Юрий Галенович - Великий Мао. «Гений и злодейство»

В начале XXI века их взаимоотношения видятся иначе, чем при их правлении и жизни. После смерти Сталина прошло более полувека; после смерти Мао Цзэдуна – более трех десятилетий.

Люди каждого поколения по-своему оценивают прошлое.

В частности, об этом еще могут говорить те, кто жил при правлении Сталина и Мао Цзэдуна и кто вздохнул более или менее свободно после их ухода в мир иной.

Судьбы России и Китая в XX веке сходны в том, что они на десятилетия попали под власть этих тиранов, когда людям приходилось жить в страхе за свою жизнь даже в мирное время.

Если в двух словах подвести итог правления Сталина и Мао Цзэдуна, то можно сказать: «Людей жалко».

Сталину и Мао Цзэдуну людей было не жаль.

Для каждого из них ценность представляла только их собственная жизнь и власть.

Добравшись до ее вершин, Сталин и Мао Цзэдун свои ум и волю подчинили тому, чтобы любой ценой удерживать в своих руках власть над как можно большим количеством людей.

Сталин и Мао Цзэдун пришли к власти тогда, когда Россия и Китай переживали лихолетье, оказались втянуты в междоусобную борьбу, когда царила смута.

При этом большинство людей, поддавшись своим слабостям, своему невежеству или идеализму, допустили господство над собой сил тоталитаризма, разрушения и зла, враждебных самой природе человека как разумного и доброго существа.

Во главе этих сил застыли на десятки лет Сталин и Мао Цзэдун.

Каждый народ с течением времени по-разному оценивает своих правителей.

Мы обращаемся к взаимоотношениям Сталина и Мао Цзэдуна постольку, поскольку речь идет о том, как складывались взаимоотношения и как соотносились интересы наших стран и народов при их правлении.

При этом фигуры Сталина и Мао Цзэдуна предстают одновременно и как своего рода символы наций, и как личности всемирно-исторического масштаба.

Очень сложным при этом выглядит вопрос о том, в какой степени Сталин и Мао Цзэдун могут считаться выразителями коренных интересов своих наций.

Естественно, что под давлением народов они были вынуждены выражать и такие интересы.

В то же время в еще большей степени каждый из них руководствовался своими желаниями.

Сталин и Мао Цзэдун не доверяли один другому.

При этом «простой человек» в обеих странах находился под воздействием идейно-политического воспитания в духе «братской и нерушимой дружбы».

На самом деле ложь выступала как форма поддержания равновесия в отношениях Сталина и Мао Цзэдуна, наших стран и народов.

Мао Цзэдун, обуянный подозрительностью и ненавистью к врагам внутри своей страны и за ее рубежами, был постоянно настроен на то, чтобы бросать вызов всем и вся, всегда быть готовым к атаке.

Сталин учитывал агрессивный настрой Мао Цзэдуна, его гипертрофированную обиженность и задиристость и предпринимал все возможное с тем, чтобы унять, утихомирить партнера, сохраняя нормальные взаимоотношения.

Основная забота Сталина при этом состояла в том, чтобы Россия и Китай оставались при своих интересах и в союзных, а не враждебных отношениях.

Мао Цзэдун фактически вел дело к противостоянию.

Сталину удалось «обуздать» Мао Цзэдуна на основе совпадения коренных интересов обеих наций.

Внешне, будучи вынужден смириться с позицией Сталина, а также будучи заинтересован в получении бесценной помощи и поддержки с его стороны, со стороны его страны, Мао Цзэдун «держал свой камень за пазухой», то есть готовился предъявить «счет» по территориальному «реестру».

В представлении Мао Цзэдуна и была «ничья» в его «схватке» со Сталиным.

Иначе говоря, Мао Цзэдун в своем воображении тешил себя мыслью о дружбе, союзе и взаимной помощи в 1950 г., «вырвал кое-что из пасти тигра» (под которым он подразумевал нашу страну и Сталина).

Сталин же стоял на твердой почве совпадения национальных интересов наших двух стран.

Благодаря этому середина двадцатого столетия оказалась мирным временем во взаимоотношениях России и Китая.

My – китайская мера площади, равная примерно 1/15 части гектара.

Лу Ю (1125—1210) – крупный китайский поэт эпохи Сун (960–1279); в творчестве поэта преобладали патриотическая и социальная темы: любовь к родине, боль за страдания простого народа и т. д.

Цыси (1835—1908) – маньчжурская императрица; была наложницей императора Сяньфэна, после смерти которого с 1863 по 1908 г. фактически стояла у власти в Китае.

Линь Бяо (1907—1971) – видный китайский политический деятель; занимал ответственные посты в КПК и армии, одно время даже считался преемником Мао Цзэдуна; несогласный с политикой, проводимой Мао Цзэдуном, попытался тайно покинуть страну, воспользовавшись самолетом, но погиб в авиакатастрофе.

Чжан Фэй – персонаж исторического романа-эпопеи «Троецарствие» классика китайской литературы Ло Гуаньчжуна (ок. 1330—1400).

«Сон в Красном тереме» – роман-эпопея крупнейшего китайского писателя XVIII в. Цао Сюециня (1715—1764).

Дань – китайская мера сыпучих тел и объема, равная примерно 100 л.

Цзинь – китайская мера веса, равна ок. 500 г.

Система обеспечения – имеются в виду престарелые, слабые люди, сироты, бобыли и инвалиды, которых в централизованном порядке обеспечивали питанием, одеждой, топливом; которые, если позволяли условия в той или иной деревне, жили в том, что именовалось «Домами счастья», при этом производственная бригада брала на себя заботу о воспитании их детей и обеспечивала их похороны; все они были неимущими и немощными людьми, поэтому-то бремя заботы о них, хотя бы в минимальной степени, брала на себя производственная бригада в деревне. – Ю.Г.

Лу Синь (наст. имя Чжоу Шужэнь) (1881—1936) – крупнейший китайский писатель 1-й пол. XX в., основоположник современной китайской литературы.

Лян Шумин (1893—1987) – ровесник Мао Цзэдуна, профессор Пекинского университета в 1917—1924 гг., зачинатель движения за преобразование деревни (1927—1937), основатель Демократической лиги Китая, образованной после Второй мировой войны; авторитетный специалист по конфуцианству.

Думается, что цитата из работы Л.С. Переломова поможет лучше представить себе того человека, который не склонился перед Мао Цзэдуном: «Неслучайно один из последних великих конфуцианцев нашего века, пользовавшийся признанным авторитетом среди интеллектуалов региона, профессор Лян Шумин незадолго до своей кончины в 1987 году в беседе с профессором Л.П. Делюсиным утверждал, что основным в учении Конфуция являются не ЛИ («правила», «нормы поведения») и не ЖЭНЬ («человечность», «гуманность»), а ГАН ЦЗЯН – «твердость духа», «стойкость», «упорство» (Переломов Л.С. Слово Конфуция. – М., 1992. С. 91.).