Роальд Дaль - Матильда

— Без десяти пять, Матильда. Тебе пора.

Как-то раз, когда Матильда только начала ходить в библиотеку, миссис Фелпс спросила у неё:

— Твоя мама приводит тебя, а потом забирает? Да?

— Моя мама каждый день ездит в Элсбери играть в «Бинго», — ответила девочка. — Она не знает, что я хожу сюда.

— Ты не права, моя дорогая, — сказала миссис Фелпс. — Думаю, тебе лучше спросить у неё разрешения.

— По-моему, не стоит, — возразила Матильда. — Она не поощряет чтение, да и папа тоже.

— И чем же они советуют тебе заниматься, когда ты остаёшься дома одна?

— Просто слоняться без дела и смотреть телевизор.

— Вот как?

— Честно говоря, им вообще-то всё равно, чем я занимаюсь, — грустно сказала Матильда.

Миссис Фелпс забеспокоилась было о том, как же такая маленькая девочка ходит одна по самой оживлённой улице, да ещё переходит дорогу, но, подумав, решила не вмешиваться.

Всего за неделю Матильда прочла «Большие надежды», хотя в книге было ни много ни мало четыреста одиннадцать страниц.

— Мне очень понравилось, — сообщила девочка миссис Фелпс. — А мистер Диккенс ещё что-нибудь написал?

— Конечно! — ответила изумлённая миссис Фелпс. — Он написал много книг. Выбрать тебе ещё одну?

За полгода Матильда под чутким руководством миссис Фелпс прочитала следующие книги:

«Николас Никлби» и «Оливер Твист» Чарльза Диккенса

«Джейн Эйр» Шарлотты Бронте

«Гордость и предубеждение» Джейн Остин

«Тэсс из рода д’Эрбервиллей» Томаса Гарди

«Ким» Редьярда Киплинга

«Человек-невидимка» Герберта Уэллса

«Старик и море» Эрнеста Хемингуэя

«Шум и ярость» Уильяма Фолкнера

«Гроздья гнева» Джона Стейнбека

«Гора Брайтон» Грэма Грина

«Ферма» Джорджа Орвелла

Получился внушительный список, и миссис Фелпс была изумлена до глубины души, однако, что весьма примечательно, даже виду не показала. Вероятно, многие другие на её месте, наблюдая ошеломляющие достижения столь маленького ребёнка, попытались бы сделать из этого сенсацию и подняли бы шум на всю округу. Но не такой была миссис Фелпс. Она никогда не совала нос в чужие дела, поскольку уже давно пришла к выводу, что иметь дело с чужими детьми стоит лишь в редких случаях.

— Многое из того, о чём говорит мистер Хемингуэй, я не понимаю, — сказала как-то Матильда миссис Фелпс. — Особенно про мужчин и женщин. Но мне всё равно понравилось, потому что он рассказывает так, что я чувствую, будто сама нахожусь там и вижу всё своими глазами.

— Так и должно быть. Хороший писатель всегда заставляет так чувствовать, — заметила миссис Фелпс. — И не беспокойся о том, если чего-то не понимаешь. Просто читай, и пусть слова ласкают твой слух, словно музыка.

— Ладно.

— Кстати, ты знаешь, что библиотечные книги можно брать домой? — спросила миссис Фелпс.

— Нет, я не знала об этом, — сказала Матильда. — Значит, мне можно взять что-нибудь?

— Конечно, — сказала миссис Фелпс. — Выбери книгу и подойди ко мне, чтобы я записала в формуляр, и она твоя на две недели. Если хочешь, можешь взять сразу несколько книг.

С тех пор Матильда приходила в библиотеку только раз в неделю, чтобы взять новые книги и вернуть прочитанные. Её маленькая спальня превратилась в читальный зал, где она читала целыми днями, иногда с кружкой горячего шоколада. Матильда ещё недостаточно подросла, чтобы доставать до верхних полок на кухне, поэтому во дворе за домом она хранила небольшой ящик, взобравшись на который легко доставала то, что ей было нужно. Обычно, приготовив на кухне шоколад, она отправлялась в свою комнату и, с удовольствием попивая горячий напиток, проводила за чтением весь день. Книги уносили Матильду в неизвестные миры, знакомили её с удивительными людьми, чья жизнь казалась совершенно необыкновенной. Она уплывала в морские дали на старинных парусниках с Джозефом Конрадом, путешествовала по Африке с Эрнестом Хемингуэем и по Индии с Редьярдом Киплингом. Не выходя из своей комнатки в английской деревушке, она объездила весь мир.

У родителей Матильды был собственный двухэтажный дом с тремя спальнями наверху и гостиной, столовой и кухней на первом этаже. Её отец торговал подержанными автомобилями и, похоже, вполне преуспевал.

— Опилки, — как-то с гордостью сообщил он, — один из главных секретов моего успеха. К тому же они мне ничего не стоят, я беру их на лесопилке даром.

— А для чего они тебе нужны? — поинтересовалась Матильда.

— Ха! — ответил отец. — Тебе-то зачем это знать?

— Никак не пойму, как опилки могут помочь тебе продавать подержанные машины, папочка.

— Это потому, что ты безмозглая тупица, — сказал отец.

Он всегда разговаривал грубо, но Матильда к этому давно привыкла. Кроме того, он любил прихвастнуть, и, зная эту слабость, она постоянно его подначивала.

— Ты, должно быть, очень умный, папочка, если придумал, как использовать то, что ничего не стоит, — сказала она. — Вот бы мне так научиться!

— Всё равно у тебя ничего не получится. Ты слишком глупа, — ответил отец. — А вот Майклу, думаю, стоит рассказать об этом. Когда-нибудь он вступит в моё дело. — Перестав обращать внимание на Матильду, мистер Вормвуд повернулся к сыну и сказал: — Знаешь, я всегда с удовольствием покупаю машину у какого-нибудь болвана, который так разворотил двигатель, что изношенные клапаны стучат как сумасшедшие. Я покупаю у него эту рухлядь по дешёвке, и всё, что мне остаётся сделать, — это смешать опилки с моторным маслом и залить этой адской смесью разбитый механизм. В результате машина бегает как новенькая.

— И как долго она будет работать после твоего ремонта? — съязвила Матильда.

— Достаточно, чтобы покупатель отъехал подальше от моего гаража, — ухмыляясь, ответил отец. — Примерно миль сто.

— Но это же нечестно! — возмутилась девочка. — Это надувательство.

— Никто ещё не разбогател честным путём, — заметил отец. — Кстати, клиенты для того и существуют, чтобы их обманывали.

Мистер Вормвуд был маленького роста и походил на крысу: его передние зубы торчали из-под тонких крысиных усиков. Он любил пиджаки в крупную яркую клетку и щегольские галстуки жёлтого или бледно-зелёного цвета.

— Возьмём, к примеру, пробег, — продолжал он. — Каждый, кто покупает подержанную машину, первым делом хочет знать, сколько миль она прошла. Так?

— Ну, — кивнул сын.

— Так вот, я по дешёвке покупаю старый драндулет, который наездил почти сто пятьдесят тысяч миль. Но кто же купит его у меня с таким пробегом? Сегодня я уже не могу так просто взять и вытащить спидометр и скрутить пару-тройку десятков миль, как лет десять назад. Теперь всё делается так, что разобрать спидометр невозможно, конечно если ты не какой-нибудь проклятый часовщик или кто-нибудь в этом роде. Так что же делать? Я шевелю мозгами, парень, вот что я делаю.

— Как это? — восхищённо спросил юный Майкл.

Похоже, он унаследовал отцовскую страсть к мошенничеству.

— Я спрашиваю самого себя: как же мне скрутить спидометр со ста пятидесяти тысяч миль хотя бы до десяти тысяч, не разбирая его на части? Конечно, если бы я поездил на этой развалюхе задним ходом, то километраж сразу же уменьшился бы. Но кому же взбредёт в голову ездить на ней таким макаром целых сто сорок тысяч миль? Да никому!

— Конечно, никому, — поддакнул юный Майкл.

— Я пораскинул мозгами, — продолжал отец. — Если уж имеешь мозги вроде моих, то ими надо пользоваться. Короче, меня вдруг осенило. Ну, скажу я тебе, в тот момент я почувствовал себя, наверно, так же, как тот головастый парень, который изобрёл пенициллин. «Эврика! — воскликнул я. — Придумал!»

— И что же ты сделал? — нетерпеливо спросил Майкл.

— Видишь ли, спидометр, — стал объяснять мистер Вормвуд, — соединяется проводом с одним из передних колёс. Поэтому перво-наперво я отсоединил его в том месте, где он крепится к колесу. Затем взял свою высокоскоростную электрическую дрель и вставил сверло в провод так, чтобы он вращался в ту же сторону, что и сверло. И если сверло вращать в обратную сторону, то есть назад, то и провод будет вращаться тоже назад. Усекаешь?

— Да, папа, — кивнул Майкл.

— Эта дрель вращает сверло с космической скоростью, — сказал отец. — И когда я её включил, цифры километража замелькали в обратную сторону. Таким манером я могу убрать пятьдесят тысяч миль всего за пару минут. В итоге, когда я закончил, спидометр показывал пробег всего-навсего десять тысяч миль. Машина готова к продаже. «Она почти новая, — сказал я клиенту, — и десяти тысяч не прошла. Одна старая леди ездила на ней всего раз в неделю за покупками».