Збигнев Ненацкий - Пан Самоходик и тамплиеры

- О, это очень просто. Эти слова следует понимать: если вы кого-то любите, то у вас есть величайшее сокровище.

Я с досады только махнул рукой:

- Панни, вам надо выйти замуж и родить детей. Для начала хотя бы троих. Это вам больше подойдет, чем заниматься кладоискательством. Больше вы ни на что не годны. Подозреваю, что Зигфрид фон Фойхтванген в вашем размышлении является каким-нибудь влюбчивым балбесом. Анна, вы даже не знаете, что он Великий магистр рыцарского ордена Пресвятой Девы Марии, известный своей жестокостью в достижении территориальных завоеваний.

А слова «Там сокровище ваше, где сердце» были выгравированы на рыцарском кресте. Однако, учитывая тот факт, что они являются цитатой из евангелия от Матфея, предполагается, что здесь содержится намек на сокровища, потому что все это было адресовано Жаку де Моле. А вы знаете, кто такой Жак де Моле?

- Я читала ту самую статью о сокровищах тамплиеров. Поэтому не нужно меня учить истории. - Ответила она обиженно.

Я сложил вещи в «Самоход» и предложил ей: - А теперь давайте нанесем визит моим друзьям.

Не говоря ни слова, все еще обижаясь на меня, она уселась в машину, и мы поехали к Милкока.

День снова был теплый, небо ясное и солнечное - совсем как вчера. Только горизонт казался немного туманным, с легкой дымкой. По всем приметам к вечеру должно начаться ненастье: тучи, дождь и сильный ветер. А сейчас птицы громко и весело пели, и солнечные лучи разогревали природу, пространство между деревьями в лесу было заполнено смолистым запахом.

Возникшая из-за поворота деревня Милкока имела около десятка деревянных с соломенными крышами усадеб. Немного в стороне одиноко стоял коттедж, в котором находилась деревенская школа. В нем также проживал местный учитель. Школа была бревенчатая, огороженная маленькой низкой изгородью.

В соседнем саду, рядом с домом учителя, под яблоней с обширной кроной, расположились три мои друга. К тому времени как мне появиться, они закончили свой утренний прием пищи. Котелки отмокали в цинковом корыте с водой, позаимствованном у хозяина. Я был неправ, подумав, что ребята бездельничают. Выяснилось, что утром они были заняты «интеллектуальной работой» и поэтому их завтрак задержался.

- Ну, скажу я вам, они здесь не похудеют.- Рассмеялась журналистка.

- Служба не дружба. Мы были заняты решением очень важных вопросов. - Ответил Вильгельм Телль.

- Хорошо, - ответил я.- Слушаю ваш доклад.

Безутешная девушка журналист опять вздохнула с сожалением.

- Я хотела присоединиться к вашей команде, но пан Самоходик не хочет видеть меня в своих рядах. Может быть, вы передумаете?

Я снова возмутился:

- Ребята, вы знаете, что эта дама является сотрудником газеты? Она намерена написать про всех нас статью.

- В самом деле? Она хочет, чтобы мы попали на страницы газет? - Ребята, похоже, не были возмущены. Напротив, они уже получали от этого удовольствие, даже были польщены.

Поэтому я поспешил им объяснить:

- Она хочет написать про нас как про ненормальных. Что наше место в сумасшедшем доме! Потому что она считает, что только сумасшедшие люди могут заниматься поиском сокровищ тамплиеров. Потом над нами будет смеяться вся Польша, надо мной коллеги по работе, а над вами товарищи в школе.

- В таком случае, мы должны быть с этой панни очень осторожны! - Подскочил Баська.

- Ах, так. Ни слова при ней! - Предложил Вильгельм Телль.- Молчим.

Девушка рассмеялась. Ее забавляло негодование скаутов. В конце концов, она не выдержала и топнула ногой:

- Тихо, ребята. Я просто хочу знать, что здесь происходит.

Я не выдержал и вмешался:

- Ничего вы у нас не выведаете. Мы не можем предложить вам никакой информации.

А мои разведчики спросили: - На чьей вы стороне? На нашей или на стороне тех? Только правду!

- Я ни на чьей стороне, - ответила Анна,- я буду только наблюдателем. Объективным наблюдателем, понимаете?

Лично я не очень понимал, как это можно занимать объективную и нейтральную позицию в такой ситуации. Мы с ребятами решили посовещаться.

- Может, отойдем куда-то в сторону и там поговорим,- предложил мне Телль.

Но Анка запротестовала, обращаясь ко мне:

- О, мне очень жаль. Но мне кажется, что я заслуживаю доверия. Вы можете быть уверены в том, что полученные от вас сведения не попадут к вашим конкурентам, и что вообще я буду писать только для себя и для своей газеты.

Первый уступил Баська:

- Я хотел бы быть журналистом, когда вырасту,- сказал он. - Поэтому мне кажется, что прессе нужно помогать.

- Ты? Журналистом? - Я засмеялся вместе с Теллем. - Во время прошлых наших приключений ты хотел быть антропологом.

- А я еще подумаю. - Рассердился Баська.

Тут они начали спорить, можно ли так быстро менять свое мнение о выборе профессии.

Я прервал это обсуждение и спросил их, несмотря на присутствие журналистки, что они узнали в деревне и потребовал рассказать.

- Поздно ночью, - начал рассказывать Соколиный Глаз,- из Варшавы приехало трое молодчиков.

- Как ты их назвал: молодчики? - Спросила Анна.

- Это какие-то головорезы, на их поведение было очень неприятно смотреть, они вели себя ужасно. Подъехали ночью к дому учителя и начали стучать кулаками и ногами по закрытым дверям и ставням.

Мы подошли и сказали им, что учитель уехал на несколько дней с учениками. Это вызвало у них очень сильную ярость. Они начали громко ругаться в адрес учителя и заодно назвали нас сопляками. От них воняло за три метра водкой. Наконец они оставили в покое ставни и поехали к озеру. Там тоже есть новости: на рассвете Петерсен и Козловский ликвидировали свой лагерь на берегу озера и приехали утром в деревню. Когда убедились, что учитель еще не вернулся, спросили деревенского мальчика, куда именно отправился учитель.

Мы спросили потом этого мальчика об этом разговоре. Петерсену он сказал, что не знает точно, в каком направлении уехал учитель, но слышал, что целью поездки было посещение места битвы повстанцев 1863 года в районе города Сувалки. Узнав об этом, Петерсен сразу же покинул деревню на своей машине. Наверное, помчался искать учителя.

- Мы должны немедленно ехать за ними. - Заявил я.

- Потом прикатил на мотоцикле кролик.

- Кто?

- Молодой человек, одетый в кожанку мотоциклиста. У него лицо похоже на морду кролика. Подошел к дому учителя и, убедившись, что дома никого нет, огляделся по сторонам и начал пропихивать нож в жалюзи. Нас он не заметил, потому что мы сидели в кустах живой изгороди.

- Очень подозрительно тип! - Воскликнул я.

- Этот кролик в кожанке не смог проникнуть в дом, еще покрутился, спрятал нож в карман и уехал. Тоже в ту сторону, куда и Петерсен. Позже подъехала синяя «Шкода», в ней была среднего возраста супружеская пара. Увидели, что учителя еще нет и сразу же уехали.

- И куда? Тоже в ту сторону, что и Петерсены?

- Нет. На озеро Зелва. Он там начал ловить рыбу, а она загорает на берегу.

Во время разговора мы увидели облако пыли на дороге. Со стороны озера мчалась машина в сторону деревни. Но не остановилась у дома учителя, а свернула влево, в сторону лесных домиков. И исчезла за поворотом.

- Выспались, и теперь, вероятно, поехали за водкой. - Глубокомысленно изрекла Анка.

Я, однако, был другого мнения.

- Они все бросились искать учителя. А мы будем сидеть здесь, и ждать его возвращения и только потеряем время. Нам нужно убедиться: имеет данный документ какое-нибудь важное значение или нет? Мы тоже поедем на поиски. Но вот куда ехать, в какую сторону?

Я вспомнил, что у меня в машине лежат книги и среди них путеводитель по этим окрестностям до города Сувалки.

Перелистав десяток страниц, содержащих совершенно бесполезные для меня сведения о геологическом строении Земли, наконец, нашел главу: « Краткий исторический обзор области Сувалки».

Я прочитал вслух: « Во время восстания 1831 и 1863 годов, происходила борьба за земли, в которую на стороне повстанческих сил были вовлечены местные жители. Восстанию сопутствовал большой успех. Восставших возглавили генералы: Гилгуд, Дембинский и Сераковский. В подготовке восстания приняли участие: русский офицер Карл Ястржебский, эмиссар Национального комитета Чадзинский и Вавер-Рамотовский. Последний, как участник Ноябрьского восстания и офицер погиб в лесу в сражении. Самые ожесточенные бои прошли в апреле 1863 года у деревень Груши и Джастрзеба. Следы сражений видны до сих пор, туристы рыщут здесь в погоне за находками. Много историй на сегодняшний день сохраняется также в рассказах местных жителей ...»

К счастью, в книге была также небольшая карта, на которой были помечены заповедники, поля сражений и тому подобные места, достойные внимания туристов.

Рассмотрев внимательно карту, я сказал:

- Место, где упоминаются основные бои восставших с царской армией это деревня Груши, где находится памятник павшим в битве. Дальше лежит урочище Козий Рынок, где находятся могилы мятежников. Немного в другой стороне был расположен лагерь восставших крестьян, который они построили на берегу близлежащей реки.