Александр Панцов - Дэн Сяопин

44

Новые власти КНР имели смутное представление о численности своего населения. Они полагали ее равной 475 миллионам, тогда как на самом деле она составляла 541,6 миллиона. Что же касается населения Юго-Запада, то Дэн в феврале 1951 года считал, что его численность составляет 70 миллионов, а в мае того же года давал цифру в 80 миллионов. По данным же его биографа Ричарда Эванса, в этом регионе в начале 1950-х годов на самом деле жили 150 миллионов человек.

Отправляя ее учиться, он пошутил: «А вам, мадам, надо сначала прочистить мозги, пройдя идейную перековку, узнать, как обезьяна превратилась в человека».

Восемь крошечных демократических партий, образующих с КПК единый фронт, существуют в КНР и сегодня. Никакой реальной оппозиции однопартийной коммунистической диктатуре они никогда не представляли, являясь своего рода псевдодемократическим прикрытием последней.

Несмотря на то что с середины 1930-х годов Дэн несколько охладел к «старшему брату Чжоу», тот старался этого не замечать, неизменно оказывая ему покровительство.

Так в разговорах со Сталиным Мао Цзэдуна называл Вячеслав Михайлович Молотов, наиболее близкий к Сталину человек.

Еще в 1943 году Мао говорил своим соратникам: «Нынешнее руководство КПК считает былые чистки в ВКП(б) [то есть уничтожение товарищей по партии] ошибочными. Необходимы „духовные чистки“».

Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена, в сентябре 1928 года переименованный в Коммунистический университет трудящихся Китая (КУТК), был закрыт Сталиным в 1930 году, Страстной монастырь, где находился Комуниверситет трудящихся Востока, — разрушен в 1937-м, а Коминтерн — ликвидирован в 1943-м.

Проект, разумеется, был подготовлен заранее, еще в январе 1956 года (его автором был Ван Цзясян), но теперь руководители КПК захотели его подправить.

Ши Чжэ (1905–1998) — уроженец провинции Шэньси, член Компартии Китая с 1936 года, в 1920–1930-е годы учился и работал в СССР под псевдонимом Михаил Александрович Карский; был личным переводчиком Мао Цзэдуна и других высокопоставленных руководителей КПК и КНР.

Чжу Дэ вернулся в Китай только 2 апреля, когда первые страсти в Политбюро ЦК Компартии Китая уже улеглись. До возвращения он успел побывать во многих социалистических странах и в ряде городов Советского Союза. В Тбилиси 7–8 марта его визит крайне обострил и без того сложную обстановку, вызванную массовыми манифестациями грузинской молодежи, праздновавшей 77-летие Сталина (тот родился 5 марта 1879 года) и протестовавшей против решений XX съезда. 8 марта манифестанты потребовали встречи с Чжу Дэ, и пять тысяч человек даже двинулись к государственной даче, на которой он остановился. Путь им преградили два взвода МВД, в результате чего произошли столкновения. Вечером 8 марта Чжу Дэ улетел в Ростов-на-Дону.

О болезненном состоянии Мао Цзэдуна после встреч со Сталиным красноречиво свидетельствуют личные записи и отчеты его русского врача Л. Мельникова, хранящиеся в РГАСПИ.

Эти документы готовила группа лиц. Еще в мае 1955 года Дэн представил Мао списки двух комиссий: одну — по докладу Лю (Дэн был ее членом), другую — по уставу (Дэн ее возглавил). Существовала и комиссия по докладу Чжоу. Но работу всех комиссий курировал Мао.

Варшавский договор — военный союз восьми восточноевропейских социалистических государств (Албании, Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Румынии, СССР и Чехословакии), заключенный 14 мая 1955 года в противопоставление военному блоку НАТО, созданному 4 апреля 1949 года и объединившему ведущие западные державы.

Единственный, кто среди членов Президиума ЦК КПСС полагал, что «введем войска — испортим себе дело», был Микоян, который предлагал сначала «политические меры попробовать, а потом войска вводить».

Во время визита в Москву Мао не удержался и выразил Хрущеву недоумение по поводу «дела Молотова». На что Хрущев ответил, что Молотов — «бесполезный человек, который только и может, что мешать нашему делу».

«Мы, как пловцы, „подняли руки“ и сдались Мао, признав его первенство», — скажет Хрущев впоследствии.

По возвращении в Москву, выступая на заседании Президиума ЦК КПСС, Хрущев заверял, что «поездка [в КНР] была полезной… плодотворной была, хорошей». Но его воспоминания рисуют иную картину.

Никто, правда, не знал, сколько собрали в действительности, так как местные руководители, стремясь выслужиться перед начальством, слали наверх дутые цифры: по ним урожай получился 450–500 миллионов тонн; даже Мао не поверил, предложив опубликовать цифру в 375 миллионов.

Мао использовал китайскую идиому, восходящую к историческому событию. В Древнем Китае во времена Борющихся царств (475–221 годы до н. э.) вассал принца из царства Чжао по имени Мао Суй сам вызвался сопровождать своего сюзерена к правителю государства Чу, чтобы просить того о помощи в борьбе против царства Цинь, осадившего столицу Чжао. Именно благодаря Мао Сую миссия принца оказалась успешной.

О том, что Дэн Сяопин именно в то время, когда сломал бедро и вынужденно оказался не у дел, начал сомневаться в «большом скачке», рассказывала его дочь Маомао американскому ученому Эзре Ф. Вогелю.

Так Мао называл Никиту Сергеевича в разговорах с женой Цзян Цин.

В конце августа 1959 года индийские пограничники перешли так называемую линию Мак-Магона — формальную границу между Индией и Китаем, установленную в Гималайских горах англичанами в период их владычества в Индостане; в результате китайской контратаки один индийский военнослужащий погиб, а другой был ранен.

Каким-то чудом запись, однако, сохранилась.

То, что он сам довел советского лидера до эмоционального взрыва, Мао, конечно, признавать не хотел, хотя в глубине души, вероятно, сознавал.