Николай Водовозов - Белинский

Молодой врач Григорий Никифорович Белынский, только что успешно закончивший свое образование в Петербургской медицинской академии, летом 1809 года получил назначение военным лекарем в Кронштадт, в Балтийский флот.

Григорий Никифорович был сыном священника села Белыни Пензенской губернии, учился в Пензенской духовной семинарии, где и получил свою фамилию Белынский, — обычно семинаристам давали прозвища по месту их происхождения.

Окончив семинарию, Григорий Никифорович не захотел стать священником по примеру отца и поступил в медицинскую академию, куда его приняли на казенный счет, казенным, как тогда говорили, студентом. Уже в юности Григорий Белынский отличался крайне неровным, увлекающимся характером. Поэтому он казался окружающим то «человеком благороднейшим в высшей степени, с чувствами высокими, рожденным с отличными способностями», то человеком, имевшим «весьма невысокие душевные качества, мелочность и даже пустоту».

В Кронштадте Григорий Никифорович познакомился с дочерью одного морского офицера, и влюбился в нее. Вскоре же справили и свадьбу. Корабль, на котором служил Григорий Белынский, отправлялся из Кронштадта в Свеаборг, где была создана вторая база русского военно-морского флота на Балтике.

В Свеаборге у Григория Никифоровича часто собирались в доме моряки. 1812 год еще не наступил, но, горячее дыхание его уже чувствовалось. В небольшой комнате не было конца разговорам о ближайшем будущем, о наполеоновских завоеваниях, о неизбежности великой борьбы русского народа против европейского диктатора.

12 июля 1811 года у Белынских родился сын Виссарион, будущий великий русский мыслитель.

Первые пять лет жизни маленького Виссариона прошли в крепости Свеаборг. Отец часто брал его с собой, уезжая по делам службы в Гельсингфорс, отделенный от Свеаборга нешироким проливом. Северная природа Финляндии благотворно влияла на мальчика, родившегося слабым, с предрасположением к легочным заболеваниям. Он полюбил ее суровую простоту, воспетую современным ему русским поэтом Баратынским:

Пытливый мальчик замечал больше, чем думали об этом взрослые. Он рано начал глубоко страдать от постоянных семейных раздоров родителей. Он полюбил уединение и долгие часы проводил на берегу моря, вглядываясь в бесконечную даль, где за тихо катящимися волнами ему чудился великий город, о котором он так много слышал от взрослых, город-столица его родины, беспредельной страны, носящей имя Россия.

В 1816 году, когда уже отшумели громы наполеоновских войн, семья Белынских покинула Свеаборг и переселилась на родину Григория Никифоровича — в город Чембар Пензенской губернии. Бывший военный врач морского флота, выйдя в отставку, стал теперь обыкновенным уездным лекарем. Новые люди окружили его. Не с кем было поговорить о серьезных вещах, а пересуды с обывателями не удовлетворяли Григория Никифоровича.

С тоски он стал запивать, его отношения с чембарским «высшим» обществом скоро ухудшились и даже сделались враждебными. Он был образованным человеком, свободным от многих предрассудков, и не стеснялся высказывать свое мнения о людях подчас в очень резкой и обидной форме. О нем стали говорить, как о вольтерьянце[1] и безбожнике, перестали обращаться к нему за лечебной помощью, — боялись острого языка лекаря. Но к бедным людям, действительно нуждавшимся в нем, Григорий Никифорович проявлял исключительную чуткость и заботливость. Он не только давал им бесплатно советы, но охотно дарил лекарства и даже делился с ними последними деньгами.

В Чембаре семья Белынских поселилась в домике на базарной площади.

В доме Белынских постоянно жили «оспенники», то есть мальчики, присылавшиеся к Григорию Никифоровичу попеременно от крестьян казенных и помещичьих для обучения оспопрививанию. От этих мальчиков Виссарион слышал много страшных рассказов о жестокости местных помещиков, и его детское сердце сжималось от негодования и гнева.

Маленький Виссарион был любимцем своего отца, который не мог не заметить даровитости ребенка, его сметливости и любознательности. Кроме Виссариона, в семье были другие дети: два сына, Константин и Никанор, и дочь Александра. Виссарион, или Висяша, как называли его дома, больше других детей походил на отца лицом и характером. Однако несчастная слабость Григория Никифоровича к вину, которая с годами становилась все сильнее, отталкивала сына от отца. Все же Виссарион с удовольствием вспоминал впоследствии дни своего детства. «Я снова, — писал он в одной статье, — становлюсь ребенком, и вот уже с бьющимся сердцем бегу по пыльным улицам моего родного городка, вот вхожу на двор родного дома с тесовою кровлею, окруженного бревенчатым забором… Вот от ворот до крыльца треугольный палисадник, с акациями, черемуховым деревом и купою розанов… Вот и огород, которому со двора служит оградою погреб и другие службы, с небольшими — промежутками частокола, а с остальных трех сторон — плетень… Вот и маленькая баня при входе в огород, даже и среди белого дня пугавшая мое детское воображение своей таинственною пустотою… А вот возле нее и стог сена, на котором я часто воображал себя то Александром Македонским, то Ерусланом Лазаревичем… А в доме — там нет ни комнаты, ни места на чердаке, где бы я не читал, или не мечтал, или позднее не сочинял…»