Сергей Максимов - Александр Николаевич Островский (По моим воспоминаниям)

51

Стр. 98. Неточная цитата из книги Барсукова, стр. 61.

Стр. 99. Неточная цитата из книги Барсукова, стр. 86.

Стр. 99. Эти слова принадлежат не Т. И. Филиппову, а Н. Барсукову (Барсуков, стр. 67).

Стр. 99. А. А. Григорьев, являясь идеологом "класса среднего, промышленного", весьма последовательно защищал "старую извечную Русь", ориентируясь при этом на патриархальное купечество и городское мещанство. На этой основе вырос и его "культ Островского", которому он приписывал идеализацию патриархального русского купечества. Идейный, социальный смысл творчества драматурга остался ему чужд и непонятен. Отрицая социальную борьбу как средство переустройства общества, Григорьев и в произведениях Островского отказывался замечать их обличительную направленность и провозглашал его писателем спокойным, бесстрастным, "юмористическим без болезненности, прямым без увлечений в ту или другую крайность…" (Сочинения Аполлона Григорьева, т. I, СПб. 1876, стр. 63). Положительным в критике Григорьева было то, что он всегда утверждал высокую эстетическую ценность творчества Островского.

Отношения Островского и Григорьева складывались весьма сложно. Начало пятидесятых годов — время их самой большой близости. Островский высоко ценил в Григорьеве замечательный дар критика, редкий эстетический вкус, искренность и прямоту, никогда до конца не разделяя при этом, даже в пору увлечения славянофильством, его идейных позиций. С уходом драматурга в «Современник» их пути разошлись совсем, виделись они все реже и реже, хотя встречи и оставались дружескими. Григорьев никак не мог примириться с переходом Островского в лагерь «Современника», или, как он говорил, — к «тушинцам». Однако, сетуя на идейные разногласия с драматургом, он по-прежнему продолжал восхищаться его большим и сильным талантом.

Стр. 100. С. В. Максимов имеет в виду первую, более сжатую редакцию своих воспоминаний, опубликованных в журнале "Русская мысль" (о ней см. на стр. 523).

Стр. 101. Вольная передача письма А. Н. Островского в ответ на «вразумление», сделанное попечителем Московского учебного округа В. И. Назимовым по предложению министра народного просвещения кн. П. А. Ширинского-Шихматова (Островский, т. XIV, стр. 16).

Стр. 101. См. прим. 20 к воспоминаниям И. Ф. Горбунова, стр. 519.

Стр. 103. П. М. Садовский.

Стр. 103. А. А. Григорьев.

Стр. 106. См. прим. 16 к воспоминаниям И. Ф. Горбунова, стр. 517.

Стр. 106. Далее приведена неточная цитата из стихотворения "Московский поэт и петербургский обыватель" (Б. Н. Алмазов, Сочинения, т. II, М. 1892, стр. 320).

* Известная семья, замечательная выдающимися деятелями: старший, Евгений Федорович Корш, скончавшийся в глубокой старости, принадлежал литературе, как и брат его Валентин Федорович, бывший редактор "Санкт-Петербургских ведомостей". Младший брат, Леонид, известен был в Петербурге как владелец экипажной фабрики, изготовлявшей самые фешенебельные и прочные рессорные кареты, коляски и проч. Из сестер одна была замужем за известным нашим критиком Аполлоном Алекс. Григорьевым, другая — за К. Д. Кавелиным, третья — за профессором университета Никитой Ив. Крыловым, четвертая — за московским богачом А. К. Куманиным, а пятая расцветала в девицах во время молодости Ал. Ник. Островского. (Прим. С. В. Максимова.)

Стр. 107. Речь идет о Зинаиде Федоровне Корш, дочери профессора Московской медико-хирургической академии. Проф. Корш, рано умерший, оставил вдову с двумя сыновьями и пятью дочерьми, из которых Зинаида самая младшая. Островский был знаком с братьями Корш еще по гимназии, а во второй половине сороковых годов посещал их дом. Кроме стихотворения "Снилась мне большая зала", прямо адресованного З. Ф. Корш, Островский посвятил ей также акростих "Зачем мне не дан дар поэта" (см. воспоминания С. В. Максимова, стр. 108). Вполне возможно, что З. Ф. Корш послужила прототипом для образа Марьи Андреевны в "Бедной невесте": семья Корш, как и Незабудкины, жила на пенсию отца, вдова проф. Корша искала для своих дочерей состоятельных женихов.

В Беневоленском знающие люди находят схожие во многом черты с известным оригиналом, профессором университета по кафедре римского права.[94] (Прим. С. В. Максимова.)

Стр. 108. В. З. Головина (Воронина) — см. ее воспоминания, стр. 34.

"Вот что делают годы: из Аполлона я превратился теперь в Посейдона", — шутливо острил над собою Александр Николаевич в кругу близко знавших его в молодости друзей своих в Петербурге. (Прим. С. В. Максимова.)

Стр. 109. Заготовки А. Н. Островского к словарю опубликованы под заглавием [75] — Островский, т. XIII, стр. 305.

"Метеорское звание", которое носил знаменитый Любим Торцов, и сейчас применяется с удобством ко всем лицам подобной печальной профессии метеоров, и которым, с придатком характеристики «тепленького», "чуть тепленького", оттеняются настоящие, безвозвратно потерянные. «Доказывает» (свое превосходство) — ломается надменный человек, не желающий слушать чужих мнений и не умеющий отвечать по неразвитости; мысли в разброде, и голова занята лишь самим собой; гордо глядит, односложными словами отвечает, покручивая усы и даже мимоходом поглядывая в зеркало, и т. п. Объем статьи затрудняет дальнейшие наблюдения в этом направлении. Применение различных выражений из произведений Островского к случайным обстоятельствам обиходной жизни Горбунов довел также до виртуозности. Модест Иванович Писарев также знал почти всего Островского наизусть. (Прим. С. В. Максимова.)

Стр. 110. При переходе на третий курс Островский получил неудовлетворительную оценку по римскому праву. Не желая оставаться на юридическом факультете, он не стал пересдавать экзамена и покинул университет.

Хотя Островский и считал себя (по отцу) костромичом, родившись в Москве, но в разговоре его не замечалось признаков грубоватого низкого говора на о, — он, конечно, говорил и читал свысока, низким московским говором и, разумеется, без пересола замоскворецких кумушек. Зато Писемский упрямо сохранил говор своей чухломской родины, и это помогало ему доводить до полного слухового обмана особенно тех, кто слушал из соседней комнаты чтение "Плотничьей артели" и "Горькой судьбины". (Прим. С. В. Максимова.)