ее получить. Но у него тоже есть сила! И если нужно, он применит всю свою мощь. Ради великого дела племени Певцов.

– Кесс, не мешай мне!

Брат! Неужели ты не понимаешь?

Бомен уловил в мысленном голосе сестры грусть и жалость. Это вывело его из себя. Всю жизнь Бомен боялся, а Кестрель командовала. Он переживал, а она действовала. А теперь Кестрель не может смириться с тем, что командует брат, что он стал сильнее.

Кругом поднимались в воздух сотни Певцов, пока огромная пещера не опустела. Песня улетела вместе с Певцами и волнами доносилась сверху. Медлить было нельзя.

– Я должен идти, – сказал Бомен. – Они ждут меня.

Я люблю тебя, Бо.

Нежные слова разозлили Бомена. Он попытался мысленно оттолкнуть сестру: не ударить, а просто показать, что пора расставаться.

Удар не сдвинул ее с места.

Бомен толкнул сильнее. Кестрель казалась тяжелой, невероятно тяжелой. Он встретился с сестрой глазами и понял, что она сопротивляется изо всех сил.

Не вынуждай меня, Кесс…

Перестань, – ответила она. – Успокойся.

Я не хочу делать тебе больно, Кесс. Только не мешай.

Бомен сконцентрировался, чтобы сломить ее защиту. Он думал, что под таким натиском сестра рухнет на колени, а та даже не дрогнула. Потом, к ужасу Бомена, Кестрель нанесла ответный удар. Юноша зашатался.

Кесс! Не сопротивляйся! Я не хочу тебе делать больно.

Ты и не сможешь, Бо.

Зачем это все?

Чтобы ты понял.

Кестрель снова ударила. Бомен опять зашатался и отступил. Слезы брызнули из глаз. Ему было не больно, а обидно. Бомен повернулся к Попрыгунчику и увидел, что тот смотрит на них так, словно ожидал случившегося.

«Вот оно! – подумал юноша. – Мое последнее испытание! Я должен все потерять и всего лишиться. Даже сестры, моей второй половины. Я должен быть свободен, чтобы сделать то, ради чего родился».

Вооружившись этой мыслью, Бомен собрал в кулак всю силу и обрушил удар на Кестрель. Сестра пролетела через всю пещеру и врезалась в каменную стену напротив. Бомен заставил себя не двигаться и тихо пропел свою песню, чтобы пополнить запас силы.

Кестрель встала и не спеша пошла к брату.

БАБАХ! Ударной волной Бомена подбросило вверх. Падая, он едва успел зависнуть над землей.

Бомен встал на ноги и сразу же направил в сторону Кестрель мысленный удар. Она встретила его стеной силы и нанесла ответный. Бомен отразил его и ударил еще и еще, пытаясь разбить стену Кестрель, однако сестра оказалась гораздо сильнее, чем он думал. Тогда Бомен сменил тактику и, собрав силу в узкий луч, начал сверлить защиту Кесс, чтобы пробраться в нее и подчинить себе. Однако вместо того, чтобы сопротивляться, Кестрель мгновенно поддалась. Бомен с разгона рухнул в ее разум, сквозь завесу тоски, страха, ярости и любви, сквозь любовь к себе самому в самый потаенный уголок, до сих пор ему неведомый, в место, где царила полная тишина.

На этом атака Бомена закончилась. Не с кем было драться, некого подчинять, некого брать в плен. В плену оказался его собственный ум, ослепленный злостью и жаждой власти. Бомен понял, что бороться с сестрой так же бессмысленно, как пытаться передвинуть океан или ранить небо.

Так должно быть, брат. Теперь ты понял?

Кестрель нежно выпустила брата из своей тихой крепости.

Пойду я, – сказала она. – И погибну тоже я.

Бомен оглянулся. Все Певцы улетели, кроме Попрыгунчика. Правда, они оставались где-то поблизости, потому что песня еще была слышна. Бомен почувствовал на губах что-то соленое: слезы текли по щекам. Он услышал собственный голос, растерянный и испуганный:

– Я бы отдал тебе всего себя.

Так и будет.

– Что мне теперь делать?

Возвращайся к нашему народу. Ты им нужен.

Бомен хотел спросить зачем, но слова застряли в горле. Тогда Попрыгунчик сказал неторопливо и ласково:

– Ты – место встречи.

Место встречи? Странное выражение, хотя вроде бы и знакомое. Бомен никогда его не слышал и все-таки понял. Понимание пришло мгновенно, будто вдруг перед ним открылась дверь, а за ней – нежданная дорога, новое будущее.

Конечно! Людям нужно место встречи. Разве он не потомок пророка, обученный Певцами? И разве его не тронула Морах? Бомен – место встречи страстей человечества, надежд и страхов, доброты и жестокости. Его судьба – быть не спасителем, а спасенным.

Понимание яркой вспышкой осветило простую истину: вот зачем он в детстве попал в Чертоги Морах! Краткое упоение властью и постыдная слабость, воспоминание, которое навсегда осталось с ним, добровольный и постыдный союз с миллионом глаз Морах – вот что оказалось единственной и самой важной целью его путешествия. Не спасение Араманта, города, который так и не удалось спасти. Не возвращение голоса Поющей башне, которую все равно сожгли. Все, что осталось от этого опасного путешествия, – серебряный голос у Кестрель на шее и отметина Морах в душе Бомена.

Бомен чуть не рассмеялся вслух.

«Сирин будет следить за тобой». Так было написано на древней карте. О, они мудры, эти Певцы! Их не беспокоила судьба старой деревянной башни. Они закинули невод на более крупную рыбу: воспитали новое поколение, которое отстроит мир после огненного ветра.

«Сначала ты будешь разрушать, потом править».

– Я – место встречи!

Попрыгунчик увидел, что обучение подошло к концу.

– Мы дали тебе все, что могли. Не подведи нас.

Кестрель слышала мысли брата и поняла все вместе с ним.

Она достала из-за пазухи серебряный голос. Кулон еще жегся, но не больно. «Вот для чего мы нашли голос, – подумала Кестрель. – Не для Поющей башни. Для того, что происходит сейчас. Для того, чтобы привести меня к огненному ветру».

Кесс посмотрела на брата. Его щеки блестели от слез. Сверху доносилась песня Певцов.

– Они ждут меня.

Попрыгунчик, похожий сейчас на доброго дедушку, наклонил голову и, ничего не говоря, взлетел, чтобы брат и сестра могли перед расставанием побыть наедине.

Бомен не знал, что сказать.

– Я не могу жить без тебя, Кесс!

Он не просил ее остаться, потому что все понял. Он просто говорил, что думал.

– Кесс, если ты умрешь, умру и я.

– Но если ты останешься в живых, я буду жить.

Сестра подошла к брату близко-близко. Бомен склонил голову, и близнецы долго стояли молча, соприкасаясь лбами. Так они с самого детства делились друг с другом своими страхами и снами.

– Я никогда тебя не брошу, – сказала Кестрель. – Загляни в меня!

Бомен погрузился в душу сестры так глубоко, как никогда. Сестра открылась ему навстречу, растворяясь. Бомен потерялся в Кестрель, не найдя ее, – да и где искать? Она исчезла. Перед ним стояло тело сестры, он мог ее обнять, но саму Кестрель, все, что он о ней знал, Бомен больше не видел.

– Кесс! Где ты?

– Тут, Бо. Тут.

Бомен обернулся и сам себя отругал за глупость: разве она могла быть сзади?

– Где?

– С тобой!

И Бомен нашел сестру – так близко, что не увидеть и не дотронуться. Она смотрела на мир вместе с братом.

– Теперь нашел?

Говорил его собственный голос и одновременно вроде бы Кестрель. Бомен видел перед собой улыбающееся лицо любимой сестры и в то же время видел себя ее глазами.

– Да. Нашел.

– Мы вместе, – произнес голос Кестрель, который принадлежал и ее брату.