Тим Бёртон - Тим Бёртон: Интервью: Беседы с Марком Солсбери

У тех, кто видел «Винсента», не возникает ни малейшего сомнения в поразительном сходстве его создателя с главным героем — бледнолицым юношей с темными всклокоченными волосами.

Что ж, я никогда прямо не скажу: «Нарисую-ка я человечка, похожего на меня», — но, несомненно, мои чувства находят выражение в том, что я делаю. Мне обязательно нужно хоть в какой-то степени присутствовать в своих фильмах, хотя бы на уровне эмоций, пусть даже это будут картины типа «Бэтмена», воспринимаемые как чисто коммерческие. Ты так много в них вкладываешь, что должно быть нечто, с чем ты бы мог себя всерьез отождествлять. Безусловно, «Винсент» близок к тому, что я чувствую. Люди скажут: «Это ты, Тим!» И что я им должен ответить? Не хочу даже думать об этом. Предпочитаю размышлять о таких вещах как о некой идее, опасаясь в то же время впасть в излишние умствования. Я бы предпочел, чтобы подобное воспринималось более непосредственно, а если начнешь слишком много об этом думать, не жди ничего хорошего. Что же касается «Винсента», пусть он лучше сам за себя говорит: этот фильм просто то, что он есть. В Голливуде приходится очень трудно: люди привыкли здесь все воспринимать буквально. Им не нравится, когда что-то остается открытым для интерпретации, но я это очень люблю.

Экспрессионистские декорации «Винсента» и операторская работа вызывают в памяти «Кабинет доктора Калигари»[32] Роберта Вине.

Конечно, я видел кадры из этого фильма, их можно найти в любой книге про монстров. Но сам фильм до недавнего времени не смотрел. Думаю, что «Винсент» в большей степени вдохновлен Доктором Сьюзом. Так случилось, что он черно-белый, и именно нечто, взятое У Винсента Прайса, некий готический элемент делает его органичным в этом качестве. Я с детства восхищаюсь Доктором Сьюзом. Ритм его произведений очень созвучен мне. Книги Доктора Сьюза совершенны: столько слов, сколько нужно, правильный ритм, прекрасные истории, ставящие все с ног на голову. Удивительный, по существу непревзойденный талант. Думаю, он спас немало мальчишек, которые без него так и остались бы никем.

Закадровый голос для «Винсента» записывал идол детства Бёртона Винсент Прайс, и это стало началом дружбы режиссера и актера, продлившейся до самой смерти Прайса в 1993 году.

Мы послали Винсенту Прайсу раскадровку фильма и попросили быть рассказчиком. Он замечательно с этим справился. Это был совершенно уникальный опыт. Кто может знать заранее, как все сложится? Скажем, живешь долгое время, испытывая к кому-то симпатию, потом встречаешь этого человека, а он говорит: «Проваливай отсюда, парень. Отстань от меня». Но Винсент оказался удивительной личностью: было крайне интересно узнать, что он думает о искусстве и об всем остальном. Всегда был готов помочь. Меня не покидало ощущение, что он точно знал, о чем наш фильм, знал даже лучше, чем я. Это не просто дань уважения, дескать: «Мистер Прайс! Вот здорово! Я ваш горячий поклонник». Он понял психологию фильма, что меня удивило и очень ободрило. Я почувствовал: кто-то видит меня таким, как я есть, и приемлет в этом качестве.

Винсент

Это пугающая перспектива — повстречать человека, который так помог тебе в детстве, столь сильно повлиял на тебя, особенно когда следы этого влияния ясно прослеживаются в посланной ему плохонькой книжке для детей. Но он был так великодушен! Такое отношение чрезвычайно важно, чтобы эмоционально поддержать тебя, особенно когда жизнь сталкивает с таким множеством сомнительных личностей. Есть, конечно, и милые люди, но он был человеком просто чудесным. Вот почему кое-кто из актеров, которых видишь на экране, находит отклик в твоем сердце — от них словно исходит какой-то свет, они изображают нечто большее, чем тот персонаж, которого они играют.

«Винсент» шел в течение двух недель в одном из кинотеатров Лос-Анджелеса вместе с подростковой драмой «Текс» с Мэттом Диллоном в главной роли. Но прежде чем фильм был отправлен в хранилища диснеевской киностудии, он собрал несколько похвальных отзывов критиков на кинофестивалях в Лондоне, Чикаго и Сиэтле. Ему были присуждены две награды в Чикаго и приз критиков на кинофестивале в Аннеси, Франция.

Диснеевцам «Винсент» понравился, но они не знали, что с ним делать дальше. Они рассуждали примерно так: «Сами подумайте, что для нас важнее на сегодняшний день: эта пятиминутная мультипликация или наш фильм за тридцать миллионов долларов?» А я был счастлив, что снял «Винсента». Когда фильм закончен, испытываешь настоящий катарсис. Чувствуешь: что-то сделано. Было здорово, и отклики людей, видевших «Винсента», были благожелательными. Немного странным казалось лишь то, что диснеевцы вроде бы остались довольны фильмом, но в то же время будто стыдились его. Думаю, они просто не представляли, что с ним делать. Для пятиминутных мультфильмов отсутствует настоящий рынок, а компания пребывала в странном промежуточном состоянии, и «Винсент» не стоял слишком высоко на шкале их приоритетов. К тому же я не знал даже, числюсь ли я еще в штате студии.

«И вот он и его ужасная собака-зомби отправляются искать жертвы в густом лондонском тумане...»

«...где он остается размышлять о придуманных им ужасах...»

«Винсент»

«...и бродит один по темным коридорам, терзаемый мукой...»

«Винсент»

«Винсент»

Продолжая работать на диснеевской киностудии, Бёртон поставил восточную версию сказки братьев Гримм «Ганзель и Гретель». Фильм, на который киностудия затратила 116 тысяч долларов, был предназначен для только-только запущенного «Диснеем» кабельного канала. Поставленный по сценарию исполнительного продюсера канала Джули Хиксон, фильм этот лишен эмоциональной глубины «Винсента», но является прекрасной иллюстрацией того, насколько склонно к утрированию воображение Бёртона. Фильм отходит от первоначального текста гриммовской сказки, изобилуя чисто бёртоновскими фантазиями, кульминационным пунктом которых становится схватка в стиле кунг-фу Ганзеля и Гретель со злой колдуньей, которую играет мужчина.

Диснеевский канал только начал работать, они выпускали сказочный сериал, и у меня возникла идея сделать «Ганзеля и Гретель» с японскими актерами, пересказав историю на свой лад. У меня было множество рисунков — целая комната, заваленная рисунками, и именно это, думаю, несколько успокаивало моих работодателей. И хотя эти рисунки трудно было представить визуально, в трех измерениях, или вообще в каком-то ином виде, чем на бумаге, они, наверно, убеждали их, что я не совсем сумасшедший и действительно могу что-то сделать. Кроме того, и сама компания не слишком хорошо представляла себе в тот момент, чего хочет. До недавних пор я просто не мог представить себе того, чтобы я занялся подобным на крупной киностудии. Это было совершенно неслыханно. Я хочу сказать, что теперь есть новые программы, по которым киностудии оплачивают все расходы или же вкладывают деньги в киношколы. Думаю, теперь на студии Диснея проверяют потенциальных режиссеров, предлагая им снять какую-нибудь сцену. Но прежде ничего сравнимого с тем, что я тогда делал, не случалось, да я и сам прекрасно осознавал совершенную уникальность ситуации, и даже когда мне было плохо, все же чувствовал себя вполне сносно.