Александр Островский - Солженицын. Прощание с мифом

45

В таком случае получается, что все гонорары за «Архипелаг», поступившие на счет А. И. Солженицына до второй половины 1977 г., остались в его собственности.

См. также: А. И. Солженицын и его творчество. Международная конференция. Нью-Йорк, 1988. 96 с.

Имеются сведения, что незадолго до смерти Д. Н. Панина из-под его пера вышла подобная же работа, которая называлась «Как нам наладить Россию?» Было бы интересно выяснить, что совпадало во взглядах ее автора и взглядах А. И. Солженицына, в чем они расходились.

«Один из его бывших русских редакторов рассказывал мне, — писал о А. И. Солженицыне бывший американский посол в Москве Бим, — что его первые рукописи содержали массу красноречивого, но непереваренного материала, который требовалось организовать в понятное целое. Оригинал его „Одного дня из жизни Ивана Денисовича“, который Хрущев позволил опубликовать, был в три раза длинее окончательного варианта и перегружен вульгаризмами и… пассажами, которые нуждались в редактировании» (J. Beam. Zmultiple Exposure: An amer. Ambassador`s unique perspective on East-west iss. N.Y., 1978. P. 232–233).

Истины ради следует отметить, что с Ю. Прокофевым Александр Исаевич познакомился только в 1992 г. и до возвращения домой с ним больше не встречался (Захарчук М. Через всю Россию проехал вместе с Александром Солженицыным киноператор Юрий Прокофьев // Красная звезда. 1994. 4 августа).

Через полгода после публикации этого письма А. И. Солженицын вынужден был признать авторство статьи «Евреи в СССР и в будущей России», опубликованной А. И. Сидорченко (Солженицын А. И. Потёмщики света не ищут // Комсомольская правда. 2003. 23 октября).

В этом отношении несомненный интерес представляют данные об агентурно-осведомительной сети среди трудпоселенцев на 1 декабря 1944 г. Из них явствует, что на 643986 человек приходилось 174 резидента (куратора), 561 агент и 12590 осведомителей. Следовательно один осведомитель приходился примерно на пятьдесят трудпоселенцев, что дает около 2 %. Если же брать только взрослое население, этот показатель будет выше примерно в два раза (Земсков В. Н. Кулацкая ссылка накануне и в годы Великой Отечественнйо войны Социологические исследования. 1992. № 2. С.23).

Перед смертью Н. А. Решетовская призналась, что в Рязани дала согласие сотрудничать с госбезопаностью, но когда сюда переехал А. С. Солженицын и она поставила его в известность об этом, то по его настоянию от сотрудничества с КГБ отказалась (Запись беседы с Н. В. Ледовских. Москва. 24 апреля 2004 г. // Архив автора).

Среди тех, с кем был знаком А. И. Солженицын и кто оказывал ему различные услуги, известны и другие лица, имевшие связи с советской разведкой: Валентина Голуб, Александр Петрович Улановский, Павел Личко.

В окружении Л. З. Копелева в 1970 г. высказывались подозрения, что КГБ имел самое непосредственное отношение к этому знакомству.

Как нам теперь известно, подобный «протокол» был подготовлен совместными усилиями сотрудников 10 Управления МВД ЧССР и 5 Управления КГБ СССР (Солженицын А. И. Потёмщики света не ищут // Комсомольская правда. 2003. 23 сентября).

В связи с этим обращает на себя внимание то, что в протоколе обыска, опубликованного И. И. Зильбербергом, отсутствуют фамилии понятых и офицеров КГБ, производивших обыск (Зильберберг И. И. Необходимы разговор с Солженицыным. Англия, 1996. С. 73–77).

Рассказывая о событиях осени 1965 г., Н. А. Решетовская сообщила мне еще один очень любопытный факт. Оказывается, 11 сентября 1965 г. на квартире И. И. Зильберберга наряду с прочими рукописями А. И. Солженицына была обнаружена его поэма «Прусские ночи» (Запись беседы с Н. А. Решетовской. Москва. 23 января 1993 г. // Архив автора). Однако в опубликованном И. И. Зильбербергом протоколе обыска она не значится (Зильберберг И. И. Необходимый разговор с Солженицыным. Англия. 1996. С. 73–77).

Стремясь подчеркнуть распространенность подобного явления, А. И. Солженицын в брошюре «Сквозь чад» утверждает, что из «множества вербовок», «может быть», «две трети остаются потом без движения». Было интересно узнать, откуда у него такая статистика? (Солженицын А. И. Сквозь чад. Paris, 1979.).

Полное имя Владимира Брониславовича Сосинского Бронислав-Владимир-Рейнгольд. Официально он значился как Владимир, неофициально его звали Брониславом (Запись беседы с Алексеем Брониславовичем Сосинским. Москва. 3 июня 2003 г. // Архив автора).

С учетом этого заслуживает внимания уже отмеченный в литературе факт, что, находясь в эмиграции, И. А. Кривошеин принадлежал к числу тех масонов, которые считали необходимым распространение своей деятельности на территорию СССР (Серков А. И. История русского масонства после Второй мировой войны. СПб., 1999. С.34).

Бывший камергер Императорского двора и член Совета Волжско-Камского коммерческого банка Эммануил Павлович Бенигсен в эмиграции состоял в восьми масонских ложах, среди членов которых мы видим И. А. Кривошеина (Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С.104, 1153, 1160, 1185, 1194).

У А. И. Серкова третья жена Н. Д. Татищева фигурирует под фамилией Шрейблан (Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С.788), у А. Богословского — Шрайбман (Богословский А. Легенда Бориса Поплавского // Русская мысль. 1992. 2 октября), у Б. М. Носика — Шнейдерман, дочь то ли кантора, то ли раввина из Кишинева (Носик Б. М. Русские тайны Парижа. СПб., 2001. С.287, 302).

Имеются сведения, что после высылки А. И. Солженицына за границу Е. Г. Эткинд решил передать ему свой экземпляр Архипелага и с этой целью позвонил С. Н. Татищеву. Однако, когда последний явился на вокзал, где был оставлен этот экземпляр, и открыл ячейку камеры хранения, то был задержан сотрудниками КГБ, после чего и выслан во Францию (Воронель Н. Без прикрас. М… 2003. С.).

Первая попытка НТС установить контакт с А. И. Гинзбургом была сделана не позднее 1965 г. (Гинзбург А. И. Ответ господину Хьюгесу // Вечерняя Москва. 1965. 3 июня).

И. И. Тхоржевский (1878–1951) был ближайшим помощником А. В. Кривошеина. Находясь в эмиграции, он с 1939 г. сотрудничал в журнале «Часовой», с 1945 г. в «Русской мысли», в 1949 г. стал редактором журнала «Возрождение». Входил в масонские ложи, среди членов которых были И. А. Кривошеин и К. К. Грюнвальд (Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001.С.818–819).