Николай Задонский - Последние годы Дениса Давыдова
Помощь проекту
Последние годы Дениса Давыдова читать книгу онлайн
Заметим кстати, что фраза «не узнаю молодого Пушкина», написанная Д. Давыдовым, свидетельствует, что он уже тогда хорошо знал и очень высоко ценил поэтический талант юноши Пушкина.
11
Д. Давыдов в самом деле говорил приятелям будто он, будучи в Париже, вступил в якобинский клуб. В 1816 году, посылая старому своему другу О. Д. Ольшевскому фригийский красный колпак, Давыдов писал, что этот подарок «прислан из Франции из якобинского клуба, в котором я член». Проверить достоверность подобных утверждений трудно. Вероятно, Давыдов нарочно придумал «якобинство», чтобы побахвалиться перед товарищами, чего он не чуждался.
12
О помощи в сватовстве А. Г. Щербатова и о характеристике, которую он дал Д. Давыдову, сообщает в своих воспоминаниях об отце Василий Денисович Давыдов («Русская старина», т. IV, 1872 г.).
13
В. Жерве в своей книге утверждает, будто Д. Давыдов женился в 1818 году. Этот же год укаывается в биографическом очерке, опубликованном в первом томе собраний сочинений Д. Давыдова, изданном в 1863 году.
Ошибка биографов очевидна. 3 февраля 1819 года Д. Давыдов из Москвы сообщает Закревскому, что он «вчера сговорен», а 17 апреля 1819 года пишет: «Уведомляю, что 13-го вечером я принял звание мужа».
Правильность этой датировки подтверждается последующими письмами Д. Давыдова к Вяземскому и Закревскому.
14
Профессор Н. Дружинин так оценивает деятельность П. Д. Киселева того периода:
«Нет никакого сомнения, что, несмотря на серьезные политические разногласия, Киселев и передовые представители дворянского поколения объединились в искреннем осуждении действующего порядка… Свою деятельность в качестве руководителя южной армии он рассматривал не только в свете личной карьеры, но и с точки зрения государственной и народной пользы. Опубликованная переписка с Закревским хорошо показывает нам прогрессивную сторону мировоззрения Киселева: он выступает здесь решительно и безоговорочно врагом Аракчеева, его не увлекает фрунтомания Александра I, и он скрепя сердце, осмеливаясь возражать и спорить, заставляет себя заниматься пресловутым «учебным шагом», ему чужды реакционно-мистические настроения, которые охватывали значительные слои дворянского общества. Киселева сближало с декабристами этого раннего периода не только отвращение к крепостническому произволу и в деревне и в армии. Исходя из принципиальных предпосылок просветительной философии они сходились в общем желании видеть Россию преобразованною на новых, западноевропейских началах… И тем не менее между Киселевым и членами тайного революционного общества пролегала определенная резкая грань, которая политически противопоставляла их друг другу. Декабристы поставили своей целью насильственно низвергнуть существующую самодержавно-крепостническую систему; Киселев оставался решительным противником всяких насильственных переворотов. Декабристы мечтали установить народовластие в форме открытой или замаскированной республики; Киселев оставался сторонником абсолютизма, но абсолютизма просвещенного и введенного в законные рамки. Декабристы стремились ввести в России гражданское равенство, уничтожить сословные перегородки и дворянские привилегии; Киселев выступал защитником сословного строя и старался увековечить и укрепить преобладание дворянства».
Столь подробную цитату приводим потому, что все вышесказанное может быть отнесено отчасти и к Денису Давыдову, близкому другу Киселева.
Однако профессор Н. Дружинин, приведя в своей статье выдержки из писем Д. Давыдова к Киселеву и отметив сходство их общественно-политических взглядов, весьма точно определил и существенное расхождение.
«Киселев шел значительно дальше Давыдова в своем примирении и приспособлении к существующему порядку. — пншет Н. Дружинин. — Давыдов не был поклонником абсолютизма… Давыдов мечтает о перевороте, он сам бы желал поднять, революционизировать Россию, но он видит кругом бесправие и покорность, не верит в силы революционного авангарда и отодвигает выполнение задачи в далекое и неопределенное будущее» (Н. Дружинин. Социальные и политические взгляды П. Д. Киселева. Журнал «Вопросы истории» № 2–3, 1946 г.).
15
24 августа 1819 года Аракчеев, сообщая царю об экзекуции над бунтовщиками, писал:
«Но сие наказание не подействовало на остальных арестантов, при оном бывших, хотя оно было строго и примерно. По окончании сего наказания, спрошены были все ненаказанные арестанты, каются ли они в своем преступлении и прекратят ли свое буйство?.. Они единогласно сие отвергли».
8 сентября император Александр ответил Аракчееву:
«С одной стороны, мог я в надлежащей силе ценить все, что твоя чувствительная душа должна была терпеть в тех обстоятельствах, в которых ты находился. С другой стороны, я умею также и ценить благоразумие, с коим ты действовал в сих важных происшествиях. Благодарю тебя искренно от чистого сердца за все твои труды».
А в памяти народа Чугуевская расправа сохранилась как одна из самых мрачных страниц самодержавия. А. Пушкин навек заклеймил «чувствительную душу» Аракчеева известной эпиграммой:
В столице он — капрал,
В Чугуеве — Нерон,
Кинжала Зандова
Везде достоин он.
16
20 сентября Д. Давыдов из Кременчуга писал Закревскому:
«Я так застращал тобою Херсонское отделение, что комендант по сие время относится ко мне, опасаясь, чтобы я через тебя не истребил его, — я тем пользуюсь, даю ему советы и по мере возможности помогаю отделению. Недавно на мой счет ездил в Киев инженерный офицер Воронецкий, чтобы совершенно дать тот же ход учению и в Херсонском отделении».
17
В своих широко известных «Записках» декабрист Н. В. Басаргин о знакомстве с Д. Давыдовым даже не упоминает. Однако, как удалось выяснить, они не только были знакомы, но и находились в дружеских отношениях. Весной 1820 года Н. Басаргин, будучи в Москве, посетил Д. Давыдова и просил его оказать содействие в переводе из второй армии в первую. 10 июня 1820 года Д. Давыдов из Москвы пишет по этому поводу Закревскому:
«Нельзя ли перевести квартирмейстерской части прапорщика Басаргина, находящегося при Главной квартире 2-ой армии, во 2-ой корпус 1-ой армии? Большую бы ты милость сделал». (Публикуется впервые. ЦГИАЛ, фонд 660, дело 107, лист. 96).
18