Фольклор - Русские народные сказки. Антология

Пороли черта весь год.

Изошел год, приходит солдат сменять черта. Тот и про душу забыл: как завидел, все с себя долой.

— Ну вас, — говорит, — с вашей и службой-то солдатской! Как это вы терпите?

И убежал.

Шел солдат из деревни в город на службу и остановился ночевать у одной старухи. Много он насказал ей всякого вздора, а та, известное дело, в лесу родилась, пню молилась, дальше поскотины не бывала и ничего не видала, слушает развеся уши, всему верит и дивится.

— Где же вас, служивый, учат так мудрости? — наконец спрашивает старуха солдата.

— У нас, бабушка, в полку есть такая школа, где не только человека, но и скотину выучат так, что и не узнаешь, как есть, человеком сделают!

— Вот бы мне, родимый, своего бычка отдать в вашу школу!

— И то дело! Собирайся и веди его в город; не бойся — я его пристрою к делу, спасибо скажешь!

Старуха бычка на веревочку и повела в город. Пришли с солдатом в казармы.

— Вот, бабушка, и школа наша! — говорит солдат. — Оставь бычка да денег дай на корм и за ученье!

Старуха раскошелилась, дала денег, оставила бычка и ушла домой. А солдаты бычка на бойню — и зарезали, мясо съели, шкуру продали и деньги пропили. Прошло времени около года. Вот старуха опять бредет в город; пришла в казармы и спрашивает про бычка: что он, каково учится, здоров ли?

— Эх, бабушка, — отвечают ей солдаты, — ты опоздала, твой бычок уж давно выучился и в купцы произведен; вон дом-то каменный — это его; сходи повидай, может, и признает тебя или ты его!

Старуха пришла к каменному дому и спрашивает у дворника:

— Не здесь ли, почтенный, бычок живет?

— Бычков? Купец Бычков? Здесь, бабушка, здесь; коли дело есть, заходи в дом!

Старуха зашла в дом; вышел к ней хозяин и спрашивает:

— Чего тебе надобно, бабушка?

Старуха смотрит на Бычкова и глазам не верит: как есть человек!

— Ах ты мой батюшка! Скотинушка благословенная! — вымолвила наконец старуха и принялась Бычкова гладить и ласкать, приговаривая: — Вишь ты как выправился, и не узнать, что скотина… Прусь! Прусь!.. Пойдем-ка в деревню!

И старуха хотела уже на Бычкова накинуть обротку, чтобы вести в деревню, но тот ее оттолкнул и прогнал от себя.

Жили старик со старухой. Было у них три сына: двое умных, а третий — дурачок.

Стали братья с родителями собираться на работу. Иван-

дурак тоже стал собираться — взял сухарей, налил воды в баклажку.

Его спрашивают:

— Ты куда собираешься?

— С вами на работу.

— Никуда ты не поедешь. Стереги хорошенько дверь, чтобы воры не зашли.

Остался дурак один дома. Поздно вечером снял он с петель дверь, взвалил ее на спину и понес. Пришел на пашню. Братья спрашивают:

— Зачем пришел?

— Я есть захотел.

— Мы же тебе наказывали стеречь дверь.

— Да вот она!

Шел солдат со службы домой. Дорогой выпросился ночевать.

Вечером хозяева стали пельмени стряпать. Старик хозяин сидит на лавке. Сел солдат рядом и завел разговор:

— Видно, поедим, дедушка?

— Поедим, да не все! — отвечает старик.

— А ты разве не хочешь? — спрашивает солдат.

Сели хозяева ужинать, посадили за стол и солдата. Они делят пельмени вилкой надвое, обмакивают в уксус и едят, закусывают хлебом. А солдат вилкой пельмень ткнет — и в рот.

Не вытерпел старик:

— Ты, солдат, двой!

Солдат будто не понял: давай по два пельменя поддевать на вилку.

Старик говорит:

— Ешь по-старому!

Повстречались под вечер два приятеля. Один другого и спрашивает:

— Чего сегодня делал?

— Рукавицы искал.

— Нашел?

— Нашел.

— Где ж они были?

— Да за поясом. А ты куда шагаешь?

— За семь верст.

— Киселя хлебать?

— Нет, комара искать.

— Это которого ж комара?

— Да того, который за нос укусить меня хочет.

— Да он же при тебе!

— Где это при мне?

— Да на носу у тебя!

Шиш по своим делам в город пошел. Дело было летом, жарко.

Впереди едет дядька на лошади. Шиш устал, ему хочется на лошадке подъехать. Он и кричит этому дядьке:

— Здравствуйте, Какой-то Какойтович!

Дядька не расслышал, как его назвали, только понял, что по имени и отечеству. Он и кричит Шишу:

— Здравствуйте, молодой человек! А Шиш опять:

— Как супруга ваша поживает, как деточки? Дядька говорит:

— Благодарим вас, хорошо живут. А если вы знакомый, так присаживайтесь на телегу, подвезу вас.

Шишу то и надо, сел рядом с дядькой. А Шиш молча сидеть не может. Он только тогда молчит, когда спит. Он говорит:

— Дяденька, давайте играть в рифмы.

— Это что такое — рифмы?

— А давайте так говорить, чтоб складно было.

— Давай.

— Вот, дяденька, как твоего папашу звали?

— Моего папашу звали Кузьма. Шиш говорит:

— Я твоего Кузьму

За бороду возьму!

Дядька говорит:

— Это зачем же ты моего папашу за бороду брать будешь?

Шиш говорит:

— Это, дяденька, для рифмы. Ты скажи, как твоего дедушку звали.

— Моего дедушку звали Иван.

Шиш говорит:

— Твой дедушка Иван

Посадил кошку в карман.

Кошка плачет и рыдает,

Твово дедушку ругает.

Дядька разгорячился:

— Это зачем мой дедушка будет кошку в карман сажать? Ты зачем такие пустяки прибираешь?

— Это, дяденька, для рифмы.

— Я вот тебе скажу рифму; тебя как зовут?

— Меня зовут… Федя. Дядька говорит:

— Если ты Федя,

То поймай в лесу медведя.

На медведе поезжай,

А с моей лошади слезай!

— Дяденька, я пошутил. Меня зовут не Федя, а Степан.

Дядька говорит:

— Если ты Степан,

Садись на ероплан.

На ероплане и летай,

А с моей лошади слезай!

— Дяденька, это я пошутил. Меня зовут не Степан, а… Силантий.

Дядька говорит:

— Если ты Силантий,

То с моей лошади слезантий!

— Что ты, дяденька, такого и слова нет — «слезантий».

— Хотя и нет, все равно слезай!

Шишу и пришлось слезть с телеги. Так ему и надо. Если тебя добрый человек везет на лошадке, ты сиди молча, а не придумывай всяких пустяков.

Ехали три молодых парня по реке в легоньком стружке. У одного была привычка утирать под носом указательным пальцем, у другого — постоянно зачесывать волосы рукою, а у третьего почесывать бока.

Разговорились они между собой. Тот, который утирал под носом пальцем, сказал:

— Братцы! Не худо бы нам отстать от своих привычек!

Другие согласились с ним.

Посидели так какое-то время, а у каждого рука так и чешется: у одного тянется к носу, у другого — к голове, у третьего к бокам.

Тут увидели, что к ним подплывает лодка.

Первый парень крепился, крепился, да и сказал, подтирая под носом:

— А воно наши-то едут, воно! Другой, зачесывая волосы, крикнул:

— Сюда, наши! Сюда, наши!

А третий привскочил радостный и, почесывая бока, сказал:

— Наши едут, скоро будут!

Жили-были Лень да Отеть.

Про Лень все знают: кто от других слыхал, кто встречался, кто знается и дружбу ведет. Лень — она прилипчива: в ногах путается, руки связывает, а если голову обхватит — спать повалит.

Отеть Лени ленивее была.

День был легкий, солнышко пригревало, ветерком обдувало.

Лежали под яблоней Лень да Отеть. Яблоки спелые, румянятся и над самыми головами висят.

Лень и говорит:

— Кабы яблоко упало да мне в рот, я бы съела. Отеть говорит:

— Лень, как тебе говорить-то не лень?

Упали яблоки Лени и Отети в рот. Лень стала зубами двигать тихо, с передышкой, а съела-таки яблоко. Отеть говорит:

— Лень, как тебе зубами-то двигать не лень?

Надвинулась темная туча, молния ударила в яблоню. Загорела яблоня большим огнем. Жарко стало.

Лень и говорит:

— Отеть, сшевелимся от огня; как жар не будет доставать, будет только тепло доходить, мы и остановимся.

Стала Лень чуть шевелить себя, далеконько сшевелилась. Отеть говорит:

— Лень, как тебе себя шевелить-то не лень?

Так Отеть голодом да огнем себя извела.

Стали люди учиться, хоть и с леностью, а учиться. Стали работать уметь, хоть и с ленью, а работать. Меньше стали драку заводить из-за каждого куска, лоскутка.

А как лень изживем — счастливо заживем.

Жил-был старик со старухою; был у них сынок Лутоня. Вот однажды старик с Лутонею занялись чем-то на дворе, а старуха была в избе. Стала она снимать с гряд полено, уронила его на загнетку и тут превеликим голосом закричала и завопила. Вот старик услыхал крик, прибежал поспешно в избу и спрашивает старуху: о чем она кричит? Старуха сквозь слезы стала говорить ему: