Александр Русов - Суд над судом: Повесть о Богдане Кнунянце

Действительно ли больной проглотил порошок или только намеревался это сделать, также осталось тайной. Остатки порошка были обнаружены на полу рядом с больничной койкой умершего. Тут же валялся разбитый стакан.

Последний свидетель тех событий Тигран Исаханян («героический человек» — скажет о нем однажды бабушка) исчез с лица земли четверть века спустя. Он как бы глубоко нырнул в океан истории, чтобы вынырнуть лет через двадцать, уже в наше время, сначала в связи с историческими исследованиями О. Г. Инджикяна, а затем — в связи с серебряной безделушкой, так и не успевшей обрести права драгоценной реликвии, а также со сбором материалов для книги о Богдане Кнунянце.

Следы порошка, которые, несмотря на прошедшие десятилетия, сохранились на потертом шелке портмоне, проанализировать теперь не представляется возможным, ибо, как уже говорилось, серебряная вещица бесследно исчезла.

Вещество аналогичной, как я полагаю, структуры, с большим трудом синтезированное в небольших количествах, было погублено легкомысленным Микеле Барончелли. Попытки воспроизвести по записям в рабочем журнале даже первую стадию синтеза пока не увенчались успехом. Вот и все, что я знаю об обстоятельствах гибели Сумбата Александровича Маркарова.

Что же касается Богдана Кнунянца, то я готов искать его только среди живых. Порой я слышу то утихающий, то нарастающий гул, словно это одновременно разговаривают десятки людей различных эпох, национальностей, вероисповеданий, словно цокают лошадиные копыта, пыхтит паровоз или взлетает ракета.

В намокших от недавнего дождя деревьях московских улиц, в тихих лужах и душной испарине, предвещающей затяжные дожди, в парализованном воздухе помещений ощущается какая-то мезозойская сырость. Пахнет грибами, влагой и все еще молодой травой.

Как всегда, утром я иду от Бауманского метро до работы пешком мимо строящегося здания рынка, которое из страшенного ископаемого превратилось в модное застекленное сооружение, имеющее форму барабана и напоминающее беличье колесо или колесо игрального автомата. Я прохожу мимо Бауманского института и останавливаюсь на мгновение, чтобы убедиться, что на деревьях в этом году почему-то нет ни одной вороны, и. иду дальше, в сторону Лефортовского вала.

Сегодня вечером, вернувшись с работы домой, я напишу первые слова будущей книги, которую назову «Суд над судом», потому что лучшего названия мне все равно не придумать.

Парон — господин (арм.).

Ориорт — барышня (арм.).

«Взволнованное море» (арм.).

«Не веришь ты, что я тебя люблю» (арм.).

Банвор — рабочий (арм.).

Сима — Л. М. Кнунянц.

Семен — Т. Т. Енукидзе.

Никитич — Л. Б. Красин.

Грач — один из партийных псевдонимов Н, Э. Баумана.

Маша Касабова и Оля Оганова — шушинки, учились в Петербурге.

В. К. имеет в виду приезд в Москву сестры Фаро.

По инициативе В. И. Ленина близ Женевы состоялось совещание большевиков. Принято написанное Лениным обращение «К партии», явившееся программой борьбы за созыв III съезда РСДРП (обращение 22-х).

Муха — Р. С. Землячка.

Кол — Ф. В. Ленгник; Рубен — Б. М. Кнунянц; Полетаев — Н. Э. Бауман; Абсолют — Е. Д. Стасова.

Прекрасно (англ.).

…революционерка… в Риме (англ.).

…глубокой ночью (англ.).

Она твердо знает, чего хочет (англ.).

Обуздать время (англ.).

Вы хотите бессмертия (англ.).

Гормоны смерти (англ.).

…раковые клетки (англ.).

…клопы и скорпионы (англ.).

…восстания неимущих (итал., англ.).

Займу хорошее положение (англ.).

Я буду с трудом сводить концы с концами (англ.).

Извините… Совет рабочих… Как дальше? (англ.).

Последний (англ.).

…это способ расслабиться, отдохнуть от забот (англ.).

Точно белка в колесе (англ.).

Порошок (англ.).

Точно (англ.).

Вы считаете, что на меня нельзя положиться (амер.).

Пуста (англ.).

Я скорее пострадавший, чем преступник (англ.).

Сделать хорошую мину при плохой игре (франц.).

Стихи Леонида Мартынова.

Гусьи — пальто из толстого шерстистого оленьего меха или сукна в виде мешка с капюшоном; надевается поверх малицы.

Малица — рубаха из оленьего меха.

Приток Печоры.