Анна Ларина-Бухарина - Незабываемое

Вскоре вдова Томского приехала в Москву и обратилась в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Там она была тепло принята, ей обещали восстановление в партии, квартиру в Москве, а также предоставили путевку в санаторий, куда посоветовали отправиться тотчас же, а затем оформить восстановление в партии. Вернувшись, она пошла в КПК, чтобы оформить уже решенный вопрос. Однако ей было заявлено, что В. М. Молотов воспрепятствовал восстановлению ее в партии, и приказано возвратиться в ссылку.

Кто-то из доброжелателей сообщил о случившемся Н. С. Хрущеву, и через несколько дней по его указанию М. И. Ефремовой была послана телеграмма о том, что первоначальное решение остается в силе и что она может вернуться в Москву. Телеграмма эта вдову Томского в живых не застала: сердце не вынесло последнего удара. В Москву возвратился лишь сын Томского — Юрий, который и рассказал мне эту драматическую историю.

Как-то в период размолвки между Сталиным и Бухариным Н. И. встретил в Кремле няню Светланы, та, не понимая изменившихся взаимоотношений, спросила Н. И., почему он перестал бывать у них, и сказала, что Светланочка скучает и ждет его. «Плохо приглашаете», — ответил Н. И. няне.

По рассказам Н.И, грубость и низкая культура Сталина давали себя знать и в семье. В присутствии Н. И. курящий трубку Сталин пускал дым в лицо маленькому сыну Васе и смеялся, когда ребенок плакал, задыхался и кашлял от табачного дыма. Однажды над детской кроваткой Васи Н. И. увидел плакат: «Если ты окажешься трусом, я тебя уничтожу!»

Н. И. был свидетелем тяжелейшего эпизода, связанного со старшим сыном Сталина от первого брака Яшей, которого отец без всякого на то основания невзлюбил. Позвонили на квартиру Сталину и сообщили, что Яша находится в больнице Склифосовского из-за ранения, полученного при попытке покончить жизнь самоубийством. Надежда Сергеевна сказала об этом Сталину и предложила тотчас же поехать в больницу, но он ответил: «Ехать не собираюсь. Жить или кончать с собой — личное дело Яши!» «Отец народов» не поехал к родному сыну в больницу, хотя именно его отношение к Яше послужило причиной попытки самоубийства. Надежда Сергеевна, любившая своего пасынка, помчалась в больницу одна.

Жена заместителя Ягоды Софья Евсеевна Прокофьева, с которой я одновременно была в Томском лагере, а затем в ссылке и имела возможность многое от нее узнать, рассказала мне, со слов своего мужа, что, когда Сокольникову после ареста предъявили ужасающие обвинения, он сдался без боя, заявив при этом: «Коль скоро вы требуете от меня неслыханных признаний, я согласен их подтвердить. Чем большее число людей будет вовлечено в инсценированный вами спектакль, тем скорее опомнятся в ЦК и тем скорее вы сядете на мое место». Полагаю, что сведения эти вполне достоверны.

Позже, во второй половине января 1937 г., когда снята была подпись Бухарина как ответственного редактора «Известий» и когда по ходу процесса Радека — Пятакова и других стало ясно, что дела Н. И. плохи, Борис Леонидович вновь прислал Н. И. коротенькое письмо, как ни странно — незадержанное. Он написал: «Никакие силы не заставят меня поверить в ваше предательство». Он также выражал недоумение по поводу происходящих в стране событий. Получив такое письмо, Н. И. был потрясен мужеством Б. Л. Пастернака, но чрезвычайно озабочен его дальнейшей судьбой.

Бывший левый эсер Блюмкин, убивший германского посла Мирбаха, один из организаторов левоэсеровского мятежа, перешел на сторону большевиков, работал в ЧК — ГПУ. Был поклонником Троцкого. Будучи в командировке за границей, имел свидание с ним в 1929 г., после чего был расстрелян.

Муж Анны Сергеевны, Станислав Реденс, в начале 30-х годов занимал пост начальника Московской ЧК. Как я слышала, пытался обуздать давление Сталина на НКВД, пользуясь своими родственными связями с ним. С приходом Берии был переведен на работу в Казахстан, затем арестован. Позже репрессирована и Анна Сергеевна. По рассказам очевидцев, она вернулась из ссылки полубезумной.

В «Известиях ЦК КПСС» (1989. № 5. С. 75) сообщается, что пленум состоялся 1−7 декабря. Н. И. был там лишь один вечер, о других заседаниях мне неизвестно.

Судебный отчет по делу антисоветского «право-троцкистского блока». С. 149.

Когда во внутренней тюрьме на Лубянке я оказалась в одной камере с секретаршей Н. И. Ежова Рыжовой, она вспомнила этот эпизод и рассказала, что револьвер был хотя и заряженный, но испорченный. Застрелиться из такого револьвера было невозможно.

Процесс «параллельного» троцкистского центра. М., 1937. С. 231.

XIV съезд ВКП(б): Стенографический отчет. С. 223.

Коммунист. 1988. № 13. С. 108.

Октябрь. 1988. № 12. С. 114.

Знамя. 1989. № 2. С. 206.

ВКП(б) в резолюциях и постановлениях. Ч. 1. М., 1940. С. 653.

Судебный отчет по делу антисоветского «право-троцкистского блока». С. 551.

Эта фраза не означает, что Бухарин не оспаривал взгляды Сталина; он опровергает обвинение в стремлении организовать покушение на Сталина.

Известия. 1992. 13 октября.