Валентин Рунов - Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

Глава первая

Начало пути

Лавр Георгиевич Корнилов, родился 18 (30) августа 1870 года в Усть-Каменогорске Семипалатинской губернии, но детство провел в станице Каркалинской. По сведениям краеведа Юрия Попова, эта станица, расположенная на расстоянии 330 верст от Павлодара, 720 верст до Омска, была основана небольшой группой сибирских казаков в 1827 году. Среди ее первых жителей был и Николай Герасимович Корнилов, который из-за знаний казахского языка выступал в качестве переводчика. В Каркалинскую он пришел с молодой женой, они построили дом, родили десять детей. Известно, что с 1849 по 1853 год Николай Корнилов состоял толмачом при султане Каркалинского округа Кунабае Ускенбаеве, за что был пожалован несколькими скаковыми лошадьми и стадом баранов.

Четыре сына Николая Герасимовича пошли по стопам отца. Но больше других преуспел старший – Егор (Григорий, Георгий). Начав свою карьеру писарем и переводчиком с казахского языка, он затем прошел обучение в классе восточных языков при Омском батальоне и был направлен волостным писарем в родную станицу. Вскоре после этого он женился на Прасковье Ильинишне Хлыковской – казачке Кокпектинской станицы, в венах которой текла не только калмыцкая, но и польская кровь. Ее предки были высланы в Сибирь после польского восстания 1831 года и, обжившись здесь, со временем превратились в казаков.

Вскоре Егор Николаевич получил чин коллежского регистратора. Произошло это не без влияния идей ученого-этнографа Г. Н. Потанина, убежденного сторонника сибирского «областничества», противника самодержавия. В 1869 году он получил должность письмоводителя при городской полиции в Усть-Каменогорске и купил небольшой домик на берегу Иртыша, где и родился Лавр.

По другой версии Лари (первоначальное имя) родился в станице Семикаракорской (по-калмыцки Семинкеерк) Всевеликого войска Донского. При этом якобы его настоящим отцом был крещеный калмык, погонщик Гильджир Дельдинов, который то ли умер, то ли был убит казаками в молодые годы. После этого мать Лари уехала на жительство к своему брату Георгию Корнилову в город Верный Семипалатинской губернии. Здесь оформили новые документы, и ребенок стал Лавром. Но у данной версии слишком много неясностей, поэтому остановимся на первой, которая была признана официальной.

В 1872 году Егор Корнилов с семьей вернулся в Каркалинскую станицу, а их дом в Усть-Каменогорске был передан женской гимназии. К то время Каркалинская станица была уже достаточно крупным административным центром. В ней имелись церковь, двухклассное городское приходское училище, почтовая станция, три кузницы, кожевенный завод, водяная мукомольная мельница. Численность населения достигала 860 человек.

Кроме пяти братьев, у Лавра было две сестры, Вера и Анна. Лавр нежно любил сестру Веру; «он был на последнем курсе в училище, когда эта труженица умерла, – вспоминала Анна. – Смерть ее тяжело отозвалась на Лавре. Сестра служила в нашей семье связующим звеном нового поколения со старым».

Лавр Корнилов – кадет Сибирского кадетского корпуса (1888 г.).

Первоначальное образование Лавр получил в местной приходской школе. Семья была большая, и ему приходилось помогать много и дома, и в поле.

Он находил время однако и учиться. По словам сестры, на Лавра «с детства смотрели как на особенного ребенка, возлагали на него большие надежды».

В 1882 году, когда Лавр окончил начальное училище, семья перебралась в пограничный город Зайсан, где отец определился на службу переводчиком. По воспоминаниям сестры, в Зайсане «детские игры были окончательно заброшены, и все интересы сосредоточились около военных. Эта обстановка усилила у брата любовь к военной службе, походам и маневрам».

Лавр начал готовиться к поступлению в Сибирский кадетский корпус, причем сразу во 2-й класс. Учителей не было, лишь один молодой поручик провел с ним несколько уроков по математике, в основном же пришлось готовиться самостоятельно. Он много читал, приставал к различным людям с вопросами и вскоре в округе начал слыть «грамотеем».

Летом 1883 года Лавр сдал экзамены в кадетский корпус по всем предметам успешно, кроме французского языка (в киргизской степи негде было взять хороших репетиторов). Но, уже оказавшись в корпусе, Лавр и в этом деле проявил завидную настойчивость и через год добился того, что и по французскому ему была поставлена отличная оценка.

Однако за поведение Лавр Георгиевич получал сравнительно низкие баллы, вследствие неприятной истории, произошедшей между ним и одним из офицеров училища, который позволил себе обидную бестактность в адрес Корнилова и неожиданно получил от гордого юнкера отпор. «Офицер был взбешен и уже сделал резкое движение, но невозмутимый юноша, сохраняя внешне ледяное спокойствие, опустил руку на эфес шпаги, давая понять, что за свою честь намерен стоять до конца. Увидевший это начальник училища генерал Чернявский немедленно отозвал офицера». Учитывая таланты и всеобщее уважение, которым пользовался Корнилов, этот проступок был ему прощен.

Кадетские годы Лавру запомнились редкими поездками домой, ограниченностью в средствах. Сестра отмечала, что «подростком он был очень застенчив, туго сходился с людьми и выглядел даже угрюмым. Уйдут его товарищи и братишка на детский вечер, а Лавр усаживается за задачи или читает про какое-нибудь путешествие и получает не меньшее удовольствие». Перелом наступил только в старшем классе, когда вокруг Лавра и Анны сложился небольшой кружок ровесников, гимназисток и кадет. «Брат перестал дичиться, полюбил общество, танцы, стал таким веселым, остроумным собеседником».

Помня свои неудачи с иностранным языком, он усиленно занимался и в 7-м классе сделал полный перевод французского романа «Поль и Виргиния». Одновременно начал изучать восточные языки, быстро в этом деле раскрыв свои способности. К киргизскому, с детства знакомому, добавился монгольский, на который для практики Лавр перевел учебник по физике. Корнилов продолжал изучать языки и в последующем. К тридцати годам он овладел английским, французским, немецким, татарским и персидским языками.

Чтение литературы раскрывало юноше разные стороны реальной жизни. Роман «Что делать?» Чернышевского к Лавру Корнилову не попал, но зато он «глубоко перепахал» малоизвестный роман А. А. Потехина «Крушинский». По сюжету, мещанин Крушинский получил высшее медицинское образование, полюбил девушку из дворянской семьи, однако ему отказали из-за «низшего происхождения». «Судьба Крушинского подсказывала Лавру, что и ему со временем придется много бороться с сильными мира сего, чтобы добиться положения без связей, без протекции, только своим умом и энергией», – вспоминала сестра.