Кай Умански - «Непутевые ребята», или Полный трам-тарарам

Глава седьмая

Отъезд

а следующее утро Мымра сидела у себя на кухне, окруженная вчерашним беспорядком, к которому добавилась еще и немытая посуда, оставшаяся после завтрака. Мымра в раздражении ковыряла ложечкой вареное яйцо, а ее метла путалась под ногами и делала вид, что занимается уборкой.

Наконец на кухню в ночной пижаме пришаркал заспанный Шелупоня. Метла нарочно взбила у него под носом густое облачко пыли и, надувшись, прислонилась к стене в своем углу.

— Явился — не запылился, — проворчала Мымра. — Я поставила вариться твое яйцо уже час назад.

— Круто, — зевнул Шелупоня.

— Ничего крутого в твоем яйце нет. Оно взорвалось, и тебе придется соскребать его со стены. Во сколько ты вчера вернулся?

— Без понятия.

— Наверняка заявился после полуночи. И продрых полдня. Помнится, ты обещал прибраться на кухне…

— Я приберусь, — заверил Шелупоня, — обязательно.

— Ты и вчера так говорил. Метле надоело все делать за тебя. И мне, кстати, тоже. Так дальше продолжаться не может.

— У нас кое-что случилось, — пробормотал Шелупоня, взял ложку и принялся отбивать ритм на краешке столешницы. Мымра уставилась на него в недоумении. Он выглядел немного озабоченным. Не таким, как обычно. Как будто хотел о чем-то рассказать, но не знал, с чего начать.

— Что случилось? — всполошилась Мымра. — Давай, выкладывай.

— Мы наняли менеджера.

— Менеджера? Я думала, у вас Артур всем занимался. И перестань наконец стучать, у меня голова раскалывается. — Мымра перегнулась через стол и отняла у Шелупони ложку.

— Да, он занимался, раньше. А теперь не будет.

— Ах, вот как. И кто же ваш новый менеджер?

— Существо.

— Что? В футболке «Лунобзик»?

— Ага.

— Поосторожнее с ним, — предупредила Мымра. — Он еще ни на одной работе не задерживался больше пары часов: куча энтузиазма и ноль способностей. Что он такого сделает, чего Артур не смог?

— У него свежие идеи. У нас будут новые шмотки, новый имидж.

— И это все?

— Еще реклама. Постеры. Свой фан-клуб. Может, даже куклы…

— Куклы? В виде вас?

— Ага. А еще он везет нас на большой концерт, — добавил Шелупоня без тени эмоций, но Мымру было не провести.

— Какой еще концерт?

— «Музыкальная битва», это такой фестиваль. В общем, мы тоже участвуем.

— Неужели? И где же состоится эта битва?

Шелупоня пробормотал себе под нос что-то неразборчивое и нервно схватил со стола вилку.

— Где? Немедленно отвечай! — потребовала Мымра, вновь перегнулась через стол и отняла вилку.

— В Грязьеводске.

— Но это же у черта на рогах!

— Не совсем.

— Вот именно что там. Помнишь, сколько мы добирались в этот Грязьеводск на автобусе, когда всем шабашем ездили на каникулы?

— Угу, — промычал Шелупоня, который на всю жизнь запомнил эту поездку. Сумасшедшие выдались каникулы. У ведьм по-другому не бывает.

— Помнишь представление на пирсе? — пустилась в ностальгические воспоминания Мымра. — И как мы превратили хозяйку гостиницы в курицу?[Чтобы узнать об этом поподробнее, прочтите книгу К. Умански «Ведьма Пачкуля и сумасшедшие каникулы».]

— Помню, — вздохнул Шелупоня.

— Здорово повеселились, несмотря на все их дурацкие запреты на колдовство. Хорошо там, тепло, солнечно, никаких дождей. Но далековато. И когда этот ваш концерт?

— В субботу.

— Но в субботу же ведьминский слет! Надеюсь, ты не собираешься брать отгул?

— Вообще-то собираюсь, — виновато посмотрел на нее Шелупоня. — Пойми ты, это наш шанс. Это прорыв. Мы впервые сыграем свой клевый музон перед огромной толпой. Мы не можем не поехать.

— Полагаю, под «клевым музоном» ты имеешь в виду это ваше ушераздирающее громоподобное бренчание?

— Мы играем в стиле трам-тарарам, — напомнил Шелупоня. — И ты прекрасно это знаешь.

— Какая разница, как это называется. Один сплошной грохот. Под него даже петь нельзя.

Шелупоня решил не продолжать спор, ни к чему хорошему он бы все равно не привел.

— Послушай, — сказал он. — Меня не будет всего один день. Мы уедем в пятницу, а вернемся в субботу к вечеру. Или в воскресенье утром. Да, самое позднее — в воскресенье утром.

— Уверен? — буркнула Мымра, вновь принимаясь за вареное яйцо.

Шелупоня с минуту молчал.

— Уверен, — наконец сказал он. — Вернемся в воскресенье утром. С чеком.

— С каким еще чеком? — насторожилась Мымра.

— Призовым. Мы получим чек и контракт со звукозаписывающей фирмой «Джинн Мьюзик». Ее основал Али Пали. А теперь он ищет таланты и поэтому затеял фестиваль.

— К черту Али Пали, давай ближе к делу. На какую сумму чек?

— Сто фунтов.

— Что, каждому? Или на всех? Подумай, это важно.

— Без понятия. Какая разница? Главное — контракт с фирмой.

Мымра так не считала, но не хотела до поры до времени расстраивать Шелупоню. Ведь если они не выиграют, то и говорить не о чем.

— Сколько всего групп участвует? — поинтересовалась она.

— Без понятия.

— Вы уверены в победе?

— На все сто.

— А то ведь, знаешь, я могла бы наложить заклятие на этот их конкурс. Так, для верности.

— Не вздумай! — воскликнул в ужасе Шелупоня. — Это же музыка!

— Ну, хоть небольшое, легонькое такое заклятие. Никто даже не узнает.

— Нет, нет и нет!

— Как знаешь. Но без победы не возвращайся.

— Так, значит, ты меня отпускаешь?

— Да. Я дам тебе отгул, но только в виде исключения. И, разумеется, вычту деньги из твоего жалованья.

— Плевать, — буркнул Шелупоня, пожав плечами. — Можешь мне вообще не платить, переживу.

— Я так и сделаю, — поймала его на слове Мымра. — Напиши мне расписку, и забудем об этом. Так значит, до пятницы ты свободен?

— Не то чтобы… Надо кое-что уладить до отъезда. Кстати, сегодня у нас деловой обед с Чучей.

— У вас деловой обед с чучелом? — растерялась Мымра.

— Да нет же, с Чучей, с менеджером.

— Это надолго?

— К ужину не жди — у меня куча дел. Я бы, конечно, мог остаться и прибраться на кухне, но…

— Ничего-ничего, — успокоила его Мымра. — Можешь пока посидеть, постучать ложками, а я сварю тебе новое яичко. Тебе нужно побольше упражняться, чтобы выиграть конкурс и привезти домой чек. А уж на эти денежки я смогу купить в дом отличный пылесос, — сказала она, бросив победный взгляд на метлу.

— Мам, ты здесь? — крикнул Артур, распахнув дверь спальни.

Спустя несколько мгновений в ответ раздался заспанный голос:

— Да, сынок, а что?

— Ты спишь?

— Да вот, прикорнула чуток.

— Э, хотел предупредить, что убегаю на деловой обед с новым менеджером.

— Как мило!

— Я приготовил тебе обугленные тосты. Они на подносе, в кухне.

— О, спасибо.

— Вернусь поздно, у нас куча дел.

— Хорошо, сынок. Желаю удачи.

— Помнишь, что в пятницу я уезжаю?

— Конечно.

— Сходить за покупками до отъезда?

— Не беспокойся, у нас все есть.

Оказывается, у драконов на удивление покладистые мамы.

О’Брайен сидел на скамейке у себя в мастерской, тяжело дыша и утирая пот со лба. Он с самого рассвета вкалывал как угорелый, чтобы успеть досрочно выполнить недельную норму работы. Полки ломились под тяжестью сотен коробок с отремонтированной обувью. О’Брайен снял заляпанный фартук, убрал в ящик инструменты и повесил на дверь табличку с надписью «Закрыто». Что же, прощай, сапожный бизнес, да здравствует новая карьера!

О’Брайен обхватил себя за плечи и позволил себе помечтать о том, что ждет его впереди. Для начала — деловой обед в ресторане. Потом — Грязьеводск. Участие в «Музыкальной битве». Победа в «Музыкальной битве». А потом — совершенно другая жизнь. Стадионы. Отели. Безумствующие фанаты. Слава. Мировое турне. Заветная мечта любого трам-тарарамщика! Братья, разумеется, будут против, но для него нет ничего важнее, чем следовать зову сердца.

Зазвонил чарофон. Ну вот, наверняка опять кто-то из братьев. Отвечать или нет?

Лучше все-таки нет. Не стоит им говорить о Грязьеводске, а то переполошатся, раскудахчутся, камня на камне не оставят от его голубой мечты. Убедят остаться дома и, как прежде, латать чужие подметки.

Прозвонив четырнадцать раз, чарофон умолк. О’Брайен уже был готов расслабиться, как вдруг в дверь мастерской тихонько постучали.

— Кто там? Чего надо? — заорал О’Брайен, вконец разуверившись, что его оставят в покое.

— Милый сапожник, пожалуйста, почините мне туфельки, — раздался за дверью тоненький голосок. Он был похож на звон серебряных колокольчиков в тиши звездной ночи у берегов прозрачного ручья.

По всей видимости, голосок принадлежал феечке. Прелестной маленькой феечке с ажурными крылышками, одетой в кружевное платьице и державшей в ручках пару крошечных хрустальных туфелек. Ну как отказать такой милашке!