Эдвард Лир - Сказки Биг Бена

— Эх, был бы фонарь! — простонал Томас. — Что же теперь мне делать — без иголки и ниток, без ножниц и моей портняжной сумки?

Он повернул было к дому… только где ж он, его дом? Он столько бродил и кружил в поисках своих вещей, что совсем сбился с пути, а ночь была черна, как яма. И вдруг, к великой своей радости, он заметил впереди огонек. Словно кто-то медленно шел с фонарем по лугу.

— Сюда! — позвал Томас. — Эй, с фонарем!

Сюда!

— Сам иди сюда! Сам иди сюда! — отозвался насмешливый голосок.

Портной побрел на свет, но таинственный огонек тоже не стоял на месте: он то приближался почти вплотную, — кажется, только руку протяни и схватишь! — то вдруг исчезал и вспыхивал где-то вдалеке, на краю поля.

Томас по колено измазался в глине буераков, расцарапал терновником лицо, изорвал одежду. Он преследовал блуждающий огонек, пока вконец не выбился из сил и не отчаялся.

Огонек окончательно пропал. Стало светать. Портной услышал звяканье молочных бидонов на ферме, оглянулся и увидел перед собой тот же хутор и тот же двор, из которого он вчера вышел. А рядом на траве лежали все его потерянные вещи!

Томас был слишком измучен, чтобы идти домой в свою деревню. Он постучал в знакомую дверь. Увидела его хозяйка и всплеснула руками от изумленья:

— Господи! Что с вами стряслось?

Она помогла портному почистить одежду и накормила его завтраком, а потом вдруг улыбнулась и спросила:

— Ну как? Посадили феечку в бутылочку?

Но Томас ничего не ответил. И никогда в жизни не говорил больше о феях дурного слова.

Одна девушка нанималась в услужение к пожилому чудаковатому джентльмену. Спрашивает он ее:

— Как ты будешь меня называть?

— Хозяином, или барином, или как вам будет угодно, сэр, — отвечает девушка.

— Ты должна меня называть «владыкой из владык». А как ты назовешь это? — спрашивает он, указывая на свою кровать.

— Кровать, или постель, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть это «отдыхалищем». А это? — спрашивает джентльмен, указывая на свои панталоны.

— Штаны, или брюки, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть их «фары-фанфары». А это? — спрашивает он, указывая на кошку.

— Кошка, или киса, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть ее «Фелиция белолицая». А как ты назовешь это? — спрашивает он, указывая на воду.

— Вода, или влага, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть это «мокромундией». А это? — указывает он на огонь.

— Огонь, или пламя, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть это «красным петухалиусом». А это? — указывает он на свой дом.

— Дом, или особняк, или как вам будет угодно, сэр.

— Ты должна называть это «громадой поднебесной».

В ту же ночь хозяина будит испуганный вопль служанки:

— Владыка из владык! Слезайте скорее с отдыхалища да надевайте ваши фары-фанфары! Фелиция белолицая опрокинула свечку, так что, если вы сейчас же не побежите за мокромундией, красный петухалиус спалит всю вашу громаду поднебесную!

Джеми Кармайкл был смышленый, бойкий мальчишка. Поэтому едва он прослышал о школе мистера Оррака, где обучают волшебному ремеслу, как сразу загорелся желанием попасть в эту школу.

— Нет, нет и нет! — отрезал отец.

— Нет, нет и нет! — сказала мать. — Разве ты не слышал? Говорят, что мистер Оррак — не кто иной, как сам дьявол.

— Мало ли что болтают, — возразил Джеми. — Я ведь не из пугливых.

В общем, отца с матерью он уговорил. Деньги на обучение дал своему любимчику дед, который в нем души не чаял, и вот в один прекрасный день отправился Джеми в путь с крепкой ореховой палкой и кошельком в кармане. Переваливает он гору, минует болотистую пустошь, ночует в охапке вереска и на следующее утро прибывает в школу мистера Оррака. Стучит своей ореховой палкой в дверь: тук-тук-тук! — дверь отворяется, и на пороге возникает мистер Оррак собственной персоной.

— Что тебе угодно, малыш?

— Научиться всему, чему вы сможете меня научить, — отвечает Джеми.

— Это тебе недешево обойдется.

— Я принес деньги: вот, взгляните!

— Ну, заходи! — говорит мистер Оррак. — Садись и выслушай мои условия — они не всякому по душе.

Пригласил он Джеми в большой зал, усадил на стул против себя и начал читать правила, которым должны подчиняться все ученики его школы.

Правила состояли из тринадцати пунктов.

В них оговаривалось, когда ученикам вставать, и когда ложиться в постель, и когда приступать к занятиям; и как вести себя в классе, и как проводить свободное время. Все это звучало неплохо, пока мистер Оррак не приступил к чтению тринадцатого пункта. А он гласил (не больше и не меньше!), что по окончании учебы ученики прощаются с учителем, а последний, покинувший школу в этот день, будет принадлежать душой и телом, всецело и навеки, мистеру Орраку.

— Вот так пунктик! — воскликнул Джеми. — На нем и споткнуться можно.

— Как знаешь! Если тебя устраивают мои правила, поставь свою подпись на этом пергаменте. Если нет — прощай, счастливого пути!

— Дайте мне одну минуточку подумать, — попросил Джеми.

— Даю тебе пять минут, но не больше.

Джеми задумался. Он оглядел просторный зал.

Был полдень, и солнце ярко светило в окна и широко открытую дверь, четко обрисовывало на полу тени стола и стульев, мистера Оррака и Джеми.

— Скажите, пожалуйста, из этого ли зала и через эту ли дверь будут выходить ученики в день выпуска? — спросил Джеми.

— Да, — ответил мистер Оррак.

— А в какое время суток состоится выпуск?

— В такое же самое время.

— Разверните свиток, мистер Оррак, я поставлю свою подпись, — заявил Джеми. — Надеюсь, ноги меня не подведут и я не замешкаюсь больше других.

— Все так говорят, — пробурчал мистер Оррак.

Он отвинтил крышечку чернильницы, висевшей у него на поясе на золотой цепочке, вынул из-за уха гусиное перо и ткнул пальцем в пергамент:

— Вот здесь!

Джеми расписался и посмотрел, что у него получилось.

— Чернила какие-то бурые. Похожи на кровь.

— Ты недалек от истины, малыш, — заметил мистер Оррак. — Расплатишься сейчас или в день выпуска?

Лучше бы сейчас, — сказал Джеми. — Боюсь, что в тот день я буду спешить. — И он вручил кошелек мистеру Орраку. — Возьмите сколько нужно за ученье.

— Сколько есть, столько и нужно, — возразил мистер Оррак и спрятал кошелек в карман. — Теперь пойдем, я познакомлю тебя с твоими однокашниками.

Он провел Джеми в классную комнату, где стояли столы и десятка три мальчиков сидели перед раскрытыми книгами. Все они вскочили на ноги при появлении учителя.

— Это — новый ученик. Зовут его Джеми Кармайкл, — представил его мистер Оррак.

— Добро пожаловать! — хором прокричали ребята, и снова настала тишина.

— Можете сесть, — произнес учитель и, словно вымуштрованные солдаты, школьники разом опустились на свои места.

Усадив Джеми за свободный стол, мистер Оррак занял место на возвышении и начал урок.

— Сегодня, друзья, я буду проверять, как вы усвоили искусство превращений. Ты, Джок Мэддок, станешь ястребом; ты, Тэмми Крокер, тигром; ты, Билл Макдуфф, собакой; остальные — овцами, козами, котами, крысами, чем вам только вздумается.

Тотчас комната огласилась странными криками, и ученики исчезли: вместо них появились рычащие львы, мяукающие коты, хрюкающие поросята, летучие мыши и всевозможные птицы, реющие и порхающие по всему классу.

— Ура! — закричал Джеми от восторга.

Но тут мистер Оррак хлопнул в ладоши; тотчас все звери и птицы исчезли, вместо них появились школьники, чинно сидящие за столами. Лишь одно странное существо — с головой мальчика, но с ногами и телом горностая — неуклюже копошилось на полу.

— Сэнди Макнаб! Ты сегодня останешься после уроков и внимательно перечтешь все, что недоучил, — сурово произнес мистер Оррак полугорностаю и подпихнул его своим остроносым ботинком, отчего непонятное существо тотчас превратилось в белобрысого, растерянного паренька. — Остальные до обеда свободны.

Мальчишки гурьбой высыпали из класса, и за ними Джеми, он был совершенно ошеломлен и не переставал удивляться, потому что ребята снова стали показывать всякие чудеса. Каждый хотел покрасоваться перед новичком своим умением: один летал по воздуху на кленовом прутике, который послушно превращался в крылатого коня, другой показывал трюк с исчезновением — то он здесь, то его нет, то он снова здесь; третий набрал камушков и превратил их в пчелиный рой, четвертый карабкался по невидимой лестнице и окликал Джеми сверху…