Петр Асташенков - Командарм крылатых

В традиционный День Воздушного Флота 1944 года на фронт пришла телеграмма: Указом Президиума Верховного Совета СССР К. А. Вершинину присвоено звание Героя Советского Союза. Именно в этот день на командном пункте был сделан памятный снимок, вошедший в один из томов «Истории Великой Отечественной войны»: командующий войсками 2-го Белорусского фронта Г. Ф. Захаров и член Военного совета Н. Е. Субботин обсуждают с К. А. Вершининым план ударов с воздуха. Командарм-4, в светлой гимнастерке, перехваченной широким армейским ремнем, склонившись над оперативной картой, намечает цели, которые штурмовики и бомбардировщики поразят в первую очередь...

Осень 1944 года авиаторы 4-й воздушной армии посвятили подготовке к новым операциям. Впереди — Восточная Пруссия, откуда милитаристская Германия испокон веков нападала на своих соседей. Грабя чужие земли, прусские вояки, боясь возмездия, строили крепости, возводили своеобразную стену на случай, если придется защищаться. Теперь эту стену предстояло пробивать нашим войскам, в том числе и соединениям 2-го Белорусского фронта. Перед началом Восточно-Прусской операции Ставка Верховного Главнокомандования назначила командующим войсками этого фронта К. К. Рокоссовского — одного из героических защитников Москвы, отличившегося в Сталинградском сражении, в битве на Курской дуге, при освобождении Белоруссии.

— Новый командующий фронтом, — вспоминал К. А. Вершинин, — хорошо разбирался в организации тесного взаимодействия авиации с войсками. Его указания всегда были четкими, конкретными.

К. К. Рокоссовский с большим удовлетворением принял под свою руку 4-ю воздушную армию. «К началу операции, — писал он в книге «Солдатский долг», — в нашем распоряжении было семь общевойсковых армий, одна танковая, одна воздушная — ею командовал генерал К. А. Вершинин, уже тогда проявивший себя как крупный авиационный начальник, который отличался не только высокими организаторскими способностями, но и богатой творческой инициативой...»

Рокоссовский часто приезжал в авиационные части. Когда Вершинин представил ему гвардейский женский полк, маршал заметил:

— Слышал легенды об этом полку, когда командовал 1-м Белорусским фронтом. Теперь вижу — это быль.

Командарм-4, его штаб позаботились о том, чтобы перед новыми боями армия подтянула тылы, накопила материальные запасы. Ставка Верховного Главнокомандования усилила ее тремя корпусами: 8-м истребительным, 5-м бомбардировочным и 4-м штурмовым, которыми командовали А. С. Осипенко, М. X. Борисенко и Г. Ф. Байдуков. К концу 1944 года силы армии значительно возросли — в ее самолетном парке насчитывалось около 1700 машин. Это дало возможность командарму готовить для поддержки наступающих войск небывало большое количество самолетов. Штаб армии, которым теперь руководил генерал А. Н. Алексеев, разработал три варианта боевых действий. Подготовка осложнилась предупреждением синоптиков: хорошей погоды ожидать нельзя. Значит, надо быть готовыми к взаимодействию с пехотой и танками в различных метеорологических условиях...

Три варианта поддержки сухопутных войск с воздуха были согласованы с командующими общевойсковыми армиями и проработаны в авиасоединениях.

Как и говорили синоптики, в первые дни наступления, развернувшегося в середине января 1945 года от Балтики до Карпат, стояла плохая погода: туманы, снегопады, моросящие дожди. В полосе действий 2-го Белорусского фронта летать в таких условиях могли только небольшие группы самолетов. Но как только облачность несколько приподнялась, Вершинин сразу доложил командующему фронтом, что 4-я воздушная приступает к основному варианту взаимодействия с войсками. В воздух поднялись сотни самолетов; за день летчики совершили свыше 2500 самолето-вылетов.

И сразу новые задания: в прорыв вошла 5-я гвардейская танковая армия. Как и было предусмотрено плановой таблицей, большую часть имевшихся в его распоряжении сил Вершинин направил на поддержку стремительного рейда танкистов к морю, рейда, которым восточнопрусская группировка врага — до 40 дивизий! — отсекалась от остальных соединений фашистского вермахта.

При содействии авиации передовые танковые бригады за сутки продвинулись на 60 километров. В таком же высоком темпе действовали танкисты 5-й гвардейской и в последующие дни неудержимого рывка к Вислинскому заливу, в район Эльблонга. Их непрерывно поддерживали штурмовики, прикрывали истребители.

Командарма-4, кочевавшего с оперативной группой штаба по Северной Польше, не могли не радовать добрые вести, приходившие от соседей. Справа, на Кенигсбергском направлении успешно преодолевали сопротивление врага воины 3-го Белорусского фронта, которых поддерживала 1-я воздушная армия; слева развивал наступление 1-й Белорусский фронт, в состав которого входили соединения 16-й воздушной армии. А еще южнее действовали 1-й Украинский фронт и его 2-я воздушная армия. Советские воины, наступая плечом к плечу с жолнежами Войска Польского, освободили Варшаву, Лодзь, Краков, быстро продвигались от Вислы к Одеру.

Тысячи бронированных машин, ведя за собой пехоту, пронизывали оборонительные рубежи врага. Тысячи самолетов бомбами, бортовым огнем помогали войскам продвигаться вперед. Над Польшей стоял гул танковых и авиационных моторов. Его отзвуки уносились за Одер, к Берлину, возвещая неотвратимое возмездие гитлеровской камарилье.

С каждым днем все шире становилась полоса наступления 2-го Белорусского фронта, достигая двух сотен километров. И перед наземными войсками, и перед авиацией возникали новые задачи, решать которые следовало безотлагательно и находчиво. Так, например, получилось при овладении крепостью Торунь. Ее окруженный гарнизон, как оказалось, насчитывал чуть ли не вдесятеро больше сил, нежели это представлялось вначале. Для наших войск, блокировавших крепость, сложилась неблагоприятная обстановка: гитлеровцы предприняли попытку вырваться из окружения. У командующего 70-й армией генерала В. С. Попова, части которой действовали под Торунью, резервов, нужных для пресечения намерений врага, не оказалось. На командном пункте 4-й воздушной раздался телефонный звонок.

— Константин Андреевич, — сказал командующий фронтом, — надо помочь Попову. Ему нечем остановить гитлеровцев. Вся надежда на летчиков...

— Трудно, но постараемся что-либо сделать, — ответил Вершинин. — Все силы задействованы. Придется перенацелить часть экипажей на Торунь.

Выбор командарма-4 пал на 260-ю штурмовую дивизию, которой командовал Г. А. Калугин, офицер инициативный, умеющий четко управлять действиями авиаторов на поле боя. И первые же вылеты штурмовиков, нанесших удары по колоннам противника, вытягивавшимся из крепости, создали пробки на дорогах, движение приостановилось. А затем последовали новые атаки. Успеху способствовало умелое наведение штурмовиков с радиостанций, развернутых неподалеку от цели.