Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Джойс Дидонато

27 ноября

Набрел сегодня на канале Mezzo HD на «Севильского цирюльника». Ну, Россини – мой любимый композитор, стал смотреть и слушать.

Сразу же обратила на себя внимание одна странность. Постановка вполне традиционная – старинные костюмы, скупые, но традиционные декорации. Но при этом присутствует режиссерский кунштюк.

Авансцена расположена ниже основной сцены, где происходит действие, примерно на полметра. И на этой авансцене поет и двигается лишь один персонаж – Розина. Она в прекрасном розовом платье и при этом – в инвалидной коляске.

Все остальные исполнители – выше уровнем, на основной сцене. При этом она иногда подъезжает к краю, чтобы с кем-то обняться, что-то ей передают и т. п.

Ну, новшествами на оперной сцене удивить трудно. Весной смотрел того же «Севильского цирюльника» в современной интерпретации с мотоциклами на сцене и с мобильными телефонами у персонажей. Но концепции образа Розины в инвалидной коляске не понял. Неужели, думаю, девушка (красивая, кстати, и с прекрасным меццо-сопрано) – с ограниченными возможностями, как принято говорить?

Весь спектакль она исправно проездила на авансцене.

Дождался конца. Грянули аплодисменты, исполнители вышли на ту же верхнюю сцену, обернулись к кулисе и зааплодировали. И на авансцену в той же коляске выехала Розина.

Гром оваций.

Титры сказали, что исполнительницу зовут Джойс Дидонато. Полез в Гугл, Яндекс, Википедию.

Оказалось просто. Она не инвалид детства, она в 2009 году, исполняя партию в «Дон Жуане» Моцарта, поскользнулась на сцене и сломала ногу. Тот спектакль она доиграла на костылях, как пишут. А дальше какое-то время пела в инвалидной коляске. Причем публика, естественно, на эти спектакли ломилась гораздо больше, чем когда Джойс была на двух ногах.

Постановка Севильского в Ковент Гарден и была осуществлена в этот период. А вообще-то она звезда мирового уровня, как выяснилось.

В кои-то веки Геликон решил поучаствовать в выставке Non-fiction (30.11–4.12) в ЦДХ. Сегодня стартовали мои сотрудники с книгами. Я надеюсь появиться на один день, в субботу 3 декабря. На это число назначены презентации наших книг.

В 13.00 – презентация моего нового романа (повести?) «Плывун», который опубликован совместно изд-вом «Прозаик» и «Геликоном Плюс». Обещанное АСТ издание было перенесено на 2012 год, и я не стал ждать. «Плывун» вместе с повестью «Лестница», написанной 40 лет назад, составляют дилогию. Там один и тот же герой, только в «Лестнице» ему 30 лет, а в «Плывуне» под 70. Место действия то же.

Издание иллюстрировано художником Александром Яковлевым. Представлять книгу собирается Дм. Быков.

Книга выходит в серии «Все книги А. Ж.», в которой уже вышли 3 тома, 2 из которых выпущены как BOOK-ON-DEMAND. Всего предполагается 12 таких томов, если Бог даст.

Все было тихо-мирно. Масса дремал над стопками своих книг, торговля шла вяло.

И тут пришел Быков.

– Слушайте все! – вскричал он. – Новый роман моего любимого писателя! Стругацкий плакал над этой книгой! Продолжение легендарной «Лестницы».

– Этот запрещенный в Питере роман продается здесь только один день! Спешите! Автограф автора – 250 рублей, роман в подарок! Педофилия, разжигание национальной розни! Валентина Матвиенко лишилась должности благодаря этому роману!

– Пять процентов сбора с продаж пойдет на питание умирающих бобров в Карелии!

– Олег Меньшиков готовится сыграть главную роль в «Плывуне»! Андрей Белый умер от зависти. Бобры устроили акцию гражданского неповиновения! Тираж романа пошел под нож! Разжигание национальной розни в полный рост!

Светлые слезы катились у Массы из глаз. За полчаса Быков продал весь запас – 5 пачек.

Весь гонорар за свой пиар-спич Быков отдал умирающим бобрам.

Бобры были спасены от голода, а издательство от краха.

Дорогие френды!

Во первых строках моего письма сообщаю, что я еще жив, чего и вам желаю.

Однако догадаться об этом было трудновато, поскольку признаков живости клиент решительно не проявлял. И это несмотря на возникшую вдруг гражданскую живость населения, которому захотелось стать народом.

Разноречие мнений породило у меня гигантский ступор, ибо в характере моем есть склонность к соглашательству и, если человек складно излагает, я ему обычно верю. О том, что он несет ахинею, я додумываюсь позже.

Но все же додумываюсь, даже если хочется, задрав штаны, бежать за комсомолом оппозицией.

Мы давно не революционизировали. Целых двадцать лет. Некоторые молодые дамы не успели попасть в прошлый призыв, зато сполна отыгрались сейчас. Я читал и поражался их гражданскому мужеству. «И слушать вас не хотим! Стойте там под вашей елочкой!» – говорят они президенту. И страшно занижают его рейтинг.

Ну это дамы, им простительно. Они живут эмоциями. Но ведь и солидные мужи призывают прогнать всех к чертовой матери, кто имел отношение к коррупции, и больше не пускать их на государственные должности. Для этого нужна соответствующая прогонялка. При той демократии, которую так жаждут, этот номер не пройдет.

Дима Быков, родной ты мой, это не ты говорил два дня назад на «Эхе»:

«…А мне представляется, что, хотя я вообще враг охоты на ведьм, некоторая иллюстрация в стране необходима. Люди, которые занимали крупнейшие идеологические запретительные посты. Люди, которые занимались гноблением откровенным неугодных обвиняемых в судах. Люди, которые занимались прямой ложью на телевидении. Мне кажется, эти люди должны быть попросту лишены права принимать эти должности в будущем. Иллюстрация – это неизбежное будущее для России. В конце концов, без этого мы обречены на повторение».

Оставим в стороне вопрос, почему на «Эхе» не знают слова «люстрация». Расшифровывали с голоса, бывает. Но даже если «иллюстрировать» будущую Россию будешь ты – человек умный, талантливый и совестливый, которого я близко знаю уже четверть века, то я все равно опасался бы за результат. И из Навального такой же иллюстратор, не говоря о Ксении и Божене. Впрочем, Ксения, кажется, иллюстрировать не хочет.

Все эти «гнобления» и «ложь на телевидении» нужно будет доказывать в том самом суде, которого тоже еще нет, как и новой власти. Иначе какая же это демократия, тот же самый произвол.

Друзья мои, вы вообще знаете, что такое инерция? Вам знакома эта физическая сущность? Ну вот это примерно то же самое, с чем сталкиваются сто тысяч хомячков муравьев, когда им предлагают сдвинуть с места вагон с углем. Ну, хорошо, миллион муравьев, больше нам не набрать. Да или нет?