Александр Карцев - Шелковый путь. Записки военного разведчика

На четвертый день границу открыли. В 18.30 мою фамилию зачитали среди вылетающих утром на Ил-76. Глажу форму, бреюсь, пишу письма маме и сестре. Завтра на войну. Не проспать бы.

Но всю ночь в нашем номере «чертова мельница». Народ травит анекдоты, рассказывает байки. Из двенадцати человек спят только трое: прапорщик Слава из 180-го, капитан из штаба армии, да летчик – старший лейтенант. Безуспешно пытаюсь уснуть и я.

В 4 утра подъем. Короткие сборы и небольшие цепочки полусонных людей потянулись в сторону контрольно-пропускного пункта. Старенькие ЗИЛы, забитые нашей разношерстной командой, отбывают в аэропорт Южный. Длиннющая очередь на таможне. Перед нами регистрируется группа афганцев из ХАД, афганской госбезопасности, на Ил-18. Затем наш 76-й. Получаю «талон-вылет», заполняю его. И на взлетную полосу. Слышен голос командира экипажа: «…борт-стрелку занять свое место». Короткий взлет, и через полтора часа крутая посадка в Кабуле. Кабул встречает нас грязью и моросящим дождем, температура около +18 градусов. И это после +40 в Ташкенте. Сказывается высокогорье. Сдаем предписания и паспорта. Разбитый ПАЗ отвозит нас на самый край взлетно-посадочной полосы. Там находится центральная кабульская пересылка. Штаб, три одноэтажных сборно-щитовых казармы, две столовые, несколько брезентовых палаток и кинотеатр «Ветерок» – несколько скамеек и белый экран под открытым небом. В кинотеатре каждый вечер – новый фильм. «Салют, Мария», «Эта настоящая мужская работа».

Старший прапорщик Загребайло, командир взвода переменного состава. Кличка Бибер, и действительно сходство с бобром поразительное. Инструктаж вновь прибывших: «На территории пересыльного пункта запрещается: ходить по центральной дорожке (чтобы не мозолить глаза командованию), нарушать форму одежды, ходить в спортивной форме, выходить из помещений после отбоя, покидать территорию пересыльного пункта». Добро пожаловать на войну!

Мне нужно было попасть во второй батальон 180-го кабульского мотострелкового полка. Для этого необходимо было съездить в Баграм, отметиться в штабе 108-й дивизии. Это примерно 60 километров севернее Кабула. Затем вернуться в столицу, представиться в полку. И снова в Баграм. Там располагался второй батальон. Мне еще повезло, что я не попал в третий батальон – он стоял под Джелалабадом. А это в несколько раз дальше.

По громкоговорителю на пересыльном пункте целый день одна и та же песня без музыки: «Лейтенанты такие-то, прапорщики такие-то, вылетающие в… срочно собраться с вещами у автомобильной стоянки». Наконец-то звучит моя фамилия. На Баграм летела большая партия молодых солдат, и я вылетел только на третьем борту. Ан-12. Мое первое знакомство с ним не было приятным. Вы когда-нибудь летали в бочке с пропеллером? Падал вниз он точно так же. Правда, в отличие от бочки, Ан-12 мог еще и подниматься вверх. Но ощущения были те же. Крутой взлет, три круга над аэродромом для набора высоты и пятнадцать минут лета. В Баграме меня никто не встречал. Не было ни цветов, ни музыки. Останавливаю ГАЗ-66, направляющийся в сторону штаба дивизии. И никак не могу поверить, что я уже на афганской земле. Изрытая, словно оспой, дорога. Пыльные кишлаки. В горах догорает закат. Кто-то торгует в дуканах, местных магазинчиках. Кто-то ковыряется на своих крохотных участках земли. Кто-то достраивает свой дувал (глинобитный забор), а кто-то готовит оружие к ночной смене… Даже не верится, что это уже не наша земля.

Добираюсь до штаба, но заходить уже поздновато. Устраиваюсь в гостинице. Это сборно-щитовое одноэтажное здание, которое здесь называют модулем. Самое распространенное архитектурное творение на территории военных городков в Афганистане. В гостинице довольно уютно: свет, вода в душе, чистое белье. Возможно, и не пятизвездочный отель, но после пересыльного пункта чувствуешь себя почти как дома. Всю ночь над модулем ревели взлетающие штурмовики, за перевалом слышалась орудийная канонада, и совсем рядом – автоматные очереди. Такая обычная тихая домашняя обстановка.

Подъем в пять часов. А я-то надеялся, что на войне можно поспать до обеда. Ведь кроме обеда я люблю только одну вещь. Это поспать. Тем более что в штабе до девяти часов все равно делать нечего. Иду представляться командиру дивизии полковнику Барынькину Виктору Михайловичу. Но вместо командира дивизии меня встречают старший прапорщик и солдатик. Володя и Славик. Заносят мою фамилию в списки учета личного состава и просят дождаться начальника разведки дивизии. Он где-то на боевых действиях и должен вернуться к вечеру. Приятно, когда можно повоевать до обеда, а к вечеру вернуться домой. Заняться какими-нибудь другими делами. В жизни так не бывает. Ибо человек предполагает, а Бог располагает. К вечеру начальник разведки в штабе не появился. Ну и ладно, ведь я никуда не спешу. Как говорит мой друг Винни-Пух, до пятницы мы совершенно свободны.

А раз так, все в баню. Бани всегда были визитными карточками военных городков в Афганистане. Все как в лучших домах Лондона и Парижа. Парилка, душ, бассейн. И стерильная чистота, которой могли бы позавидовать многие московские бани. После бани и небольшого застолья сосед по комнате подарил мне ручную гранату Ф-1. Кататься по Афгану без оружия было весело, но неуютно. Я чувствовал себя голым королем. Королем, но голым. С чистой совестью и чистой спиной я сладко уснул, нежно обнимая рукой ребристую оболочку лучшего в мире подарка.

Начальник разведки дивизии появился на следующий день после обеда. Больше часа вводил меня в курс дел. Моя задача на первом этапе была совершенно примитивной. Меня назначали на должность командира сторожевой заставы, расположенной на окраине кишлака Калагулай. Просто фантастика! Всю жизнь мечтал командовать сторожевой заставой. Мой агентурный контакт – Шафи, обычный дехканин, проживающий в кишлаке Калагулай. Псевдоним – Кази (Судья). Возраст 42 года, окончил Оксфорд, работал врачом в Японии, а затем – в Китае. Преподавал в кабульском политехническом институте. Три года назад вернулся в родной кишлак. Не совсем родной. Родился он в окрестностях небольшого пакистанского городка Парачинар. Так что по национальности был пакистанцем. Но когда ему было около двух лет, его семья перебралась в Афганистан и поселилась в кишлаке Калагулай под Чарикаром. Семья была богатой. На образование детей денег не жалели. В молодости Шафи увлекался спортивной акробатикой. Был чемпионом Оксфорда. Холодным и стрелковым оружием владел в совершенстве. Эксперт в области джен-дзю-терапии. Близкий друг Ахмад Шаха Масуда, главаря крупнейшей в провинции банды. Такой вот обычный житель кишлака Калагулай! Интересно, как и когда Шафи начал работать на нашу разведку? Вопросов было больше, чем ответов.