Голиб Саидов - Чётки

«Как же так? – в благородном гневе вспыхнет воображаемый оппонент – А как же быть со здоровым чувством патриотизма, выраженном в стремлении защищать свою родину, свои духовные культурные ценности?»

Но в том то всё и дело, что истинные духовные ценности всегда, во все времена являлись общечеловеческими, вневременными ценностями; они были надрелигиозны, наднациональны и ни в коей мере не были связаны с идеологией, а уж с политикой – тем более. Совсем другое дело – обычаи, традиции, народный фольклор – словом, та самая этнографическая изюминка, без которой немыслим любой народ и который необходимо поддерживать и передавать из поколение в поколение, ибо всё возникшее там, возникло естественным путём из недр самого народа, что и составляет национальный стержень и неповторимый колорит той или иной нации.

Но когда, как главный аргумент, мне приводят стихи Ф. Тютчева —

«Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить…»

и вдобавок начинают мне объяснять – почему «у неё особенная стать», примерно на следующем варианте: «Почему слова „американец“, „француз“, „немец“ и так далее, являются существительными, и только слово „русский“ подпадает ещё и под определение (какой)?» – тогда я окончательно умолкаю, от осознания того, что дальнейший наш диспут бесперспективен и бесполезен.

Именно этот элемент – сознание особой исключительности своей нации – как раз таки – и мешает трезвому и нормальному восприятию окружающей действительности, а вместе с тем способствует возникновению в человеке нездоровых эмоций, ложных идей, имперских амбиций и яростного непримиримого отстаивания своей точки зрения в жёсткой форме.

То же самое я неоднократно наблюдал и на примере своих, так называемых, «земляков», превозносивших Восток и преимущества восточного менталитета над западным мышлением с её сухой рациональностью. И, как бы, в подтверждение, обильно приводились многочисленные имена, цитаты и биографии таких известных всему миру учёных, как Абу Али ибн Сина (Авиценна), Джалалиддин Руми, Хайям, Хафиз, Фараби и так далее.

В такие минуты мне так и хочется воскликнуть: «Как же тебе не стыдно прикрываться именами личностей, которые оставили свой след в истории только благодаря тому, что впитали в себя всю культуру своих предшественников, все духовное общечеловеческое наследие, что – собственно – и отличает цивилизованного человека от твердолобого обывателя?! Что лично ты сам привнёс в этот мир с тем, чтобы твои потомки могли гордиться тобой, как ты сейчас прикрываешься своими предшественниками? И почему сегодня, слово „Восток“ не вызывает к себе такого расположения, как в былые времена, и – в лучшем случае – ассоциируется с Объединёнными Арабскими Эмиратами и со сказками „Тысячу и одной ночи“, ну а в худшем – с ваххабизмом и терроризмом?»

Я заметил одну особенность: чем более ограничен, беднее духовно и патриотичнее настроен человек, тем сильнее в нем склонность – делить общество на «своих» и «чужих», тем явственнее выпячивается из него мнимая гордость за свою принадлежность к «особой» нации и касте, со всеми вытекающими отсюда последствиями – агрессивностью и категоричностью. И наоборот: чем проще и естественнее в своих поступках и речах, чем скромнее, демократичнее и искреннее человек, тем сильнее привязывает и располагает к себе собеседника своей непосредственностью и открытой душой, своим дружелюбием, заинтересованностью обсуждаемой темы, любопытствуя и стремясь вобрать в себя всё замечательное многообразие подаренной ему Природой жизни. Поскольку, у таких людей никогда не возникает мысль о том, – какой национальности, или какого образования человек перед ними стоит

Последние мне импонируют больше, потому, что в них нет никакой искусственности, и в моем понимании, они не только ничем не нарушают существующий миропорядок, но и существенно дополняют его, привнося в этот мир чистоту своих помыслов и органично вписываясь в окружающий нас ландшафт, как: этот лес, эта поляна, эта река и – наконец – этот родник. И я бы желал пить из этого родника, незамутнённого ничем, не требующего никакого хлорирования и дополнительной очистки.

Когда-то, две тысячи лет тому назад римский префект Понтий Пилат, обращаясь к синедриону и еврейскому народу, произнёс, указывая на Христа: «Се – человек».

Мне всегда казалось, что этим он, по меньшей мере, принизил Его, отвергая, тем самым, Его божественное происхождение. Но, глядя на сегодняшнее общество, я невольно задаюсь вопросом: «А так ли уж мало, и так ли легко заслужить это непростое право, чтобы о тебе могли сказать: Се – человек»?

худ. Т. Жердина «Ромашки». Батик.

Однажды в детстве, я сочинил сказку, про страну, в которой жили одни лишь добрые волшебники. Однако ребята мне не поверили.

– Такого не может быть, – сказали мне они, – мир не может состоять сплошь из добра!

Тогда я не стал с ними спорить, и вернулся в свою сказку, где и поделился этой новостью с жителями сказочной страны.

– Не обращай внимания – ответили они, – Самое главное – ты сам убедился в том, что мы реально существуем. А с кем жить – решать тебе.

И тогда я сделал свой выбор, оставшись с ними.

Иногда, любопытства ради, я периодически, краем глаза, заглядываю в оставленный мною старый мир только лишь для того, чтобы лишний раз убедиться в том, что ребята, став взрослыми дядями и тётями, совершенно не изменились: более того, они совсем забыли про то, что я им когда-то рассказывал в детстве…

– Пензенский велосипедный завод

– Не до конца распустившееся соцветие, бутон.

– похлёбка из маша

– Довольно странный, на первый взгляд, симбиоз русского и таджикского языков. «Даромадан» (тадж.) – «войти» – неопределенная форма глагола. «Медаром» означает – «войду», «влезу». В данном случае, пролетарское сознание продемонстрировало уникальный подход к грамматике: первый слог и окончание изъято из родного языка, а середина заимствована из русской речи. Но самое удивительное и парадоксальное заключается в общем контексте высказывания: мол, теперь я, всё равно, по-всякому влезу, и буду прав, поскольку это моя страна и я тут являюсь хозяином.