Урсула Дойль - Любовные письма великих людей. Мужчины

О, я знаю, тебе было бы жалко меня, ты бы грустила и, я уверен, не радовалась таким моим словам. Правда? А если бы радовалась, это было бы неправильно. Ведь даже если бы все это и было правдой, это не помогло бы нам соединиться, не сделало бы нашу любовь еще более необъятной, не дало бы мне возможности обнять тебя (возможности, которой я лишен сейчас), ни на йоту не укрепило бы наш божественный союз. Не так ли?

Нет, дорогая моя, я каждый день благодарю Небеса за то, что в любых обстоятельствах ты будешь права, представляя себе твоего мальчика неунывающим и веселым. Я становлюсь здесь притчей во языцех. Кашен говорит: «Ты мне нравишься, Билл Блэнд». Почему? Потому что я всегда смеюсь, болтаю со всеми обо всем, встречаю улыбкой и плохое, и хорошее. Это не поза. Это истинная правда.

Давай вернемся к тем воображаемым признаниям, о которых я написал выше. Я никогда не чувствую себя несчастным, даже когда тоскую о прикосновении твоих губ. И хочу увидеть сыновей. Почему? Потому что я во Франции, идет война, и я должен быть здесь. Я не питаю отвращения к войне – на девяносто пять процентов она мне нравится; мне ненавистна мысль, что она слишком быстро закончится. Я не тоскую ежечасно о скором возвращении, хотя и был приятно удивлен тем девяти дням отпуска, которые получил в марте и которые мы в любом случае не заслужили. У меня нет ненависти к братьям-офицерам, наоборот, я люблю их даже больше, чем я думал. А что касается моей роты, да благословит ее Бог! И даже грязь – это такая мягкая и деликатная грязь, что мне даже не приходится чистить ботинки. Я избавился от привычки обращать внимание на погоду: просто когда идет дождь – мы мокнем, когда не идет – не мокнем. А если светит солнце – это так чудесно! Что касается еды, ну, я уже рассказывал тебе об этом раньше, и мне нечего добавить к сказанному 30 ноября, и 6 декабря, и в любое другое время.

Нет, дорогая, нравится тебе это или нет, я, по большому счету, счастливый и, на первый взгляд, по-детски веселый. Вот и все.

Почта как раз уходит.

Спокойной ночи, дорогая.

Всегда твой,

Альфред

…последнее, что я увижу на Земле, будут твои дорогие черты, и последнее слово, произнесенное мной, будет твоим именем…

Джеймс «Джим» Милн – ротный старшина, воевавший в 4-м батальоне знаменитого Полка горцев Гордона. Ниже приведено его прощальное письмо жене Джейн, написанное на случай, если он будет убит в бою.

Милн прошел всю войну и вернулся домой в Шотландию.

Любимая моя жена,

Я не знаю, с чего начать. Обстоятельства слишком необычны и отличаются от всех, которые мне приходилось описывать тебе раньше. Я не буду отправлять это письмо, просто положу его в карман; и если со мной что-нибудь случится, кто-то обязательно отошлет его тебе. После полудня мы собираемся в наступление, и только Всевышний знает, кто из нас останется в живых. Я готовлюсь к бою, дорогая моя. Верю, что все в Его милости и, что бы ни случилось, я надеюсь на Него – в этом мире или в том, где Он ждет меня.

Если Он призовет меня к себе, единственное, о чем я буду жалеть, – о том, что оставил тебя и детей. Но я покидаю вас, зная, что Он добр и милостив, зная, что Он не даст вас в обиду и будет оберегать вас. Я верю, что Он поможет мне преодолеть все трудности. И как бы Он ни распорядился моей судьбой, мы знаем – все, что ни делается, – к лучшему. Я ухожу к Нему, но последнее, что я увижу на Земле, будут твои дорогие черты, и последнее слово, произнесенное мной, будет твоим именем. Ты – лучшая из Женщин. Ты вырастишь моих детей и расскажешь им, как умер их отец.

О! Как я люблю вас всех! Пока я сижу здесь в ожидании, я думаю о том, что вы делаете дома. Я не должен думать об этом. Это мучительное и утомительное занятие – сидеть и ждать. Мы можем выдвинуться в любую минуту. Когда ты получишь это письмо, для меня больше не будет войны – только вечный мир и ожидание тебя.

Наберись мужества, моя дорогая, ради меня, ради детей. Война оставила тебе тяжелое наследство, но Господь позаботится о тебе, мы встретимся снова и никогда больше не расстанемся. Не могу больше писать, счастье мое. Я знаю, ты будешь перечитывать мои старые письма и сохранишь их ради меня. И еще я знаю, что ты будешь любить меня или память обо мне, пока мы не встретимся вновь.

Господь милостив, Он позаботится о тебе, и мы встретимся с тобой в тот день, который Он выберет. Может быть, Он будет милостив и ко мне сегодня.

Прощай, Мег,

Люблю тебя,

Твой навеки.

Джим

…Ты так много значишь для меня, ты даже не представляешь. Жизнь без тебя была бы совершенно пустой. И как я жил без тебя раньше?..

Двадцатичетырехлетний Джон Рапопорт обручился со своей возлюбленной весной 1918 года, ей и адресовано письмо. В начале июня того же года, после третьей битвы на Эне, он был объявлен пропавшим без вести. Тело его так и не нашли.

Только что пришла почта, и я получил целых пятнадцать писем! Среди них, дорогая моя, было пять твоих. Ты вообразить себе не можешь, как я обрадовался! У меня было только самое первое твое письмо – то, которое ты отправляла в Гавр. Почта сейчас работает отвратительно.

Милая, ты была просто прекрасна, когда провожала меня в Ватерлоо. У тебя характер настоящей англичанки – вы все делаете для нас, мужчин. Конечно, и у вас бывают грустные мысли, но вы держите их при себе, чтобы не расстраивать нас…

Ты так много значишь для меня, ты даже не представляешь. Жизнь без тебя была бы совершенно пустой. И как я жил без тебя раньше? На самом деле я был наполнен любовью, и в последние два или три года мне хотелось выплеснуть ее на кого-нибудь. Я надеялся, что так и будет, – я хранил и берег эту надежду. Теперь у меня есть человек, на которого я могу направить всю свою любовь.

Дорогая, я всем сердцем люблю тебя и восхищаюсь тобой. Жди меня: когда я вернусь, наградой тебе будут мои поцелуи, я обниму тебя крепко-крепко – ты знаешь как, правда?

Я рад, что мы одинаково понимаем дружбу. Конечно, я хочу, чтобы ты встречалась с приятелями-мужчинами, как если бы меня не было. В одном я убежден – я есть; и твое сердце, твоя любовь принадлежат мне. Поэтому я просто хочу, чтобы тебе было весело, – я очень люблю тебя. Гуляй у реки, ходи в театр, на вечеринки с друзьями, ладно?

Я просил В. В. писать мне – просто как подругу, хотя мы и были помолвлены. Я очень виноват перед твоими друзьями. Просто скажи им, что все остается по-прежнему. Понимаю, что это не так, но я должен смириться с этим, потому что знаю, какой поддержкой ты будешь любому человеку.