Редьярд Киплинг - Сказки и легенды

— Предупреждаю, твоя мамочка не останется этим довольна. Смотри же, скажи ей, что я тебя предупреждала, — проговорила тихоня.

— Если ты скажешь ещё слово о том, что говорила моя мать… — ответил ягуар, но не успел договорить, потому что тихоня спокойно нырнула в Амазонку, долго плыла под водой и вылезла на берег в том самом месте, где её ждал колючка.

— Мы едва не погибли, — сказал ёжик. — Откровенно говоря, мне не нравится этот пятнистый ягуар. Что ты ему сказала о себе?

— Я честно сказала ему, что я черепаха; но он не поверил, заставил меня броситься в воду, чтобы увидеть, кто я такая. Я оказалась черепахой, а он удивился. Теперь он побежал к своей мамаше рассказывать о случившемся. Слышишь его голос?

Рёв ягуара звучал среди деревьев и кустов на берегу реки Амазонки; наконец пришла ягуариха-мать.

— Ах, сынок, сынок, — сказала она и несколько раз грациозно махнула своим хвостом. — Я вижу, что ты сделал что-то, чего тебе не следовало делать. Признавайся.

— Я постарался выцарапать лапой зверька, который сказал, что он желает быть выцарапанным из своей скорлупы, и теперь в моей мясистой лапе занозы, — пожаловался пятнистый ягуар.

— Ах, сынок, сынок, — повторила ягуариха и много раз грациозно помахала хвостом, — раз ты занозил свою лапу иглами, я вижу, что с тобой был ёж. Вот его-то и следовало бросить в воду.

— Я кинул в реку другого зверька; он назвался черепахой; я ему не поверил, но это действительно была черепаха; она нырнула в Амазонку и не выплывает. Мне же нечего есть, и я думаю, не лучше ли нам переселиться на новую квартиру? Звери на берегу Амазонки слишком умны и хитры для меня, бедного.

— Сынок, сынок, — сказала ягуариха и ещё несколько раз помахала своим хвостом. — Слушай меня и хорошенько запомни мои слова. Ёж сворачивается клубком и его иглы торчат во все стороны. Вот как легко узнать ежа.

— Мне совсем не нравится эта пожилая дама, — сказал ёжик-колючка, сидевший в тени большого листа. — Что ещё знает она?

— Черепаха не может сворачиваться клубком, — продолжала ягуариха, по-прежнему шевеля хвостом. — Она только прячет лапки и голову под свой панцирь. Черепаху легко узнать.

— Эта старая дама мне совсем-совсем не нравится, — сказала тихоня. — Даже пятнистый ягуар не забудет таких наставлений. Как жаль, колючка, что ты не умеешь плавать.

— Пожалуйста, помолчи, — сказал ёжик. — Лучше подумай, как было бы хорошо, если бы ты могла сворачиваться в шар. Ну, заварилась каша! Ты лучше послушай, что говорит ягуар.

А пятнистый ягуар сидел на берегу бурной Амазонки, высасывая из своей мясистой лапы иглы ёжика, и повторял:

— Не может сворачиваться клубком, но плавает — это тихоня-черепаха; сворачивается клубком, но не плавает — колючка-ёж.

— Этого он ни за что не забудет, — сказал колючий ёжик. — Поддерживай меня под подбородок, тихоня; я попробую научиться плавать. Уменье плавать может оказаться полезным.

— Превосходно, — сказала тихоня и, пока колючка барахтался в воде Амазонки, поддерживала его, чтобы он не утонул.

— Ты скоро научишься плавать, — сказала черепаха. — Теперь, если ты немножко распустишь шнурки, которыми стянут мой верхний щит, я посмотрю, не удастся ли мне свернуться в шар. Это может оказаться полезным.

— Очень хорошо.

Ёжик раздвинул спинные пластины панциря черепахи, и, после многих и долгих старании, тихоне действительно удалось согнуться.

— Превосходно, — сказал колючка, — но на твоём месте я отдохнул бы немного. А то, смотри, твоя мордочка совсем почернела от натуги. Пожалуйста, отведи меня в воду, и я попробую плавать боком. Ведь ты говорила, что это так легко.

И колючка снова стал учиться плавать; тихоня держалась рядом с ним.

— Отлично, — сказала черепаха. — Ещё поучишься и будешь плавать, как кит. Теперь, пожалуйста, распусти мой корсетик ещё больше, и я попробую наклониться вперёд. Вот удивится-то пятнистый ягуар!

— Прелестно, — сказал ёжик, сбрасывая с себя капли воды. — Право, я принял бы тебя за зверька нашей породы. Ты, кажется, велела распустить твой корсет на две шнуровки? Пожалуйста, побольше выразительности в движениях и не ворчи так громко, не то пятнистый ягуар услышит. Когда ты кончишь упражнения, я попробую нырять. Вот удивится-то пятнистый ягуар!

И колючка-ёжик нырнул; тихоня-черепаха нырнула рядом с ним.

— Отлично, — сказала тихоня. — Научись только задерживать дыхание, и тогда строй себе дом на дне бурной Амазонки. — Теперь я попробую закладывать задние лапки себе за уши. По твоим словам, это такое приятное положение. Вот удивится-то пятнистый ягуар!

— Великолепно, — похвалил черепашку колючка, — но твои спинные чешуйки немного расходятся, теперь они все приподнялись и не лежат одна рядом с другой.

— Ничего, это от упражнений, — сказала тихоня. — Я заметила, что теперь, когда ты сворачиваешься, твои иглы торчат пучками и ты больше походишь на ананас, чем на шелуху каштана.

— Да? — спросил колючка. — Они слиплись, потому что я долго пробыл в воде. Вот удивится-то пятнистый ягуар!

Здесь изображена вся история ягуара, ёжика, черепахи и броненосцев, все сразу. Ты можешь поворачивать рисунок в любую сторону. Черепаха учится наклоняться, а потому чешуйки на её спине разъехались. Черепаха стоит на ёжике, который ждёт своей очереди поучиться плавать. Этот ёжик — ёж японский; дело в том, что, когда мне хотелось нарисовать картинку, я не разыскал в моем саду наших собственных ёжиков. (Это было днём, и они ушли спать под георгинами.) Пятнистый ягуар выглядывает сверху; ягуариха заботливо забинтовала его мясистую лапу; ведь он укололся, стараясь выцарапать ежа из-под его колючек. Он очень изумлён при виде того, что делает черепаха; его лапа болит. Существо со странным рыльцем и с маленькими глазами, через которое старается перелезть пятнистый ягуар — именно броненосец; в таких броненосцев превратятся черепаха и ёжик после того, как они прекратят свои упражнения. Это волшебная картинка; отчасти потому-то я и не нарисовал усов на морде ягуара. Другая причина, почему я этого не сделал, та, что его усы ещё не выросли. Мама-ягуариха любила называть своего сына Увальнем.

История ягуара, ёжика, черепахи и броненосца

Так они продолжали учиться — ёжик плавать, а черепаха сворачиваться клубком, и помогали друг другу. Это продолжалось до утра. Когда солнце поднялось высоко, два друга легли отдыхать и сохнуть, когда же они высохли, то увидели, что совсем перестали походить на прежних ёжика и черепаху.

— Колючка, — после завтрака сказала черепаха, — я совсем не такая, как была вчера, и мне кажется, я могу позабавить пятнистого ягуара

— То же самое и я думал, — сказал ёжик, — и нахожу, что чешуйки гораздо лучше, чем иголки; я не говорю уже о том, как хорошо и важно уметь плавать. Да, пятнистый ягуар очень удивится. Пойдём к нему.

Через некоторое время они увидели пятнистого ягуара; он все ещё лечил свою исколотую мясистую лапу. Увидев своих друзей, ягуар так изумился, что сделал три шага назад, наступая на свой собственный, как будто раскрашенный хвост.

— Здравствуй! — сказал ему колючка. — Как чувствует себя сегодня твоя прелестная грациозная мамочка?

— Она совершенно здорова, благодарю, — сказал пятнистый ягуар. — Но прошу извинения, я не помню твоего имени.

— Как это нехорошо с твоей стороны! — сказал колючка-ёжик. — Ведь именно в это самое время ты вчера старался выцарапать меня когтями из моего панциря.

— Да ведь вчера у тебя не было щитков! Ты ведь был в иголках, — возразил пятнистый ягуар. — Я это отлично знаю. Только посмотри на мою лапу.

— Ты посоветовал мне кинуться в бурную Амазонку и утонуть, — сказала тихоня. — Почему же сегодня ты сделался так нелюбезен и совсем потерял память?

— Разве ты не помнишь слов своей матери? — спросил колючка и прибавил: — Не сворачивается клубком, но плавает — колючка; сворачивается клубком, но не плавает — тихоня.

Они оба свернулись и стали кататься вокруг пятнистого ягуара и так долго катались вокруг него, что его глаза стали круглы и огромны, как колёса у телеги.

Он убежал к своей матери.

— Мама, — сказал ягуар, — сегодня я видел в лесу двух новых зверьков; и знаешь ли, тот, про которого ты сказала, что он не может плавать, — плавает; тот, про которого ты говорила, что он не умеет сворачиваться, — сворачивается. Кроме того, они, кажется, поделили иголки; на обоих чешуя, тогда как прежде один был гладкий, а другой весь колючий; наконец, они оба катаются, и я страшно встревожен.

— Сынок, сынок, — сказала ягуариха, грациозно обмахиваясь своим хвостом, — ёж всегда останется ежом и не может быть ничем, кроме ежа; черепаха и есть черепаха и никогда не сделается другим зверьком.

— Но это уже не ёж и не черепаха. Эти зверьки похожи и на ежей и на черепах, и у них нет названия.