Маргарет Сэлинджер - Над пропастью во сне: Мой отец Дж. Д. Сэлинджер

142

Christian Science — «Христианская наука» — протестантская секта. Основана на вере в духовное излечение с помощью Слова Христова от всех физических и духовных грехов и недугов.

Я просматривала копии их налоговых деклараций — там указана оплата услуг лекарей из «Христианской науки»; надо думать, они молились за меня на расстоянии.

Имена врачей и истраченные суммы обозначены на копии налоговой декларации за следующий год, когда отец вернул деньги «дяде» Эдварду, как мы называли нового мужа моей овдовевшей бабки.

Прежнее название резиденции президентов США, данное Ф. Рузвельтом, в русской транскрипции — Шамбала. Впоследствии переименована в Кемп-Дэвид. (Ред).

Примерно так же Великая Мать выдуманного отцом семейства Глассов, Бесси Гласс, вела себя по отношению к своим сыновьям, любящим уединение.

Softball — спортивная игра, вариант бейсбола с более крупным мячом и упрощенными правилами. (Ред.).

Уильям Максвелл, писатель и издательский деятель. Он долгое время работал в «Нью-Йоркере», где они с отцом и подружились.

Перевод В. Топорова.

В повести «Симор: Введение», опубликованной в том же году в «Нью-Йоркере», он писал: «В 1959 году… я стараюсь вспомнить, сколько радости они /младшие сестра и брат/ приносили Симору. Помню, как Фрэнни, когда ей было года четыре, сидя у него на коленях, сказала, глядя на него с нескрываемым восхищением: «Симор, у тебя зубки такие красивые, желтенькие». Он буквально бросился ко мне, чтобы спросить — слышал я или нет».

День перед прощанием. (Перевод М. Ковалевой).

«Ба-Ба» он называл и меня. Это слово он начал говорить раньше, чем «мама» и «папа»; они в то время были безымянными и таковыми оставались долгое время; а меня он потом несколько злополучных месяцев называл «Бэгги», «мешочек», и только потом, наконец, перешел на «Пегги».

Став взрослой, я, конечно, поняла, что это — маленькая ложь; говоря так, многие родители хотят, чтобы дети себя почувствовали особенными, а может быть, примирились бы с вторжением новорожденного братика или сестрички. Но в «Опрокинутом лесе» нашей семьи то была не утешительная ложь, а, скорее, ужасная правда.

Так, Симор в «Рыбке-бананке» говорит своей четырехлетней подружке Сибилле: «Ты, может быть, не поверишь, но есть такие девочки, которые любят тыкать в бульдожку палками».

Я не помню, когда его корреспонденция стала приходить в Виндзор, до востребования, а не доставляться в наш общий почтовый ящик, установленный внизу, у дороги.

Певцы на крыше. (Перевод В. Топорова).

Перевод В. Топорова.

Шестнадцатый день Хэпворта 1924 года. (Перевод И. Берштейн).

Я часто думаю о пропасти, какая существует между тем, что мои городские друзья-демократы подразумевают под политикой — некое продолжение «встреч с прессой» или «горячей линии» — в основе своей умственное, если не банальное, занятие — и пробуждением первобытных чувств толпы, таких, как на петушиных боях, или в Колизее, когда рабы и христиане бились между собой насмерть: те же чувства возникают, когда речь заходит о ниггерах, евреях и коммунистах. Слепые страсти толпы, пленниками которых стали и эти дети, нельзя недооценивать.

Напротив квартиры семейства Глассов тоже находилась элитная школа для девочек.

У меня есть собственная теория — происхождение человека и его глубинную сущность можно очень точно определить, задав один простой вопрос: кого он боялся в детстве? Я спросила об этом друга, которого знаю почти всю жизнь; он наполовину индеец, наполовину еврей, но считает себя индейцем. В Канаде, в резервации, где жило его племя, родители (и тогда, и сейчас) пугали детей: «Вот увидишь, прискачет конная полиция!» Большинство детишек ни разу не видели конного полицейского, но одно упоминание о них вселяло ужас в их сердца.

Речь, видимо, идет о техниках «хонг са» и «ом» из книги Иогананды о крийя-йоге.

Один психиатр как-то сказал мне, что это указывает на разрушение границ эго, на следующей стадии наступает психоз, когда эго и ид, сон и реальность сливаются в единую мощную волну и смывают прочь все, что хоть немного похоже на структуру и функцию. Думаю, я предпочитаю слова отца из рассказа «Эсме…», где он сравнивает ум своего героя с «незакрепленным чемоданом на багажной полке».

После высадки союзников в Нормандии в декабре 1944 года немцы предприняли контрнаступление, и с их стороны в линии фронта образовался выступ глубиной 100 километров. (Прим. ред.).

Я спрашивала своего врача, психоаналитика, преподавателя медицинского училища, специалиста по таким проблемам, и он мне сказал, что это в самом деле крайне необычно, и среди нормального населения, и даже среди пациентов, чтобы спящий видел во сне, как он умирает. Но в подгруппе людей, которые в детстве подвергались постоянным и жестким травмам, это довольно распространенное явление. Это не значит, что наказания должны быть непременно зверскими, жестокими. Я не приходила в школу с синяками и рубцами от кнута, как многие мои одноклассники. На самом деле я хотела бы иметь эти шрамы на руках и ногах, чтобы объяснить, оправдать свое состояние. Мне до сих пор неловко, что мои психологические симптомы отражают, как в зеркале, а иногда и превосходят душевные травмы тех моих друзей, кому родители ломали кости. Я понимаю, по крайней мере умом, что эффект страха связан не только с побоями, но я борюсь с этим, особенно когда настраиваю себя — никто ведь не бил тебя дубиной, почему ты не можешь выправиться и взлететь высоко, и так далее. Да, я стараюсь, как могу, — не даю себе поблажки. Я задаю вопросы, чтобы ощутить твердую почву под ногами, а не просто увидеть какой-то далекий предмет, на который можно указать пальцем; не просто заиметь какое-то имя, которое можно прокричать, камнем падая в пропасть.