Ю. Герасимов - Черкасов

Раньше Черкасов говаривал: «Если первая половина жизни летит на самолете По-2, то вторая на Ту-104». Теперь жизнь пугающе замедляла ход. Поток ее как-то резко сужался. Николай Константинович стал мало выходить с дачного участка. Он садился на скамейку у крутого лесистого склона и смотрел на Финский залив. В сильный бинокль можно было рассмотреть лодки рыболовов, проходившие вдали корабли. В его гостеприимный дом по-прежнему приходили знакомые, артисты, отдыхавшие поблизости в Доме творчества ВТО, родственники.

Как-то в августе 1966 года Николая Константиновича навестил его старый и добрый знакомый Борис Михайлович Филиппов — бессменный руководитель Центрального Дома работников искусств, в последнее время — Центрального Дома литераторов. «Наш домовой», — звали его в артистических и литературных кругах. Они долго беседовали. Зашла речь о театральных воспоминаниях.

Черкасов улыбнулся:

— Думаю ли писать мемуары? Нет, это не по нутру: кто и что пил? Кофе или чай? Нет, нет! Не стоит тратить время. Вполне достаточно, что написал книгу «Записки актера»… А сейчас если писать, то не о себе, а о других… А если о себе, то буду писать о своих актерских неудачах и несбывшихся мечтах.

Память Черкасова хранила сотни театральных историй и анекдотов, тысячи интересных встреч, знакомств, ярких впечатлений, подробностей — хватило бы на большую занимательную книгу, стержнем которой явилась бы личность самого рассказчика. Но он не хотел писать о себе.

Черкасов не был аскетом. Ему, веселому и остроумному человеку, был свойствен праздничный строй души, ему нравилось ходить в гости и принимать друзей у себя; он любил русскую кухню, любил свой дом. И все же в его поистине подвижнической жизни, в которой главным был труд, в достигнутом им редкостном единстве творческой и общественной деятельности существование какой-то особой приватной бытовой сферы было и невозможно и не нужно. Он жил в мире больших идей и высоких гражданских чувств. Так родились 15 лет назад «Записки советского актера» — обобщение его творческого опыта. В последней больнице, откуда ему не суждено уже было выйти, артист намеревался работать над книгой о Шаляпине.

С жизнью его еще связывали тысячи нитей, она не отпускала его. Тяжело больной, он все еще кому-то помогал, что-то устраивал, звонил по телефону, и ему звонили беспрерывно. Он был очень нужен людям.

Нет, Черкасов не продолжал играть Дронова в жизни. Он находился в сложных взаимоотношениях со своими творениями. Он наделял их душой, но и они становились частью его души. С каждой ролью он рос как человек. Не будет домыслом и то, что он усвоил дроновское отношение к смерти.

Он шутил, что стал полнеть. А это уже начиналась водянка. Сердце и легкие не справлялись. Дни его были сочтены.

14 сентября 1966 года Ленинград мгновенно облетело известие о смерти Черкасова, и город был охвачен глубокой скорбью. Стало очевидно и бесспорно: умер великий артист.

Гроб с его телом был установлен на сцене Театра имени А.С. Пушкина — его родного театра. На красной бархатной подушке лежали два ордена Ленина и три ордена Трудового Красного Знамени. Звучала траурная музыка, а в нее вплетались любимые Черкасовым мелодии — так дирижер Е. Мравинский прощался со своим другом.

С площади Островского траурный кортеж медленно двинулся к Александро-Невской лавре. На Невском проспекте было остановлено движение. Тысячи ленинградцев пришли проводить в последний путь любимого артиста.

В некрологе, подписанном руководителями партии и правительства, виднейшими деятелями искусства, было сказано:

«Советское искусство понесло огромную утрату, скончался выдающийся художник нашего времени, один из любимейших народом артистов театра и кино…»

Более ста лет тому назад Герцен писал об актерах Мочалове и Щепкине, что они «оба принадлежат к тем намекам на сокровенные силы и возможности русской натуры, которые делают незыблемой нашу веру в будущность России». Народ и поныне высылает вперед своих сынов, щедро наделяя их талантом.

Черкасов творил, как жил. По принципу: что сохранил — то пропало, что раздал — то осталось твоим навсегда. Порой некоторым даже казалось, что он мало дорожит своим актерским авторитетом — слишком легко отказывается от того, что сам придумал, сделал. А Черкасова интересовало не «свое», а лучшее.

Он преодолел соблазн индивидуалистических теорий, согласно которым целью и содержанием деятельности художника является самовыражение. Его зрелое творчество принадлежит коренному направлению русского сценического искусства, представители которого — от Щепкина до Станиславского — неизменно приходили в своем творчестве к отказу от личных пристрастий, эгоцентрических притязаний к самоограничению, даже самоотречению ради того, чтобы постичь народные идеалы и выразить их, служа Правде и Добру. Таков был нравственный и художественный канон всей передовой русской культуры. Черкасов в своем творчестве совместил его с идеалами советского общества.

1903, 27 июля (по новому стилю) — Родился в Петербурге в семье железнодорожного служащего.

1912 — Поступает в приготовительный класс гимназии.

1917—1918 — Увлечение музыкой. Становится завсегдатаем Мариинского театра.

1918, лето — Семья, Черкасовых живет в деревне Медведково Тверской губернии.

1919, лето — 1923, осень — Работа в Мариинском театре.

1919, 24 апреля — Слушает Ф.И. Шаляпина в опере «Демон».

Май — Поступает статистом в. Мариинский театр. Заканчивает школу второй ступени.

Июнь — Мобилизован на оборонные работы.

23 июня — Заключает первый театральный контракт.

Лето — Учится в студии мимистов.

1920—1922 — Участник массовых зрелищ. Танцует в спектаклях Студии молодого балета и Экспериментального ансамбля при Институте истории искусств.

1923—1927 — Учится в Институте сценических искусств.

1925 — Вместе с Б. Чирковым и П. Березовым создает пародийный танец «Чарли Чаплин, Пат и Паташон».

1926, лето — Проходит по конкурсу в Ленинградский ТЮЗ. Поездка в Среднюю Азию в составе студенческой концертной бригады.

1926, август — 1929, сентябрь — Актер ТЮЗа.

1926, 24 декабря — С большим успехом исполняет главную роль в спектакле «Дон Кихот».

1927 — Впервые снимается в кино («Поэт и царь»). Играет в спектакле «В трех соснах» (Театр новой оперетты, б. «Комсоглаз»).

1927, лето — Летняя гастрольная поездка по южным городам страны с Театром новой оперетты.